Эдвард Радзинский - Загадка Бомарше

Маркиз тотчас начал похрапывать на стуле.

– Маркиз, это скучно, в конце концов!

– Прошло восемь лет…

– Но тогда после сытного обеда он отнюдь не дремал – напротив, говорил без умолку, сыпал словами… Фигаро, текст маркиза!

Фигаро неторопливо достал из секретера ворох исписанных страниц. И столь же степенно начал читать:

– «Мой милый Бомарше, вчера я долго гулял по Парижу. Только побывавший в тюрьме оценит эту несравненную радость – идти, куда тебе заблагорассудится. Как хорош нынче Париж! Город задыхается от свободы и революции. Вакханалия радости! Бульвар дю Тампль, бульвар Итальянцев наводнены недорогими красавицами. Вчера, охотясь на гризеток, я наблюдал постреволюционную фантасмагорию мод. Кто-то прогуливался в великолепном камзоле со шпагой и в напудренном парике, а рядом с ним – коротко стриженный, в черном фраке и в американском галстуке или простолюдин в нищенских сабо. Все смешалось… Аббаты в воскресенье сбрасывают сутаны и в сюртуках и круглых шляпах сидят на улицах в открытых кафе. Монастыри открыты для народа, и я не преминул познакомиться с двумя красотками, которым опротивело вчерашнее заточение. Всюду ставятся спектакли и открываются клубы, газеты плодятся, как кролики. Никто теперь не работает, все выступают. Сама жизнь стала сплошным театром… Кто-то, целуясь с девушкой, весело кричал при каждом поцелуе: «Аристократов на фонарь!» И я, честно говоря, подхватил… Я, родственник принцев крови, завсегдатай философского салона герцога Ларошфуко, орал: «Аристократов на фонарь!» Род человеческий веселится на свободе, забросив скучные занятия, как школьники в отсутствие учителя…»

– Точнее, как овцы в отсутствие пастыря. Все вокруг потопчут, изгадят, а потом сами себя и убьют, – сказал граф.

– Но тогда никому и в голову прийти не могло, что именно так и будет, – вдруг проснулся маркиз. – Кто знал, что это были только каникулы революции, и очень скоро она начнет свою настоящую работу? Выступив на митинге, бежали в оперу-буфф, или в публичный дом, или в революционный клуб, или в кафе «Прокоп», где сидели – тогда безвестные – все будущие знаменитости: Робеспьер, Дантон, Демулен… Я там впервые увидел и маленького лейтенанта с ужасными глазами и непроизносимым итальянским именем: Бу-о-на-пар-те. Он на моих глазах не мог расплатиться за обед!

– Я очень рад, что вы проснулись. Вернемся к пьесе, маркиз, – усмехнулся Бомарше. – И вы рассказали мне тогда, как, охотясь на гризеток, увидели удивительную сцену…

– Да, я увидел нашего знакомца, – сказал маркиз, – вольнолюбца герцога Орлеанского. Принц крови и символ революции ехал в карете вместе со своей любовницей мадам де Бюфон. Поэты воспевали ее маленькие ножки, а сведущие люди, которых оказалось немало, рассказывали об удивительной красоте ее зада… Описание можно найти в моей рукописи, похищенной вами.

– Не отвлекайтесь.

– Это существенно! А отвлечение – все остальное… Короче, пока все лицезрели знаменитых любовников, на дороге возник гигантский кабриолет. Он двигался на сумасшедшей скорости и чуть было не протаранил карету с великим символом нашей революции.

Маркиз замолчал. – Как, и это все? Все, что вы вспомнили? – засмеялся Бомарше.

Маркиз, растерянно улыбнувшись, закрыл глаза и вновь издал звук, обозначавший храп. – Фигаро, текст маркиза! – усмехнулся Бомарше.

Фигаро невозмутимо продолжил чтение:

– «Но самое интересное, дорогой Бомарше, – кто сидел на козлах вместо кучера в этом сумасшедшем кабриолете. Граф Ферзен, любовник Антуанетты!»

– Проклятье! – прошептал граф.

– «И граф Ферзен, – читал далее Фигаро, – тотчас рассыпался в тысячах извинений. Он объяснил герцогу, что собирается-де покинуть Париж и вот решил испытать на прочность купленный кабриолет, ибо наши французские кареты сделаны порой весьма легкомысленно. Но при этом он был весьма смущен. И это смущение графа Ферзена, дорогой Бомарше, естественно, заставило герцога задать самому себе несколько важных вопросов. Зачем беспечному графу, наверняка путешествующему налегке, этакий дом на колесах? Его Высочество тотчас подумал о том, что пишут сейчас все газеты: король и семья хотят бежать из Парижа. Не их ли кабриолет обожатель Антуанетты испытывал на прочность?»

Бомарше с усмешкой наблюдал за выражением лица бедного Ферзена.

– «Короче, герцог послал своего человека на улицу Клиши наблюдать за домом графа», – читал Фигаро.

– Я чувствовал, чувствовал… – шептал граф.

– Вы мешаете рассказу, – сказал Бомарше. – Продолжай, Фигаро.

– «Наблюдатель расположился в окне дома напротив. И что же он увидел? Во дворе дома графа в тот самый огромный кабриолет грузили бесчисленные ящики! Грузили трое мужчин в платье лакеев. Здесь наблюдатель едва удержался от хохота, ибо этими «лакеями» были хорошо ему знакомые граф де Мальден, шевалье де Валори и шевалье де Мустье, гвардейцы короля! Сам граф Ферзен заботливо руководил погрузкой. Потом в таинственный экипаж положили оружие… В общем, герцог готов биться об заклад: Семья решила бежать, это для нее готовят карету. Хотя, зная знаменитую нерешительность короля, герцог все же немного сомневается и поэтому решил обратиться к вам…»

– «Всегда рад быть полезен Его Высочеству».

– «Ему рассказали о вашей дружбе с шевалье де Мустье».

– «Он – родственник моей покойной жены».

Маркиз тотчас проснулся и спросил язвительно:

– Покойной… какой по счету?

– Первой, если вас это так интересует.

– Первой отравленной, – сказал маркиз и вновь захрапел.

– Продолжай читать, Фигаро. Маркизу по-прежнему не хочется вспоминать.

– «Чтобы действовать наверняка, герцог просит вас все разузнать у Мустье. И не только из любви к нашей революции…» Ремарка: здесь маркиз выложил увесистый кошелек, который Бомарше, как и в прошлый раз, не взял. Как выяснилось потом, маркиз утаил это от герцога и присвоил кошелек».

– Мне он был нужнее, – вздохнул маркиз.

– И это оказалось к счастью, – засмеялся Бомарше, – ибо герцог решил, что наконец-то купил Бомарше, и оттого поверил всему, что я сообщил ему при встрече на следующий день… Итак, явление второе. Семнадцатое июня тысяча семьсот девяносто первого года, восемь часов вечера. В Пале-Рояль – Бомарше и герцог Орлеанский… Фигаро, читай за герцога.

– «Удалось ли вам что-нибудь выяснить, мой милый Бомарше?»

– «Ваше Высочество, граф Ферзен сказал вам правду. Он действительно покидает Париж навсегда и вывозит все свои вещи, чтобы более не возвращаться. Для этого он и приобрел такой большой экипаж. Что же касается моего родственника шевалье де Мустье и его друзей… кто-то упорно пускал ложный слух, будто они хотят устроить бегство короля и его семьи. Опасаясь ареста в наше неспокойное время, они решили бежать из Парижа: уехать вместе с графом под видом его слуг. Но теперь граф начал колебаться – брать ли их с собой. Он очень обеспокоен встречей с Вашим Высочеством. Ему кто-то передал, что вы не поверили его объяснению и решили, будто он хочет вывезти из Парижа королевскую семью. Зная вашу любовь к равенству и революции, граф испугался…» Здесь я остановился и дал принцу возможность спросить.