Моя бесстрашная героиня - Владимир Абрамович Цесис
Как и следовало ожидать, невероятная трансформация, произошедшая с Мариной, продолжалась недолго. Как только мы расстались с детьми, прежняя усталость и упадок сил вернулись к ней. Этот знойный летний день был последним днем в ее жизни, когда она была такой сильной и энергичной, Воистину, только любовь – в этом случае к внукам – может творить такие чудеса.
Битва возобновляется
Под влиянием того, как Марина хорошо реагирует на лечение Letrozole и Ibrance, мы были счастливы и полны надежд до такой степени, что я вновь и вновь забывал, что распространение метастазов едва ли можно приостановить на длительное время. В который раз я игнорировал неумолимую правду о том, что клеточный атипизм раковых клеток при отсутствии адекватного контактного сдерживания приобретает тенденцию неконтролируемого беспрерывного деления, что ведет к неизбежному увеличению размера опухоли.
В августе 2006 года раковые клетки одержали седьмую победу над препаратами, применяемыми в химиотерапии, в данном случае над Letrozole и Ibrance, от которых так много ожидалось. Хотя Марина снова потерпела поражение, мы – в своем роде – были благодарны этой комбинации за то, что она так успешно контролировала распространение метастазов полных 15 месяцев. Новые агрессивные мутации раковых клеток в печени и в меньшей степени в легких перестали реагировать на применяемое лечение. Особенно огорчало то, что Ibrance, столь прославляемый в профессиональной и в средствах массовой информации как одно из первых лекарств этого класса, воздействующее на иммунную систему, был бессилен в борьбе с раком.
Хотя три года назад средство, применяемое в химиотерапии, Abraxane, произвело такое отрицательное действие на здоровье Марины, что доктор Арнольд, ее онколог в ту пору, готова была отправить мою жену в хоспис – печальное и непростительное решение – тем не менее доктор Дебра Миллер решила возобновить лечение этим препаратом. Когда Марина спросила ее о возможности повторного негативного воздействия препарата Abraxane, доктор Миллер, которая, вероятно, знала что-то, чего не знали мы, заверила Марину, что она знает, что она делает. Дальнейших объяснений не последовало. Мы пытались отогнать сомнения в отношении ее решения и, не ожидая конкретного ответа, не задавали дополнительных вопросов. Оглядываясь назад, я допускаю вероятность того, что доктор Миллер назначила Abraxane просто за неимением другого выбора.
В середине сентября 2016 года, помимо утомляемости и бессонницы, у Марины появились симптомы со стороны дыхательной системы. Она считала, что это была не реакция на Abraxane, а скорее вирусная инфекция. На следующий день мы пошли к нашему первичному терапевту доктору Мэттису. Высокопрофессиональный и сострадательный, доктор Мэттис наблюдал Марину в течение последних 20 лет. На основании результатов осмотра и лабораторных анализов он пришел к заключению, что плохое состояние Марины связано главным образом с её анемией, проявлявшейся низким уровнем красных кровяных телец и гемоглобина. По этому поводу доктор Мэттис госпитализировал Марину.
На следующий день после внутривенного вливания жидкостей состояние Марины улучшилось довольно незначительно. Она по-прежнему чувствовала себя очень плохо. Прошел еще один день, и на основании результатов анализов и рентгеновских данных ее доктор изменил первоначальный диагноз, считая, что главной проблемой Марины была не респираторная инфекция, а скорее неблагоприятная реакция на Abraxane. Когда он связался с доктором Миллер, та посоветовала прекратить лечение препаратом Abraxane до тех пор, пока Марину не выпишут из больницы. На второй день пребывания Марины в больнице во время вечернего обхода доктор Мэттис решил, что Марина нуждается в переливании крови. Несмотря на то, что официально переливание крови обычно рекомендуют, когда уровень гемоглобина падает до 6 г на децилитр, а у Марины он был тогда около 8 г на децилитр, он был уверен, что эта процедура пойдет ей на пользу. Доктор Миллер, с который он проконсультировался, сначала засомневалась, но потом согласилась на уместность трансфузии крови.
Перед переливанием крови, чтобы убедиться в том, что Марина хорошо перенесет эту процедуру, ей сделали дополнительные анализы. Переливание крови началась рано вечером и длилось несколько часов. На следующий день утром я пришел навестить Марину и не поверил своим глазам. Ее состояние улучшилось до такой степени, что она была активной, живой и, главное, она улыбалась. Во время самой процедуры не было никаких осложнений, и эта процедура ей чудодейственно помогла. Словно ничего особенного не произошло, Марина не повела и глазом, когда я делал ей комплименты по поводу улучшения ее состояния. Она предпочитала говорить о своем здоровье как можно меньше. Основной принцип ее житейской философии состоял в том, чтобы жить так, словно все было нормально. На следующий день доктор Мэттис выписал ее из больницы.
Проблемы с желудочно-кишечным трактом
Уже к этому моменту повествования ясно, что – к сожалению – жизнь пациента, страдающего раком с метастазами, никогда «не бывает скучной». Парадоксально, но помимо диареи, лекарства, применяемые при химиотерапии, могут вызывать и противоположное действие. У Марины запоры появились в середине ее болезни, и с тех пор этот симптом продолжал прогрессировать. Однажды, когда ей назначили новый агент для химиотерапии, у нее случился особенно серьезный случай непроходимости кишечника. Со временем сложности по этому поводу происходили у нее все чаще. На ранних стадиях проблемы с кишечником она успешно боролась с нею при помощи таких популярных смягчающих стул слабительных средств, как Senokot, Colace или Dulcolax. Все врачи, к которым она обращалась, в один голос говорили, что это побочный эффект химиотерапии.
Слабительные, которые продаются в аптеке, делятся на формирующие массу, смягчающие стул, стимулирующие, смазочного типа, содержащие слабительные соли, а также клизмы. Для борьбы с легкой и средней тяжести запорами Марина принимала средства, смягчающие стул. Однако случалось, что эффект движения кишечника отсутствовал более недели, невзирая на прием слабительного. Когда неприятный симптом длился долгое время, Марина по совету лечащего врача переходила к приему сильнодействующих слабительных средств, стимулирующих перистальтику кишечника. Благодаря этому классу слабительных средств ожидаемый эффект достигался, но достигалось это дорогой ценой. В течение долгих лет Марина пережила многочисленные приступы мучительных интенсивных болей после приема стимулирующих слабительных. Застенчивая от природы, чтобы делиться с кем-либо, в том числе со мной, деталями физиологических функциях ее организма, она ни разу не пожаловалась мне на то, какие тяжкие боли она переживала, когда после приема стимулирующего слабительного у нее пробуждалась перистальтика кишечника. Во время этих болей она была не в состоянии сдерживать стоны и крики, а иногда даже
