Покоряя Эверест - Джордж Мэллори
Я был настроен оптимистично в отношении этого нового плана. Казалось, что у него хорошие перспективы на успех. К тому же, следуя ему, мы могли избежать трудностей и неудобств из-за перемещения базы (возможно, снова на сторону Ронгбука, куда мне не хотелось возвращаться). И поскольку я до сих пор ощущал себя далеко не в форме, то надеялся, что уже через пару дней мы подберемся к завершению наших нынешних трудов. Буллок крайне охотно согласился на это предложение. Он не принес позитивных вестей с перевала, которого достиг, хотя и предполагал, что поток, который мы пересекли в Харлунге по пути в Кхарту, – умеренно бурный, но слишком чистый ручей мог бы решить нашу проблему. В котел наших предположений подбросили свежую идею. От Говарда-Бьюри пришло письмо с приложением от Уилера – наброском карты того, что он увидел, в частности, к востоку от ледника Ронгбук. Восточная ветвь ледника с ее западным выходом на карте была четко обозначена там, где она и находится, как мы теперь убедились. К сожалению, карта была очень приблизительной, всего лишь черновиком, к тому же неверной в отношении деталей, о которых мы уже имели точные сведения. Мы еще не были уверены, что верховье ледника Восточный Ронгбук действительно расположено под склонами Эвереста, а не под восточным рукавом Чанцзе, что тоже возможно. Тем не менее нам нужно было узнать и обдумать еще кое-что. Нашей задачей было взобраться на ближайший перевал, и я был уверен, что, как только мы осмотрим его с другой стороны, все оставшиеся сомнения развеются при обсуждении с Уилером. Меж тем я надеялся, что мы найдем один достаточно хороший путь к Чанг-Ла.
В дальнейшем у нас ушло не два, а четыре дня, чтобы добраться до перевала, который в итоге стал известен как Лхакпа-Ла («Ветреный Проход»[281]). Эта история может послужить прекрасной иллюстрацией того, с какими трудностями нам пришлось столкнуться. 15-го числа мы должны были встретить группу кули Буллока у водораздела в долине. Они уже сворачивали его лагерь, и мы могли бы продолжать путь все вместе. Но нашему посыльному удалось собрать лишь половину из них, а ожидание остальных вызвало большую задержку. Отсюда мы последовали по западному ручью. Это была довольно утомительная двухчасовая прогулка по каменистой местности (хоть и без груза) до конца ледника, а затем – по шельфу морены на его левом берегу. Я надеялся, что мы найдем легкий обходной путь к удобному месту для лагеря, которое ранее присмотрели с вершины Карпо-Ри. Но шельф резко обрывался, упираясь в крутые каменистые склоны, облака закрывали нам обзор, а после утренних неудач у нас было мало времени, так что пришлось заночевать там, где мы были. Когда мы проснулись, над долиной все еще стелился толстый слой тумана, и мы ничего не могли рассмотреть, но все равно были полны решимости взобраться на перевал, если будет возможно. Для лучшего обзора мы поднялись на гребень холма над нами, а затем взошли по нему на вершину (в 6:30 утра). Вид был великолепным, и я сделал несколько хороших фотографий. Но обрыв на дальней стороне оказался серьезнее, чем мы надеялись. Мы попытались извлечь максимум пользы из этого похода, зарисовывая карты, а в 8:45 утра устроили привал для завтрака на краю ледника, уже сильно отклонившись к северу от основного курса. Прежде чем мы продолжили путь, нас снова окутал туман, и, доковыляв в снегоступах через ледник до подножия ледопада, в 11 утра мы повернули обратно. К тому времени отряд вымотался, и мы уже не могли подниматься на перевал. И даже взобравшись на него, из-за тумана мы бы ничего не увидели. Тем не менее, снова добравшись до палаток, благодаря всему увиденному мы не ощущали, что день потерян. И перед новой попыткой подняться на Лхакпа-Ла мы все же решили дойти до места для следующего лагеря. Еще было время послать вниз сообщение сирдару, чтобы он собрал больше кули и припасов и выдвинулся на следующий день. Мы надеялись, что из нового, расположенного выше лагеря мы достигнем перевала в более ранний час и менее уставшими, и тогда отряду хватит сил пересечь его и спуститься по леднику с другой стороны.
Первые пришедшие утром кули принесли сообщение от сирдара о том, что припасов не хватает и он ничего не может прислать наверх. Пайки рассчитывались так, что их должно было хватить еще на три дня, но их распределение было хаотичным. Однако затем нам отправили достаточно запасов, чтобы перенести лагерь на следующий день, но, конечно, пришлось отказаться от планов на более дальнюю разведку. В итоге мы благополучно разбили лагерь в уже привычную метель. На деле погода не желала быть к нам благосклонной: снег в эти дни валил по 8–10 часов, и мы с облегчением наконец-то увидели погожее утро.
18 августа, когда низкая луна почти садилась, мы втроем в сопровождении одного кули отправились в самую важную экспедицию за всю нашу разведку. Неудача в этот день привела бы к прискорбной задержке, прежде чем отряд снова смог бы штурмовать перевал. В лучшем случае мы сможем повторить попытку четыре дня спустя, и если в итоге не проложим путь здесь, то все планы на сентябрьское восхождение окажутся под угрозой. В то утро мы взобрались на ледник по небольшому утесу, с полным осознанием того, что взойти на перевал любым образом было насущной необходимостью. Первые же несколько шагов по леднику показали нам, чего от него ожидать: мы провалились в снег по колено. Выходом было, конечно, надеть «ракетки». Однако снегоступы, хоть много и
