Юрий Дубинин - Дипломатическая быль. Записки посла во Франции
Киев встречал де Голля огромным транспарантом с гигантскими словами «Добро пожаловать…», и дальше, естественно, следовало имя президента, которому украинцы не додали одной буквы «Л». Внимание шеф протокола украинского МИДа Цыба (он, кстати, проработал несколько лет в нашем посольстве в Париже) обратил на это, когда самолет с де Голлем уже катил по посадочной полосе. Цыба, умевший выглядеть подтянуто-молодцеватым, был в полной растерянности, и я старался успокоить его тем, что генерал по-русски не читает. Впрочем, сердечность киевского приема была такой, что, если бы генерал и читал по-русски, он все равно бы зла на Украину не затаил.
В публичных высказываниях в ходе визита советская и французская оценки исторического опыта взаимоотношений двух стран были отмечены значительным сходством. В самые трагические моменты истории, подчеркивалось с нашей стороны, народы наших стран неизменно обретали опору друг в друге, их оружие служило защите общих жизненных интересов, говоря на своих национальных языках, они руководствовались сходными целями и намерениями.
Союз двух стран, вторил французский президент, «во время мировых войн, и в частности величайшая роль Советского Союза в решающей победе во второй мировой войне, лишь усилили у французов чувство этой солидарности».
Заметим попутно, что де Голль, всегда называвший Советский Союз Россией, во время этого визита, изменив своему правилу, впервые произнес Советский Союз. Находясь в Ленинграде, он обратился, как обычно это делал в своих зарубежных поездках, к языку страны, которую посещал, и продекламировал по-русски: «Люблю тебя, Петра творенье».
Переговоры, естественно, сконцентрировались прежде всего на проблеме европейской безопасности и германском вопросе.
Л. И. Брежнев подчеркнул, что самое важное для нашей страны в германском вопросе заключается в том, чтобы Германия никогда не смогла развязать новую войну.
Он говорил о необходимости считаться с фактом существования двух германских государств и с тем, что в обозримом будущем нет перспективы их объединения. Признание Францией ГДР, по мнению советской стороны, способствовало бы нормализации положения в Европе, ослабило бы американское влияние на решение европейских дел.
Де Голль отвечал, что Франция, которая сильно пострадала в результате развязанных Германией войн, по-прежнему настороженно относится к ней. Что касается вопроса о ее воссоединении, то для Франции он не актуален, с его решением нет нужды торопиться. Но Франция не намерена признавать ГДР, поскольку такое признание создало бы впечатление увековечения этим раскола Германии. Де Голль полностью согласился с тем, на чем делался акцент с советской стороны: ФРГ не следует допускать к ядерному оружию. Он совершенно определенно подтвердил свою позицию об окончательном характере германских границ.
Германский вопрос, заявил он, следует превратить в проблему, рассматриваемую в обстановке доверия и взаимопонимания всеми европейцами, включая немцев. Когда установится согласие между всеми европейцами в отношении Германии, необходимо, чтобы и США согласились с решением, которое будет найдено и гарантировано Советским Союзом, Англией и Францией.
Де Голль занял критическую позицию в отношении войны США против Вьетнама.
Было достигнуто согласие, что на Ближнем Востоке все должны признать существующее там положение вещей.
Советско-французские отношения заняли в переговорах особое место. Подход Советского Союза и Франции был сформулирован как постоянная, принципиальная линия, вытекающая из понимания большого значения советско-французских отношений для судеб мира в Европе и во всем мире.
Де Голль заявил, что развитие сотрудничества с СССР отвечает национальным интересам Франции и является важным и принципиальным элементом ее политики.
Была создана постоянно действующая советско-французская комиссия с целью развития экономических и научно-технических связей, подписано соглашение о сотрудничестве в космосе.
Советская сторона выразила готовность к самому широкому, далеко идущему развитию связей между двумя странами при том понимании, что это развитие будет зависеть от состояния политических отношений.
Была достигнута договоренность о регулярных консультациях между Советским Союзом и Францией по международным вопросам и вопросам советско-французских отношений.
Советско-французские отношения вступали в новый этап.
В каком документе можно было бы выразить содержание советско-французских отношений? Это был один из главных вопросов при подготовке визита. Естественно, изучалась возможность заключения политического договора между двумя странами. Были проведены зондирующие беседы. Вопрос был поставлен А. А. Громыко в его разговоре с де Голлем в апреле 1965 года. Французский президент заявил на это: ничто не исключается в отношениях между Францией и СССР, и если бы был заключен новый договор, то он явился бы не первым договором между нашими странами. Де Голль добавил, что заключение договора следовало рассматривать в то время как цель будущих совместных намерений и усилий, хотя, по его мнению, этот вопрос не являлся актуальным.
Как мне представлялось, правильное толкование этой позиции состояло в том, что заключение договора в ближайшее время было нереальным, однако в принципиальном плане такая возможность не исключалась. Но были и крайние понимания французской позиции. Одно состояло в том, что если поднажать, то можно было добиться договора уже в то время. Другое — этот вопрос следует вообще снять с повестки дня советско-французских отношений. Но это отдельная тема — о ней чуть позже. В тот момент было сочтено целесообразным пойти по пути подписания насыщенного документа политического характера — советско-французской декларации. Я не ставлю себе задачей анализ всего содержания этого новаторского для своего времени документа. Хочу выделить лишь главное содержание договоренностей, посвященных Европе.
«Для Советского Союза, как и для Франции, — говорилось в декларации, — первой целью является нормализация, затем постепенное развитие отношений между всеми европейскими странами при уважении независимости каждой из них и невмешательстве в их внутренние дела. Эта деятельность должна проходить во всех областях, идет ли речь об экономике, культуре, технике и, естественно, о политике». СССР и Франция ставили совместную задачу — способствовать тому, чтобы за нормализацией положения в Европе последовало плодотворное сотрудничество всей Европы. Это была весьма насыщенная по содержанию формула. Помимо широких целей европейской политики она включает указания на два принципа, которые следовало соблюдать при развитии межгосударственных отношений.
