Таким был Саша Гитри - Жан-Филипп Сего
Однако в конце марта в Кап-д'Ай (Cap-d’Ail) приходит тревожная новость: у Люсьена образовался чудовищный нарыв под мышкой, от которого он так страдает, что, вероятно, придётся прекратить представления «Пастера» на некоторое время. Следовательно, необходимо как можно быстрее найти пьесу на замену. После такого триумфа Саша не хочет довольствоваться только возобновлением какой-либо уже существующей пьесы, он объявляет, что немедленно возвращается в Париж с новой работой в багаже. Он начал писать эту новую пьесу, поднявшись в вагон поезда. По прибытии первый акт был готов, а второй практически завершён. Двадцать четыре часа спустя, 4 апреля, работа была завершена. На следующий день он распределяет роли, собирает актёров и устраивает читку. Остаётся одна суббота... В понедельник начинаются репетиции первого акта, а целью становится — завершить репетиции к 10 апреля, дню сотого представления «Пастера» и свадьбы года...
В этот день будущий секретарь Саша, мадам Шуазель, находится в толпе, спешащей на гражданскую церемонию: «Каждый день я внимательно читала газеты, чтобы узнать точную дату церемонии. Наконец, об этом было объявлено: 10-го в ратуше 16-го округа. Я хотела их увидеть. С 10 часов я стояла на страже перед главным входом на авеню Анри-Мартен.
Я видела, как прибыли задолго до появления новобрачных мадам Сара Бернар, закутанная в шиншиллу, Люсьен Гитри и его вторая жена, мадам Жанна Декло, Тристан Бернар, Эжен Фаскелль (Eugène Fasquelle)[60], Альбер Виллеметц. Ивонн Прентан была одета в большую жемчужно-серую накидку, а мсьё Саша Гитри был одет строго в чёрное. Вечером я узнала из газет, что один из свидетелей, мсьё Жорж Фейдо, прибыл с опозданием, что огорчило Ивонн Прентан».
На этот раз всё было далеко от фантастической свадьбы с Шарлоттой. Все газеты направили своих спецпосланников для освещения этого грандиозного светского мероприятия, которое завершилось великолепным обедом.
Вечером те же гости собрались в театре «Водевиль» на сотом представлении «Пастера», последнее из которых было назначено на следующую неделю, 15 апреля.
В тот день Люсьен открыл своё сердце Саша:
— Ты написал для меня великолепную роль Пастера. Я бы с удовольствием играл ещё несколько недель перед переполненными залами, как это было до сегодняшнего вечера.
— Скоро у тебя будет возможность снова выйти на сцену в пьесе своего сына! Я тебе это обещаю, и у меня уже есть идея...
— Итак, если у тебя есть идея, я хотел бы сказать, чего хочу я.
— Да, папа!
— Я думаю, что настало время вновь встретиться двум Гитри на одной сцене, как во времена Михайловского театра в Санкт-Петербурге... Что ты об этом думаешь?
— Как же ты прав, папа!
Но на данный момент Саша вместе с Ивонн, Жаном Перье и своим последним творением «Муж, жена и любовник» («Le Mari, la femme et l’amant») сменили Люсьена на сцене театра «Водевиль». Автор, хитрец, использует свою недавнюю женитьбу и триумф «Пастера», чтобы попытаться привлечь внимание публики. Во всех газетах он подробно объяснял, в каких «экстремальных» условиях ему пришлось писать эту пьесу!
И, разумеется, все ждали, как он выпутается. А так как ещё никто не видел «Муж, жена и любовник», Париж уже кишит слухами, обычно разносимыми завистниками и другими мстительными лицами, которые не в силах отпустить свою жертву. «Гитри состряпал свою последнюю пьесу на скорую руку», — говорили наиболее «приветливые», тогда как другие возопили: «Он думает, что сможет продолжать свои школьные шутки и представлять публике не пойми что? Продолжать так же передразнивать мир. На этот раз его ждёт потрясающий провал, от которого он не оправится». В стане «доброжелателей» актёры и директора театра пытались объяснить тем, кто ещё способен слышать, что «соединение» серьёзной пьесы «Пастер» с Люсьеном, исполняющим главную роль, и новой работы довольно лёгкого содержания и абсолютно банальной, плохо кончится.
В вечер премьеры, 9 апреля 1919 года, Саша прекрасно осознавал, что значительная часть зрителей настроена к нему враждебно... Люди пришли, чтобы быть свидетелями поражения, а может быть, и худшего... травли!
Но вот, уже с первых реплик, весь зал разражается смехом. Бой выигран даже до окончания первого акта. Уже на следующий день критик Абель Эрман (Abel Hermant) воздал должное автору: «Сюжеты комедий сегодня не более многочисленны, чем вчера, но некоторые из них вечны, и дело талантливых людей состоит в том, чтобы придать им дух новизны. Мсьё Саша Гитри был совершенно прав, не замаскировав под остроумным или амбициозным названием желаемую банальность темы, которую он заранее обозначил для себя. Он поставил свою подпись, и этого достаточно. Она повсюду. Самая незначительная реплика — его, и только его. [...] Мсьё Саша Гитри тоже должно быть весело, когда мы его поздравляем или когда его упрекают в том, что он вернулся после "Пастера" в лёгкий жанр, который принёс ему славу и состояние. По какому праву можно его ограничивать в своём выборе? К счастью, он не из тех, кто часто прислушивается к советам, и отныне он вполне хозяин своей судьбы, чтобы позволять себе любые фантазии, даже более существенные, с их метаморфозами. Гибкость его таланта, пожалуй, не единственная причина успеха, который всегда сопровождает его в самых разнообразных и смелых попытках: если он и может осмелиться на всё, то это значит, что даже в скабрезности у него есть чувство меры».
И это именно каникулы будут причиной прекращения спектаклей после ста одиннадцати представлений! Однако, о чём никогда не говорили критики, так это о способе, который позволяет Саша писать пьесы за три или четыре дня... На самом деле автор обладает поразительной способностью выстроить в своей голове всю структуру будущего произведения, составить список действующих лиц, их характеров, и представить все возможные ситуации, с которыми, возможно, им придётся столкнуться. Иногда он набрасывает это в форме таблицы на нескольких страницах. На протяжении всего дня, независимо от того, чем он бывает занят, он думает об этой интриге, которая постепенно обретает окончательные черты, медленно, но верно. Он не колеблясь записывает реплику, которая пришла ему в голову, на любом клочке бумаги, что оказывается в пределах досягаемости, и после периода вызревания, который может длиться от нескольких недель до нескольких месяцев, он решает, наконец, приступить к написанию пьесы, или, как он будет делать позднее — диктовать целые акты своей секретарше, играя в бильярд!
Каникулы, которые последовали за триумфом последней пьесы, он решил посвятить выполнению обещания, данного отцу — написать пьесу, которую они сыграют вместе... или даже втроём, так как в ней есть очаровательная роль для Ивонн. «Как же ты был прав, папа!», — ответил он отцу, когда
