Александр Молодчий - Самолет уходит в ночь

Наш экипаж в этот период также вел интенсивные боевые действия. Я уже говорил о полковом информбюро. Можно сказать, что и у нас было нечто подобное. Сергей Куликов вел бортовой журнал. Потом появились записи о нашей работе. Приведу лишь некоторые из них.

«4 июля 1942 года. Бомбили бензосклады в поселке Фокино (район железнодорожной станции Брянск). Несмотря на то, что объект сильно охраняли вражеские истребители, удар по намеченной цели проведен успешно. В результате бомбардировки возник большой пожар и взрыв».

«8 июля 1942 года. Совершили налет на скопление фашистских войск и эшелонов в районе городской ветки станции Курск. Мы получили задание осветить САБами и поджечь цель, чтобы дать возможность другим экипажам вести прицельное бомбометание. Это задание было выполнено в очень сложных метеорологических условиях (сильная гроза). Наши товарищи нанесли меткий удар по освещенному нами объекту. Отмечены прямые попадания бомб в железнодорожные эшелоны. Произошел огромный взрыв. Зарево пожара было видно на расстоянии 30 километров. После сообщили, что взорван крупный артиллерийский склад».

«9 июля 1942 года. Разбомбили крупную автоколонну вблизи города Коротояк южнее Воронежа. После сброса бомб снизились на высоту до 50 метров и обстреляли врагов из пулеметов».

«11 июля 1942 года. Получили приказ командования поджечь и осветить железнодорожный узел, на этот раз Брянск-2. Узел сильно прикрывался зенитным огнем, но, непрерывно маневрируя, сумели выполнить задание. Когда машина приземлилась, в ней было обнаружено 60 пробоин... А из пробитого бензобака техники извлекли... неразорвавшийся снаряд, выпущенный фашистскими истребителями. Но и гитлеровцам был нанесен огромный ущерб. В ту ночь наши бомбардировщики, налетевшие на освещенный нами железнодорожный узел, уничтожили 9 танков, около 200 автомашин, разрушили вокзал, взорвали более 500 вагонов с боеприпасами, склад с продовольствием, вывели из строя 7 паровозов, 31 дальнобойную пушку. Погибло свыше 400 вражеских солдат и офицеров. Железнодорожный узел Брянск-2 не работал несколько суток».

В этот период авиация дальнего действия оказывала большую помощь и партизанам. Вот несколько убедительных документов того времени — заявки Центрального штаба партизанского движения на боевые вылеты АДД.

«6 июля. Прошу Вашего распоряжения помочь партизанскому отряду и разбомбить скопление гитлеровцев в тысячу восемьсот человек с техникой в населенных пунктах: с. Семеновке (восемнадцать километров северо-западнее г. Севска) Суземского района Орловской области, после чего партизаны уничтожат группировку. Начальник Центрального штаба партизанского движения П. К. Пономаренко».

«11 августа. Объединенные партизанские отряды Емлютина, Бондаренко в лесах южнее Брянска ведут упорные бои с регулярными немецкими частями. Противник, 134-я пехотная дивизия и восемь карательных батальонов общей численностью около одиннадцати тысяч человек с артиллерией и танками, занял Локот, Негино, Суземку. Бои развернулись в лесу.

Сегодня получена радиограмма от партизанских отрядов с просьбой бомбить следующие пункты скопления противника: Локоть, семьдесят шесть километров юго-восточнее Брянска, до пяти тысяч человек; Негино, Суземка, сто шесть километров южнее Брянска, до пяти тысяч человек; Навля, сорок семь километров юго-восточнее Брянска, — скопление пехоты; Синезерки, тридцать километров юго-восточнее Брянска; Выгоничи, двадцать километров юго-западнее Брянска. Имея в виду огромное значение бомбежки для поднятия боевого духа партизан, прошу удовлетворить просьбу партизан. Начальник Центрального штаба партизанского движения П. К. Пономаренко».

Не бездействовала и авиация врага. Фашисты совершали массированные налеты на сосредоточения наших войск и важные объекты, на крупные города нашей страны. Одним из важных аэродромов сосредоточения тяжелых бомбардировщиков гитлеровцев был аэродром Сеща. На подходах к крупной авиационной базе противник соорудил как бы стены из огня и металла, они превратили Сещу в крепость, неприступную с воздуха. И стены эти были не только непосредственно у аэродрома, но и на далеких подходах к нему. Десятки зенитных орудий различного калибра, истребители днем и ночью прикрывали авиационное логово.

Попытки нашей авиации нанести ощутимые удары в дневное время были неудачными. Раньше еще кое-как прорывались к цели одиночные самолеты, используя облачность. Но в эти августовские дни, как назло, установилась длительная безоблачная погода.

Аэродром нужно разбомбить во что бы то ни стало. Верховное Главнокомандование поставило эту трудную задачу перед авиацией дальнего действия Несколько полков, в том числе и наш, вели тщательную подготовку, чтобы нанести сильные удары по Сеще в ночное время. Важно было создать сложные условия для противовоздушной обороны фашистов. Командование наметило несколько сосредоточенных, массированных ударов. Наши бомбардировщики взлетели с разных аэродромов, естественно, кто раньше, кто позже, с тем что-бы к цели подойти одновременно, в узкой полосе и сжато по времени. Было предусмотрено и такое: те аэродромы, с которых могли взлетать истребители фашистов, блокировались специально выделенными самолетами. В их задачу входило воспрепятствовать взлету ночных истребителей. По таким аэродромам сбрасывались бомбы замедленного действия, которые взрывались одни через несколько мину г, другие — через несколько часов после падения. Эта тактика парализовала многие аэродромы.

Чтобы бить врага наверняка, прицельно, впереди бомбардировочного эшелона были пущены самолеты — осветители цели. Они сбрасывали САБы, а мы — зажигательные.

Навсегда запомнилась хорошая организация боевых действий. Цель было видно как днем. Наши штурманы-бомбардиры клали серии фугасных и зажигательных бомб по взлетному полю, стоянкам самолетов и различным складам. На земле все горело. В воздухе тоже был ад кромешный. Зенитные снаряды рвались на разных высотах, над фашистским аэродромом висела паутина трасс снарядов и пуль.

Но на душе — восторг. Мы не боялись беспорядочного огня противника, а только опасались столкновения со своими бомбардировщиками, и, чтобы обезопасить полет, многие, пренебрегая встречей с истребителями, включили аэронавигационные огни, перемигивались посадочными фарами, пускали ракеты. Некоторые экипажи-смельчаки снижались над целью и поливали и без того горевший фашистский аэродром из своего бортового оружия.

Уже после войны в одной из книжек мне довелось прочитать буквально следующее о бомбардировке Сещи. Будто бы комендант фашистской авиабазы похвалялся: