Анвар Исмагилов - Люди былой империи (сборник)

Самая грозная в мире «Акула»

«…А подводникам платите столько, сколько они попросят. Всё равно они завтра или утонут, или сгорят».

Краткая справка. Капитан первого ранга Валерий Константинович Григорьев – кавалер тринадцати правительственных наград, среди которых – орден Ленина и орден Боевого Красного Знамени. Служил на флоте в течение 33 лет, 25 лет из них на подводных лодках. Бывший командир легендарной «Акулы», тяжёлого ракетного подводного крейсера водоизмещением 49 тысяч тонн с двадцатью четырьмя баллистическими ракетами на борту (каждая весом 94 тонны, четырёхступенчатая, с десятью разделяющимися боеголовками). Каждая боеголовка – это несколько Хиросим.

«Акула», или «Тайфун» по классификации НАТО – самая большая подводная лодка в мире. ТРПКСН – тяжёлый ракетный подводный крейсер стратегического назначения. Залп этой лодки – 240 точек прицеливания – вполне может уничтожить государство средних размеров.

Тема прошлого, настоящего и будущего подводных сил России, поднятая руководством страны в связи с их столетием, нашла своё неожиданное продолжение в Тюмени. Многие сотни и тысячи жителей области прошли через нелёгкие испытания на всех флотах Советского Союза и нынешней России. Но подводники составляют на всех флотах мира особую касту, элиту элит, и эта метка остаётся на всю жизнь, как не стираются в памяти месяцы, а иногда и годы, проведённые под водой, в боевых походах.

Григорьев со старпомом Колбуновым.

«Акула» на боевой службе в Ледовитом океане. 1976 г.

Так и в нашем случае. Гаджи Джамалов, молодой азербайджанец, человек вполне сухопутный, вдруг изъявил желание служить на флоте! Дело было в далёком уже 1986 году, и тогда от армии «косили» (по возможности) только хиппи, творческая интеллигенция да ещё несколько разновидностей мужского населения. Речь не о них, а о молодых мужчинах, для которых (особенно на Кавказе) не пойти в армию означало только одно из двух – либо ты тяжко болен, либо ты не мужчина! И то, и другое в обществе не могло пользоваться расположением прекрасного пола. Правда, родственники Гаджи, узнав о том, что обладающий космическим здоровьем и ростом красавец собирается на флот, стали вначале отговаривать его самого, а потом пытались «решить вопрос» в военкомате вполне традиционными методами. Но Гаджи был непреклонен.

И вот 25 апреля 1986 года началась его служба. Полгода учебки, муштра, практика, наряды, строевая, а потом Мурманск – и на флот!

«Такое создание плыть не может. Погрузиться погрузится, но всплыть – вряд ли».

(Из первых впечатлений об «Акуле» капитана второго ранга Владимира Пшеничного)

– Холодно, ветер дует, кругом скалы, вода, и кажется, что мы уже в море. – рассказывает Гаджи Джамалов. – Зашли мы в штаб дивизии, увидели с берега что-то огромное-огромное (т. е. «Акулу» – А. И.), и первая мысль была: волос не будет, детей не будет. Правда, чуть позже, после похода, мы увидели в казарме дочку командира, Марину, и успокоились: если у него есть дети, значит, у нас тоже будут. Сейчас их у меня трое! В 18-й дивизии Северного флота было немало славных кораблей. Но среди десятков экипажей подводных лодок все матросы завидовали нам, а офицеры завидовали нашим офицерам, потому что мы – ГРИГОРЬЕВЦЫ! Все знали, что у нас лучший экипаж, что у нас лучший командир. Он создал такую атмосферу, что в ней быть плохим было невозможно.

Дослужившись до старшины первой статьи в должности кока, главного кормильца экипажа, Джамалов вернулся на родину, казалось, навсегда оставив за спиной суровые будни дальних походов. И вот прошло почти двадцать лет. Гаджи Гейбатович оказался в Тюмени, стал генеральным директором крупной фирмы, успешно ведёт дела, но не давала ему покоя идея найти своего командира. Он взялся за поиски, вспомнив, что Григорьева перевели в Москву, и нашёл его! Когда Гаджи дозвонился до квартиры, то после слов «сейчас я приглашу Валерия Константиновича» сначала даже повесил трубку – настолько глубоко вошло в кровь уважение к командиру, который на лодке, как известно, первый после бога. И всё же они встретились!

ПРКСН (подводный ракетный крейсер стратегического назначения) с открытыми крышками ракетных шахт.

Джамалов привёз в Тюмень, в кафе «У Аркадьича», тогдашний клуб военных моряков, на День подводника капитана первого ранга в чёрной тужурке, украшенной орденами и медалями. У входа его встретил наш земляк, капитан второго ранга Пшеничный, имеющий за плечами похожий опыт службы, обогащённый к тому же командованием дивизионом по перезарядке атомных реакторов подводных лодок в океане. Они перекинулись несколькими словами и сразу вспомнили друг друга: оба учились примерно в одно время в Тихоокеанском высшем военно-морском училище и сразу же стали называть друг другу однокашников по именам и фамилиям, местам дальнейшей службы, должностям и даже кораблям. Я стоял рядом и поражался этой невероятной памяти!

Выяснилось, что никакой он не гость, а коренной сибиряк из Тюменской области! Григорьев вырос в небогатой семье, где не имели представления о море, и тем не менее стал одним из легендарных флотских командиров благодаря трудовой закалке, помноженной на природное упорство. Григорьев торжественно вручил медали «100 лет подводных сил России» ветеранам-подводникам, в том числе и своему бывшему подчинённому Гаджи. А потом, снова взяв микрофон, подводник Григорьев кое-что рассказал о своих любимых лодках. Например о том, что у американцев было уже пять лодок подобного проекта – «Огайо», а у нас одна, и когда по числу корпусов мы догнали США, то они просто прекратили свою программу. А мы благодаря Горбачёву пустили на разделку лодки, которые могли служить ещё десять-пятнадцать, а может, и двадцать лет. Американцы, не будь дураки, поставили своих гигантов на отстой. Ещё раз большое спасибо господам Рейгану и Горбачёву!

Слева направо: кап-раз Григорьев, ст. 1 ст. Джамалов, кап-два Пшеничный.

С гитарой: А. Исмагилов. Рассказывает: В. К. Григорьев.

На стойке бара всё время работал огромный монитор, на котором крутился компакт-диск с клипами, составленными из когда-то совершенно секретных съёмок, сделанных на борту «Акулы» и в открытом море, во время погрузки ракет, и при выходе из базы. Григорьев по именам-отчествам называл своих сослуживцев, комментировал рабочие моменты и боевые стрельбы, попутно рассказывал о походах в Арктику, о том, как лодка пробивала лёд, как однажды они испытывали совершенно диковинную ракету для стрельбы из-под льда! На ракету устанавливалась ещё одна ступень с кумулятивными зарядами, и они высверливали поверхность для выхода ракеты прямо из-под толщи ледяного покрова.