Голиб Саидов - Записки питерского бухарца

– Между прочим, с их работой спокойно справились бы те же самые буфетчики. Непонятно, для чего это мы их содержим… – окончательно добила она своего горячего и вспыльчивого мачо.

Ещё через пару-тройку дней, разобрались и с мойщицами: как и следовало ожидать, одна из них ушла в запой. За нарушение трудовой производственной дисциплины она была уволена без выплаты заработанной платы. Её верная напарница, с трудом протянув ещё с неделю и не выдержав двойной нагрузки, запила от горя.

Функции мойщиц были «по-братски» поделены между оставшимися сотрудниками: каждый обязан был мыть посуду в свободное от работы время. Однажды за подобным занятием даже довелось застать самого директора: он тщательно мыл под краном свою личную кружку.

Зато, теперь можно было облегчённо вздохнуть: казалось, увольнять уже больше некого.

Однако, вскоре бдительная Оля вычислила ещё одну «праздно шатающуюся дармоедку». Ею оказалась… единственная уборщица.

– Чего это, она ходит из угла в угол? – справедливо возмутилась заместительница во время очередного совместного обеда, кивнув в сторону бедной женщины. – С чего ей платить, когда у нас и так всё чисто?

Замечание это было произнесено как раз, в тот самый момент, когда Сергей Николаевич усердно расправлялся с бараньей косточкой. Наконец, обглодав её полностью, он удовлетворительно откинулся на спинку стула, издав, при этом громкую благородную отрыжку: мясо оказалось на редкость мягким и вкусным…

К исходу третьего месяца в штате осталось всего пять человек: два бармена (меняющие друг дружку ежедневно), два руководителя и один повар. Тем не менее, дела нисколько не улучшались. Народ по-прежнему не баловал своим посещением, начисто игнорируя наше заведение. Доходы едва покрывали расходы и, к тому же, обнаружился новый враг в лице соседки, жившей этажом выше, прямо над нашим кафе. Она закидала жалобами всевозможные инстанции, грозясь прикрыть эту «лавочку», где по ночам гремит сумасшедшая музыка, которая не даёт покоя нормальным людям, нарушая общественный порядок.

Поначалу Сергей не придал особого значения её воплям, справедливо полагая, что с ментами всегда можно договориться. Однако, вскоре он понял, что ему противостоит достаточной серьёзный противник, который мог добавить немало хлопот, отняв у него кучу нервов и денег.

Очень скоро выяснится, что помимо стервозного характера, эта особа, оказывается, умудрилась в своё время получить два высших образования, а потому она в совершенстве владела всеми тонкостями крючкотворства, изрядно набив себе руку на этом деле.

– Я бы с радостью тебе помог, Николаич, – дружелюбно пояснил ситуацию местный участковый, опрокинув очередную стопку и хрустнув малосольным огурчиком, – но тут, извини, я бессилен. Ведь, эта гадина сжила со свету уже трёх твоих предшественников, а потому никакого сладу с ней просто нету. Да чего там говорить – она уже на нас стала жалобы писать. А нам, как ты понимаешь, следует реагировать. Иначе, места лишимся. Эта зараза ещё та… можешь не сомневаться.

Тогда Сергей решил самолично навестить неугомонную злыдню, надеясь обольстить её своим обаянием. Естественно, миссия эта с треском провалилась: баба оказалась довольно «крепким орешком» для его зубов.

– Вот, сучка! – негодующе воскликнул он, возвратившись от неё. – Она обставила нас такими условиями, что я просто разорюсь, если выполню хотя бы один из этих дурацких пунктов. Прикинь, Оля, эта стерва требует, чтобы мы провели звукоизоляцию! А ты хоть представляешь себе – каких это денег стоит?!

Подруга, естественно, никакого понятия о звукоизоляции не имела, а потому, застыв с широко раскрытыми глазами, восторженно любовалась своим разъярённым мавром, изредка моргая своими ресницами. «Вот бы, таким буйным застать его в постели» – мечтательно пронеслось у неё в голове.

Сергей Николаевич тяжело опустился на стул и вытер со лба выступивший пот. Только теперь до него дошло – почему ему так «дёшево» досталось это злосчастное кафе. Необходимо было что-то срочно предпринимать. Немного поразмышляв, он понял, что выход остаётся только один…

Апофеозом идиотизма российского бизнеса стал тот день, когда на работу не вышел бармен ввиду непредвиденной болезни. Это был «высший пилотаж»: с появлением каждого нового клиента, я носился как угорелый между барной стойкой, кухней и мойкой, сочетая в себе ипостаси бармена, повара, официанта и мойщицы посуды.

В таком состоянии меня и застал Серёжа, войдя в кафе. На несколько секунд он остолбенел от такой картины. Но уже буквально в следующую минуту глаза его радостно заблестели. Даже для законченного идиота не составляло особого труда догадаться – какая мысль осенила в тот момент босса.

– Ну, уж, дудки! – не выдержал я, давая понять, что рассчитывать на эту идеальную схему бесполезно…

В одно прекрасное солнечное утро к дверям кафе подкатила коричневая «Вольво», из которой вышел совсем молодой человек. Войдя вовнутрь, он окинул взором помещение, внимательно изучил потолок, украшенный лепниной, отметил про себя уютный интерьер зала и на некоторое время задержал свой взгляд на зелёных шторах. Наконец, заметив меня, робко поинтересовался:

– Скажите, а когда будет Сергей Николаевич?

Именно в этот самый момент до моего слуха донеслось характерное урчание знакомой «Ауди».

– А вот и он! – указал я на дверь.

– А-а, Сашенька, дорогой, здравствуй! – радостно бросился с порога навстречу к гостю шеф. – Извини, дорогой, в «пробке» пришлось проторчать.

– Ничего, ничего… – с пониманием отнёсся гость. – Я сам только что подъехал.

– Ну, как? – с плохо скрываемым волнением обратился Сергей Николаевич к Александру.

– Да вроде бы, ничего… нормальная кафешка. Вот только публика немного смущает. Вернее, её отсутствие. Это у вас всегда так?

– Нет, что ты! Просто, люди ещё не проснулись. – испугался Сергей Николаевич и в подтверждение своих слов, бросив на меня умоляющий взгляд, бодро произнёс: – Вот, спроси у нашего повара. Скажи ему, Галиб, сколько тут по вечерам бывает народу?

– Уу-у… – протянул я неопределённо, пытаясь оставаться честным и в то же время желая поддержать товарища. Мой ответ можно было интерпретировать по-разному, в зависимости от того, что подразумевается: ирония, сарказм или что-либо другое.

Хозяин провёл гостя вглубь, знакомя его с подсобными помещениями, кухней и особой гордостью – отдельным кабинетом. Последний, больше всего пришёлся по душе Саше. Там они и заперлись на пару часиков, детально обсуждая предстоящую сделку, после чего оба вышли довольные и вскоре распрощались до следующей встречи.