Неизвестен Автор - За чистое небо (Сборник)

Открыли фонарь, бережно вынули из кабины сохраненное болотом тело летчика. Он в кожаном шлеме, защитные очки закрывают бледное лицо, как полумаска, в меховых отворотах куртки желтеют пуговки гимнастерки. Расстегнули медную пряжку пояса, осторожно извлекли из почерневшей кобуры пистолет. Под прозрачной пленкой планшета виднелась карта с пометками красным и синим карандашом. В кармане гимнастерки находился бережно обернутый в целлофан партийный билет.

В толпе, окружившей накренившийся на левое крыло самолет, было много женщин. Узнав, что в болоте нашли погибшего летчика, они прибежали сюда с поля - вдовы, чьи мужья не вернулись с войны, матери, все еще ждавшие пропавших без вести сыновей. Слышались сдержанные причитания, прерывистые вздохи.

- Помню, помню, милые вы мои, - говорила пожилая крестьянка, утирая глаза кончиком платка, повязанного до бровей. - Я с детьми в землянке пряталась. Слышим, гудят. Выглянула наружу, а небо аж черное от крестов. И вдруг смешался их строй, бросают бомбы в болото и назад. Я никак не могу уразуметь, что случилось, а ребятишки кричат: "Наши! Мама, смотри, наши!" Верно, появились наши с красными звездами. Да только мало их, в десять раз меньше. А все равно, как налетели они на вражью-то стаю, так и посыпались вороги в болото. Видела я, как один наш с красными звездами двух сбил одного за другим, а потом и сам накренился и стал падать.

Поднимая летчика на повозку, увидели люди в кожаном шлеме круглое отверстие, пробитое пулей.

И стоит теперь в Уторгоши обелиск, а за ним выстроились в ряд, как солдаты в почетном карауле, сосны в зеленых касках.

С Урала прилетел на Волхов Синчук да так и остался здесь, неподалеку от легендарной реки, в которой столько раз отражались красные звезды его боевой машины с номером 03 на темно-зеленом борту.

Говорят, однажды на шоссе, которое пересекает Уторгош с востока на запад, остановилась покрытая дорожной пылью "Победа". Из машины вышел высокий полковник ВВС и, прихрамывая, пошел к обелиску. Дотошные уторгошские мальчишки не преминули, как бы ненароком, повстречаться с приезжим, вполголоса обменивались впечатлениями:

- Шестнадцать наград, вот это да!

- А какие ордена приметил?

- Не...

- Эх ты, елова голова! Четыре Красных Знамени, Отечественная война первой степени и две Красных Звездочки.

- И медаль "За отвагу". Видел?

- А то нет...

Тем временем полковник подошел к обелиску, снял фуражку и долго стоял, склонив светлорусую голову.

Так встретились после войны Герой Советского Союза Василий Прокофьевич Синчук и его фронтовой друг Александр Васильевич Закревский.

Не знал Александр Васильевич, что незадолго до него стоял на том же месте высокий плотный мужчина в сером плаще, стоял, вот так же склонив голову, думая свою думу. Это был бывший замполит 254-го полка Михаил Павлович Кольцов, ныне майор запаса, директор Куйбышевского картонажного комбината, кавалер ордена боевого Красного Знамени и двух орденов "Знак Почета" за отличное выполнение заданий в двух пятилетках.

1 февраля 1944 года в легендарном бою пяти против тридцати семи майор Кольцов был сбит "фокке-вульфами" второй группы, высланной из Сольцов на подмогу растерзанной стае "юнкерсов". Он успел выброситься из горящей машины на парашюте и был взят в плен.

У него обгорело лицо. В деревне Пирогово председатель разогнанного гитлеровцами колхоза Александр Николаевич Исаев сделал летчику перевязку.

В Пирогове помнят, как гордо и мужественно вел себя майор Кольцов. "Вам недолго осталось терпеть, скоро вы будете освобождены", - говорил он крестьянам, когда фашисты вели его через деревню.

Кольцов тоже не видел, как погиб Синчук. Он был уверен, что Василию удалось выйти из боя невредимым, так сильна была его вера в высочайшее боевое мастерство волховского аса. Шальную пулю он не принимал в расчет, а она-то и погубила Синчука.

...Многое вспомнил полковник Закревский, стоя с обнаженной головой у могилы своего фронтового друга. Но не только печаль была в его сердце. Были в нем восторг и преклонение перед мужеством молодого героя,

В. Красько

Бой на вертикалях

Летом 1929 года в деревне Малая Вязема, что в сорока километрах от Москвы, совершил вынужденную посадку самолет. Он пролетел над деревней так низко, что чуть не сбил колесами дымоход крайней избы.

Во дворах и на улицах мгновенно стихли детские голоса. Чубатые головенки задрались кверху, рты раскрылись от удивления.

- Ребята, эроплант! - крикнул кто-то. Мальчишки изо всех сил ринулись к месту посадки крылатой машины.

Впереди бежали закадычные друзья Саша Билюкин и Сережа Морозов.

На лужайке, вытоптанной босоногой мальчишечьей гвардией, гонявшей здесь в лапту, летчик удачно посадил машину. И сейчас, когда ребята приблизились к месту посадки, он стоял рядом с самолетом. Одет он был в кожаное пальто, кожаную шапку, с огромными очками на лбу.

- Здравствуйте, дядя! - хором закричали мальчишки.

- Здравствуйте, ребята! - приветливо улыбнулся пилот. - Вот видите: маленько мы с ним оплошали, пришлось сесть. Ведите в деревню.

В течение трех дней, пока пилот копался в машине, ребята с рассвета и дотемна не отходили от него, стараясь быть полезными в ремонте самолета.

Устранив неисправность, летчик тепло распрощался со своими бескорыстными помощниками, сел в кабину, запустил двигатель, сделал разбег и поднялся в воздух. Самолет улетел, а Сашка и Сережка долго еще стояли в поле и пристально вглядывались в небо, туда, где, превратившись в малюсенькую точку, постепенно исчез "эроплант".

Потом они вдвоем мастерили нехитрые, неказистые модели самолета, мечтая вслух о том, как вырастут большими и тоже полетят. В 1936 году, после окончания неполной средней школы, Саша Билюкин поступил в ФЗУ при Московском авиационном заводе имени Осоавиахима. Одновременно занимался в аэроклубе, делая свои первые шаги в авиации.

В 1939 году он окончил военную школу летчиков имени В. П. Чкалова и получил назначение в Ленинградский военный округ.

Младший лейтенант Александр Билюкин хорошо понимал, что служить в Ленинградском военном округе не только почетно, но и очень ответственно. В частях и соединениях округа с первых дней Октябрьской революции, со времен героической обороны Петрограда сложились славные боевые традиции, следовать которым стало для каждого воина-ленинградца законом.

Несмотря на то что авиация была одним из самых молодых родов войск Советской страны, у нее уже складывалась своя героическая история.

Воздушные бойцы Красной Армии успешно действовали в дни обороны Петрограда от войск Юденича. Летчики-ленинградцы храбро сражались с японскими захватчиками у озера Хасан и на реке Халхин-Гол, воевали с фашистами в небе Испании. Шестеро из семи первых Героев Советского Союза, удостоенных этого высокого звания за спасение челюскинцев, были летчиками Ленинградского военного округа. Экипаж самолета АНТ-25, совершивший в 1937 году беспосадочный перелет из Москвы в США через Северный полюс, возглавлял воспитанник Ленинградской Краснознаменной эскадрильи Валерий Павлович Чкалов.