Владимир Липилин - Крылов

Вы меня знаете, я слов на ветер не бросаю, – если к царскому дню в мае Бринк в генерал-лейтенанты произведен не будет, я Вам подам рапорт о предании его суду по обвинению в государственной измене, ибо как председатель Морского технического комитета я не могу терпеть, чтобы над главным инспектором морской артиллерии даже намеками тяготело подозрение в государственной измене, которому Вы, видимо, придаете веру, систематически не давая ходу моим представлениям.

Положить этот рапорт под сукно Вам не удастся, ибо одновременно копия его будет мною вручена главному морскому прокурору».

В обоих случаях, как и в сотне других, возражения были приняты, как обоснованные и законные, и делу придавался требуемый ход.

Административной, хозяйственно-организаторской службе как основе управления Крылов уделял большое внимание. Он не разделял, а объединял законы управления с законами творческого процесса. Весьма характерен в этом смысле такой факт: будучи уже в солидном возрасте и высоких чинах, Крылов не постеснялся учить азы, а затем, конечно, и постичь таинства двойной итальянской системы в бухгалтерии.

«Я помню, – писал Т.П. Кравец, – бесконечные разговоры и споры в далекие годы со своим учителем П.Н. Лебедевым о том, какой тип развития человека следует признать нормальным. П.Н. ненавидел системы, ставящие себе целью «создать тип всесторонне развитого человека». По его мнению, которое он защищал со страстностью, нормальным типом развития является такое, когда человек с самого начала не ставит себе задач о полном овладении всей суммой человеческих знаний, а стремится продвинуть научное исследование вперед в одной какой-нибудь, хотя бы очень узкой, области знания. Дальше уже идет вопрос таланта: если человек талантлив, то вокруг этого стержня своей специальности он расширяет свои работы до очень широких, иногда до мировых масштабов. Если он не талантлив, то остается довольно узким, но хорошим и полезным специалистом.

Так вот, если бы к теории П.И. понадобилась иллюстрация, то нельзя было бы придумать более убедительную и блестящую, чем пример А.Н. Крылова».

Можно лишь заметить, что на всех административно-хозяйственных должностях Крылов не получал каких-либо денежных прибавок к его основному профессорскому окладу в Морской академии.

В сорок лет он начинает участвовать в работе физико-математического отделения Российской академии паук. Его сообщение об изобретенном планиметре-топорике для измерения площадей фигур и приборе для решения уравнений было напечатано в академических трудах. Для «большой» академии Крылов пишет книгу по теоретической механике, значительно расширяет и дополняет признанную во всем мире «Теорию корабля». На чтение Крыловым курса «О некоторых дифференциальных уравнениях математической физики, имеющих приложение в технических вопросах» без чинов пришли известные профессора и академики.

К ученому шло заслуженное всеобщее признание. В 1914 году Русское физико-химическое общество избрало А.Н. Крылова своим президентом.

Вскоре по предложению великого Н.Е. Жуковского Московский университет присудил Крылову степень доктора прикладной математики, а Академия наук избрала его своим членом-корреспондентом.

Но по-прежнему тишь профессорского кабинета делилась им с грохотом и шумом стапелей Балтийского, Обуховского и Металлического заводов – с них вот-вот должен был начаться спуск самых быстроходных в мире миноносцев типа «Новик», собирались линейные крейсера «Измаил», «Наварин», «Бородино», «Кинбурн», бубновские подводные лодки типа «Акула».

Массивная, привлекательной стати, энергичная фигура генерала Крылова, казалось, не ведала устали. Не уставал и мозг: решения больших технических задач, принимаемые ученым, как быстры, так и верны. Он бегло просматривает проект свайной сбойки под Ижорскую верфь и, уточнив распределение свай под несущими конструкциями будущих стапелей, рекомендует сократить их число с 8 тысяч до 4500 штук. Эта молниеносная рекомендация позволила почти вдвое ускорить строительство и удешевила его на 90 тысяч рублей.

А часа три спустя он хохотал от души над словами легкового извозчика. Пролетка, следуя по Дворянской улице к Каменноостровскому проспекту, приближалась к дворцу балерины Кшесинской. Говорливый возница, подбодренный вниманием к своей особе со стороны важного генерала, как говорится, бил не в бровь, а в глаз: «Дом-то какой, слышь, царская фря построила… нажила».

Генерал спешил на представительное совещание по судостроению. Правда, он убежденно считал, «что производительность работы комиссий обратно пропорциональна числу ее членов», но на этот раз поторапливался, потому что придется сразиться со «знатоками» технических усовершенствований из министерства финансов. Образная прямота слов извозчика – добрая подзарядка к собственным заявлениям… Право, ну как сдержаться, его превосходительство господин Ланговой с ученым видом чепуху порет: «Зачем бассейну мощные прессы? У нас есть лаборатории при Институте путей сообщения; надо вам испытать – послать туда планку, там испытают и пришлют вам данные.

– Ваше превосходительство, у вас есть карманные часы?

– Есть.

– Зачем же вы их носите, вон окна вашего кабинета, а вон адмиралтейская башня и на ней часы; надо вам знать время, пошлите сторожа, он посмотрит и вам доложит. При постройке новых дредноутов придется испытывать многие тысячи планок, и штабконтроль нужен для проверки прессов на заводах, поставляющих нам материалы».

Но его превосходительство господин Ланговой, представитель министерства финансов, пользуясь своим правом открывать или нет субсидирование на технические новшества, гнет свою линию. И, нисколько -не смущаясь, продолжает поучать, возражая против газовой резки на Ижорском заводе:

– Ведь вам нужен кислород, а вы, сверх того, добываете ненужный вам водород да еще требуете компрессор для его сгущения, опять ненужные расходы.

– Ваше превосходительство, с этим вопросом вам нужно обратиться к господу богу, зачем он воду сотворил так, что если от нее отнять кислород, то останется двойной объем водорода. Близ Ижорского завода воздухоплавательный парк, которому нужен водород. Ижорский завод, вместо того чтобы его выпускать в воздух, и будет его поставлять воздухоплавательному парку. Это все пояснено в проекте и доставит серьезную экономию; прежде чем возражать, следовало проект прочесть».

«Принесло ли пользу государству Совещание по судостроению, – комментирует в «Воспоминаниях» Крылов, – я не знаю, но оно приносило большую пользу ловкому чиновнику».

А их было очень много, ловких чиновников. Его превосходительство представитель министерства финансов Ланговой был не последним, но и далеко не первым среди них. Ему, например, до великого князя Сергея, начальника Главного артиллерийского управления, а точнее, до великокняжеской метрессы балерины М. Кшесинской, бравшей от имени Сергея «пачечки штук в сто «катенек» (сторублевок)», было очень и очень далеко.