Давид Ливингстон - Дневники исследователя Африки

5 января. Погода все еще задерживает нас. Как только сильные дожди прекратятся и настанет ясный день, мы тронемся в путь.

6 января. После воскресной службы ко мне явились два человека сказать, что идут в Лобембу и могут проводить нас в деревню вождя Мотуны. Дня два назад тоже приходил один проводник, но у него был такой неприятный взгляд, что мы все от него отшатнулись. Лица этих двух нам понравились, но они оказались не такими удачными проводниками, как мы надеялись: они повели нас на запад без дороги. Шел мелкий дождь, и нам не хотелось вступать в лес без них. Жилье здесь можно встретить только на больших расстояниях одно от другого, нет и животных. Днем подошли к глубокому ущелью, заросшему гигантским строевым лесом и бамбуком. На дне ущелья течет река Мавоче.

Из-за сырости все деревья поросли лишайником. На крутом спуске было так скользко, что двое из моих людей упали; один из них, несший хронометры, упал дважды. Это было несчастьем, так как при этом у часов изменился ход, что выяснилось при первом же сравнении часов вечером. В деревне Мотуны нет пищи, но вождь все же попытался вымогать у нас ткань, требуя четыре ярда, на том основании, что он владеет этой местностью. Мы заявили, что в таком случае выйдем из его деревни и соорудим себе шалаши на «Божьей земле», т. е. на невозделанных местах; тогда он попросил нас остаться. Из этой деревни видна очень высокая гора Чикокве на запад-юго-запад отсюда. Народ, живущий в этих горах, называется матумба. Здешние жители носят наименование локумби, но, как бы ни назывались отдельные племена, все это бабиса, подчиненные бабемба; их привычное занятие – работорговля довела их до жалкого состояния жителей джунглей. Питаются они в основном дикими фруктами, корнями и листьями. При возделывании земли под просо здесь пользуются деревянной мотыгой, орудие имеет V-образную форму и делается из сука с отростком; острый конец имеет в диаметре около дюйма, этим острием они царапают почву, по которой сначала разбрасывают семена. Утром, когда мы проходили мимо участков, примерно дюжина молодых людей были заняты таким делом на своих маленьких участках.

Местность вся – волнистая равнина; насколько хватает глаз, лежит зеленый покров, а дальше все, что мы видим, кажется синим. Из зелени выглядывает множество пестрых цветов. Там и тут ярко-красные лилии (Lilium chalcedonicum), светло-синие или желтые цветы имбиря, красные, оранжевые, желтые и белые орхидеи, бледные лобелии и многие другие. Но их присутствие не нарушает общего зеленого колорита. По мере подъема на более высокую часть плато травы с розовыми и красновато-коричневыми околоплодниками придавали свой оттенок лугам и ласкали глаз. В самом начале перехода мы свернули в сторону и, чтобы нас не вымочил дождь, укрылись в старых шалашах бабиса. Охотники за рабами строят их в виде круга с одним выходом. Ряд шестов ближе к центру образует опорный край круглого навеса, эта круглая хижина, или навес, строится без перегородок.

9 января. Поднялись на гряду твердого песчаника. Два человека, сопровождавшие нашего проводника, время от времени издавали крик, чтобы привлечь внимание птицы-индикатора, но она не появлялась. В одном месте видели на земле следы жестокой борьбы: здесь был убит и съеден водяной козел, но никакой дичи мы не встретили. В определенное время года сюда приходят слоны и буйволы, сейчас они перешли в другие места. Долины очень красивы, места, где сочится вода, покрыты низкой жесткой травой, придающей долине вид содержащегося в порядке помещичьего парка; но места эти переполнены водой – это гигантские «губки». Проходя по ним, нужно тщательно следить за тем, чтобы не провалиться в глубокую яму с водой – след ноги слона или буйвола. Вода обычно доходит до середины башмака, и мы шагаем, хлюпая по похожему на лужайку болоту. В этих очаровательных диких долинах сейчас нет жителей; сегодня нам попались на глаза холмики, некогда искусственно насыпанные для того, чтобы на них сажать зерновые, и шлак из железоплавильных печей. Проводник наш очень обижался на то, что не получает мяса и муки, хотя дома привык есть листья; впрочем, без большого труда он нашел себе обед в лесу. Мой запас муки сегодня кончился, и Симон дал мне из своего. Меня мучает не то, что неприятно есть невкусную пищу, а то, что никогда не чувствуешь себя сытым. Я мог бы заставить себя проглотить очень непривлекательный обед и не вспоминать об этом, но маэре порождает сосущее ощущение, которое преследует тебя непрестанно днем и ночью.

10 января. Преодолели сильное течение реки Муаси, текущей на восток к Луангве. Днем, раньше чем мы успели укрыться, нас насквозь промочил чрезвычайно сильный грозовой ливень. Двое из наших сбились с дороги, а двое отстали и потерялись, так как следы смыло дождем. Местность волнистая, покрытая джунглями, без каких-либо признаков тропинок. Мы находились в ложбине, и наши выстрелы не были слышны, пока мы не взобрались на высоту, где услышали ответную стрельбу. Слава Богу, никто не потерялся: отставший может здесь долго блуждать, пока доберется до деревни. Сегодня утром Симон дал мне еще немного своей муки, а сам пошел не поевши. Я затянул пояс на три дырочки, чтобы смягчить голод. Собрали скверные дикие фрукты, вроде тех, что в Индии называют джамбо; в полдень мы достигли деревни Чафунга. Здесь тоже голод, но несколько человек, убивших слона, пришли продать нам сушеное слоновье мясо. Оно припахивало, и цена была высокая, однако сосущий голод вынуждал отдавать за еду лучшее, что у нас есть.

12 января. Сегодня утром я присел около дерева, и голова моя оказалась на расстоянии всего лишь одного ярда от африканской гадюки солидных размеров, свернувшейся среди ростков у корней, но она окоченела от холода. Очень хорошенькая маленькая африканская гадюка лежала на тропе, тоже окоченевшая. Здесь эти змеи редко причиняют вред, но в Индии дело обстоит иначе. Скупили всю еду, какую удалось достать, но этого недостаточно для предстоящего похода к Чамбези, где, как говорят, пища имеется в изобилии. Пришлось снова путешествовать в воскресенье. Шли вдоль речки до впадения ее в маленькое озеро Мапампа, или Чимбве, длиной около пяти миль и шириной в полторы мили. В озере водятся бегемоты, на берегах его паслись антилопы поку.

15 января. Нам пришлось переправляться через Чимбве у его восточного конца, где ширина составляет целую милю. Проводник отказался показать нам другой, более короткий брод выше по течению реки, впадающей в озеро с востока, а я, переправлявшийся первым, позабыл распорядиться относительно бедной собачки Читане. Воды было по пояс, дно в озере мягкое, торфянистое, с глубокими ямами, а северный берег кишит пиявками. Мои люди, как и я сам, были слишком заняты сохранением собственного равновесия, чтобы подумать о храбром маленьком животном, и собака, должно быть, плыла, пока не затонула. Читане так успешно держал всех деревенских псов на расстоянии от наших хижин, что ни одна не смела приблизиться, чтобы украсть что-нибудь, и сам никогда ничего не тащил. В походе он следил за всей партией, бегая то вперед, то к заднему концу каравана, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Он становился постепенно желтовато-рыжим, и вот теперь погиб в озере, которое мои люди назвали «водой Читане».