Записки изыскателя - Николай Иванович Кутузов
И однажды во время вечернего отдыха полушутя, полусерьезно мы сняли с них название «новичков». Церемония своеобразного посвящения в полноценных таежников началась выступлением техника Бориса. Проникновенно звучали его задушевные слова здесь, в палатке, на берегу большой северной реки в тихий летний вечер.
— Мы прямо со школьной скамьи поехали на Север, — говорил Борис. — Конечно, нам немного страшно было начинать свою трудовую жизнь в таком суровом крае. Но за короткое время, проведенное с вами в тайге, мы многому научились, привыкли и, главное, успели уже полюбить здешнюю природу, нашу работу и… вас, «старичков». Я думаю, мы уже прошли «испытательный срок» и если еще не стали настоящими «таежными волками», то скоро будем ими. Просим рассмотреть наше заявление, и если мы достойны, то снять с нас название «новичков» и перевести в высший разряд.
Каждому из них были заданы вопросы: по скольку раз они купались в Колыме и других реках, как справляются с работой, ссорятся ли с товарищами и т. д. После этого Фомич громко объявил, что нет больше «новичков». Все становятся настоящими «таежными волками»! Да здравствуют «волки»! — закончил Фомич здравицей.
— Нет больше «новичков»! — подхватили все хором.
— Ну, «волки», — заговорил Шумиловский, — это вам так даром не пройдет, ставьте угощение, а кстати, сегодня и ужин подходящий — рыбешка из Колымы.
Когда все сели за стол, я поднял кружку:
— Очень рад, что вы полюбили нашу походную жизнь. Здесь вы приобретете богатый опыт, познаете все стадии рождения проекта дороги. Это поможет вам и в будущей вашей самостоятельной работе, потому что вами будут поняты многие тонкости проектирования автодорог. Вот в каких торжественных условиях мы снимаем с вас звание «новичков». Поздравляю вас всех, молодые наши друзья! Но учтите, теперь и спрос с вас будет другой, более высокий. Уверен, что вы и впредь будете так же дружно и самоотверженно трудиться. За дружбу и успехи в нашей работе!
Этот вечер прошел весело и непринужденно, и его очарование осталось в сердцах бывших «новичков» на всю жизнь.
Закончился он тем, что мы разожгли костры, расселись вокруг огня и в эту светлую таежную ночь долго пели песни. Было хорошо и спокойно на берегу знаменитой северной реки. Наши голоса неслись по воде и, отраженные сопками, как бы переливаясь, затихали вдали…
А утром следующего дня снова за работу. На противоположном берегу, против нашего лагеря, стояли высокие сопки. Склон их постепенно снижался и превратился в террасу высотой метров в двадцать пять; на эту террасу и выходила ось нашего мостового перехода. Берег окутывался дымом где-то бушевавшего пожара, который, по всем признакам, приближался к нам. Иногда порывы ветра рассеивали дым, тогда видимость увеличивалась и мы спешили воспользоваться просветлениями для инструментальных съемок.
Осевая линия перехода обозначалась двумя большими вехами, установленными на противоположных берегах. В небольшие промежутки просветления эти вехи просматривались, и мы могли производить промеры глубины реки. Для этого веху, укрепленную на лодке, ставили так, чтобы она попадала в створ с береговыми вехами. Как только это удавалось сделать, а сделать это было трудно, ведь приходилось бороться с течением, то по сигналу с берега на лодке производили промер глубины, а веху на ней засекали теодолитом с берега.
Эта кропотливая и трудная работа часто прерывалась дымом, наплывавшим сверху и закрывавшим всю реку. Приходилось дежурить в лодке около створа и ловить каждое просветление.
Покончив с промером глубины русла, отнявшим у нас много времени, мы торопились завершить работы на переходе.
Нам оставалось произвести съемки на нижнем сечении, метрах в шестистах от нашего лагеря вниз по течению. Река в этом месте имела широкую пойму, настолько густо заросшую лесом, что в нем стоял вечный мрак и веяло тлением. Двигаться по нему без топора не представлялось возможным. В этих дебрях произрастали, кажется, все породы деревьев, какие мы только встречали в здешних местах.
Пробираясь по зарослям поймы, мы набрели на небольшую полянку, уже заросшую молодыми деревьями, на которой увидели пни очень старой порубки и едва сохранившийся след костра. Немного в стороне валялись остатки какой-то упряжи: металлические пряжки, крючки и куски полуистлевшего брезента. Это была старая стоянка человека.
Вскоре мы обнаружили наполовину засыпанный землею скелет лошади. Между ребер уже проросли побеги лиственницы, и странно было смотреть на молодую поросль среди костей — следов смерти.
В дальнейшем мы наткнулись на полуразвалившуюся землянку. Сложенное из нарезанного дерна, поросшего не только травой, но и деревьями, стояло это убогое жилище у подошвы невысокой террасы. Вход в нее обвалился, и осталось только небольшое отверстие. Расширив его, мы пролезли внутрь. В полумраке что-то белело. И когда мы присмотрелись, то мороз пробежал по спине. В землянке находилось два человеческих скелета. Один из них лежал поперек землянки, а другой сидел в углу, поджав под себя ноги. Здесь же валялись ржавый топор, котелок и ствол от ружья.
По состоянию землянки и всего найденного в ней можно было предполагать, что трагедия разыгралась зимой, несколько десятков лет назад.
Какая тайна была погребена здесь? Кто эти люди? Кто виновен в их гибели?
Нам рисовались страшные картины. Застигнутые зимой, без пищи и теплой одежды, двое путников пробираются тайгой. Единственное их спасение в движении, но лошадь, везущая скудный скарб, гибнет. Двигаться дальше нет возможности, и люди решили зимовать в лесных дебрях. А когда тайгу занесло снегом, когда боеприпасы израсходованы, тогда безжалостный гость — голод вошел в их убогое, наскоро построенное жилище и… дальше страшный конец.
В молчании мы вышли на воздух. Мрачная находка гнетуще подействовала на всех. Решили все оставить нетронутым. Может, в будущем при более тщательном обследовании прольется свет на этот след человека в тайге.
Наконец наши съемки перехода закончились, и мы устроили небольшой вполне заслуженный отдых. За время отдыха предстояло перебросить лагерь через реку, выполнить камеральные работы и произвести новую большую рекогносцировку. Словом, для всех хватало дел, но все же мы называли это отдыхом, потому что не вели изысканий в тайге.
Наша камеральная группа уже к этому времени составила план и продольный профиль дороги на
