Петр Нечай - Звезда Егорова

И действительно, Братиславу лихорадило. В тисовском лагере поселился страх, опасение, что «остров мира и порядка в Средней Европе», как называла Словакию гитлеровская пропаганда, в любой момент превратится в огнедышащий вулкан. Рост партизанских отрядов в словацких горах не остался незамеченным. Правители тисовского государства любыми средствами пытались остановить процесс роста отрядов, ликвидировать «партизанские банды». Но объявленное чрезвычайное положение не помогло — народ не испугался. Начались аресты — еще больше людей побежало в горы. Прочесывать леса стало опасно: солдаты братались с партизанами. Военный фундамент под ногами у Тисо становился шатким. Он понял, что своими силами не сможет управиться с растущей «смутой», и решил призвать в Словакию немецкие войска. Немецкий посол Лудин писал в те дни в Берлин:

«После основательного анализа и консультаций с соответствующими ведомствами, особенно с президентом государства доктором Тисо… я потребовал, вопреки всем политическим соображениям, от немецкого генерала, чтобы он начал перемещение нескольких немецких военных соединений на территорию Словакии… Можно ожидать, что присутствие немецких войск может привести не только к непосредственному и действенному выступлению против партизан, но также и к всеобщему успокоению немецкого и словацкого населения…»

Вскоре посла Лудина потрясли слухи, что и здесь, в столице, готовится военный путч. Увидев из окна посольской машины марширующие по городу колонны словацких солдат, он посчитал, что началось передвижение повстанческих войск, чтобы занять все выходы из Братиславы. Об этом он также немедленно сообщил в Берлин.

К словацкой границе со стороны Чешско-Моравского протектората потянулись гитлеровские войска. Они были немедленно замечены антифашистами. Словацкий национальный совет и его военное руководство получили сообщения о том, что немцы готовятся к вторжению в Словакию.

О сговоре Тисо с гитлеровцами стало известно коммунистическому подполью. Руководство Коммунистической партии Словакии выдало своим организациям последние инструкции для боевого наступления: попытка немецкой оккупации станет сигналом к началу вооруженной борьбы партизан, армии и всего народа, сигналом к политическому перевороту, свержению тисовского фашистского режима. С этими инструкциями посланцы Центрального Комитета Коммунистической партии Словакии разошлись по стране. 25 августа командующий повстанческой армией Голиан издал приказ о вооруженном сопротивлении:

«В соответствии с дошедшими до нас сведениями и проверенными признаками немецкий рейх решил оккупировать территорию Словакии. Самым критическим моментом является ночь на 27 августа и день 27 августа. Словацкая армия… вместе со всем народом выступает для сопротивления. Подготовьте все в соответствии с прилагаемыми распоряжениями…»

В некоторых городах начались антифашистские выступления. Вооруженные отряды рабочих освобождали политических заключенных, захватывали власть, передавая ее национальным комитетам, вышедшим из подполья. Против повстанцев были брошены отряды глинковской гвардии, а в Ружомберок вошел эсэсовский батальон. Начались бои. Местные партийные комитеты обратились за помощью к партизанам, находящимся в горах…

…В этот вечер Алексей вернулся домой поздно. День прошел в непрерывной ходьбе по учебным полям. В ушах еще звенели отзвуки автоматных очередей и взрывов гранат. Но не успел он раздеться, как на пороге появился связной из штаба.

— К вам Зойка-киевлянка, товарищ командир, а с нею какой-то товарищ из Банска-Бистрицы.

Егоров быстро оделся.

— Зою отпусти отдыхать, а этого товарища зови.

Связной открыл дверь, и в комнату вошел худощавый человек лет тридцати в поношенной рабочей куртке.

— Я с поручением окружкома партии, — показал пришелец удостоверение, в котором было написано, что Йозеф Янишек направляется в бригаду для координации действий и осуществления связи партизан с партийными организациями городов и сел Погронья.

— Рад познакомиться, — пожал руку Янишеку Егоров. — С какими новостями к нам?

— Важными и очень срочными, — ответил связной и, достав из внутреннего кармана куртки пакет, подал его командиру. — Там, пожалуй, все сказано.

Егоров разорвал конверт, пробежал глазами листок и досадливо поморщился.

— Не все понимаю, — сказал он, силясь разобрать написанное на словацком языке. И к связному: — Позовите Подгору.

Подгора тут же явился и подробно перевел содержание письма-директивы.

— Наконец-то дождались! — обрадовался Егоров. — Ржецкого и Мыльникова ко мне.

Как только они пришли, командир сообщил важную новость: завтра на рассвете в поход. Ржецкий и Мыльников не сразу сообразили, о чем идет речь. Оба посматривали то на командира, то на незнакомого человека, сидевшего рядом с ним на лавке.

— Да, да, завтра бригада выходит отсюда, чтобы помочь восставшему народу защитить словацкие города и села от фашистских поработителей. Эту директиву партийного подполья принес нам представитель окружкома Коммунистической партии Словакии товарищ Янишек, — показал Егоров на незнакомца. — Кстати, он теперь будет при нашем штабе.

Егоров приказал вызвать всех командиров подразделений. Вскоре в домике собрались командиры и комиссары батальонов. Открыв совещание, Алексей Егоров дал слово представителю партийного подполья из Банска-Бистрицы Янишеку.

— Драги приатели![8] — звонко прозвучало в тишине. — Партизанские велители[9], настало время действовать немедленно и решительно. Предатель словацкого народа Тисо, напуганный бурным развитием событий в центральных районах Словакии, вступил в сговор с гитлеровским государством и согласился отдать нашу землю на грабеж и расправу фашистским войскам. До сих пор мы жили под постоянной угрозой оккупации. Сегодня она становится фактом. Гитлеровские дивизии подтягиваются к границам Словакии, готовые в любую минуту хлынуть из-за Вага и Моравы на нашу родину.

— Позор кровавому Тисо! — не выдержал Подгора. Егоров укоризненно покачал головой, но темпераментного словака уже трудно было удержать. Он живо откликался на каждое слово посланца Коммунистической партии Словакии.

— Они идут, — продолжал Янишек, — чтобы кровью словаков погасить гнев народа, возмущенного преступлениями своих правителей. Компартия давно и настойчиво готовила восстание, собирала силы. Сигналом для восстания должна была послужить попытка гитлеровской армии оккупировать нашу землю. И этот час настал. Гитлеровцы тайно ввели свои воинские подразделения в Ружомберок, Турчанский Мартин и Святой Микулаш. К мостам и тоннелям встала немецкая охрана. В ответ рабочие Ружомберока и Мартина восстали. Гремят выстрелы и под Жилиной. Сами оккупанты своими преступными действиями подают нам сигнал — начинайте! Вас, друзья мои, ждут восставшие города и села. Идите к ним на помощь! С вами весь трудовой народ Словакии, с вами словацкое войско, поднимающееся на борьбу! Коммунистическая партия выходит из подполья. В каждом городе, в каждом селе вы найдете поддержку и помощь местных коммунистов, всех честных людей, которым дорого славянское братство. Смерть фашистским оккупантам! — Янишек невольно произнес боевой клич советских людей, который стал интернациональным призывом к беспощадной борьбе с гитлеризмом.