Иван Голушко - Танки оживали вновь
В его цехах шла настоящая героическая битва под лозунгом: "Все для фронта, все для победы!" Здесь, как и на фронте, первыми шли коммунисты. Директор завода, выступая на собрании партийного актива, сказал:
- Все говорят: "Мы за Родину, мы за танки". Но как это дело проверить? Есть только одна проверка: кто выполняет за день то, что полагается, тот за танки. Кто не выполняет - тот против.
В резолюции актива так и записано: "Невыполнение задания коммунистами несовместимо с пребыванием в партии".
Это было жестоко, но необходимо. Стране, фронту нужны были танки! Не проходило дня, чтобы на завод не звонили из ЦК партии, из Государственного Комитета Обороны. Просили, торопили, требовали.
И танкоградцы, костяком которых были кировцы, делали невозможное возможным.
Вот лишь несколько строк из подшивки заводской многотиражки "За трудовую доблесть" фронтовых лет:
"Стахановец цеха нормалей Иван Григорьевич, следуя примеру Ехлакова, выполнил норму на 1026 процентов. Вместо 60 деталей гвардеец труда дал 616".
"Встав на стахановскую вахту, слесарь Дмитрий Кондратенко за 9 часов дал 187 шатунов, что составляет 1312 процентов задания. Ему всего 17 лет, а трудится он за тринадцать рабочих..."
"Токарь-наладчик Григорий Ехлаков дал в смену более 1000 процентов выработки. А я что же, не могу стать "тысячником"? И у меня получилось 4000 процентов нормы. Работала бы так день и ночь, только бы скорее очистить родную землю от фашистских гадов", - так говорила кузнец Мария Кузикова...
Вот выписки из официальной хроники Танкограда: "Среди всех рабочих сорок восемь процентов - женщины"; "В цехах Танкограда сорок три процента всех рабочих была молодежь".
Осенью 1942 года, когда с конвейера Танкограда сходило все больше танков, генерала Котина срочно вызвали в Москву. Там он узнал о том, что у врага появились новые танки и самоходные орудия, которые созданы гитлеровскими конструкторами и осваиваются промышленностью Германии. Новые тяжелые танки прошли уже испытания на немецком полигоне под Ютербогом и, говорят, неуязвимы для противотанковых и полевых орудий... Что противопоставить новым немецким машинам?!
Поздно вечером, вернувшись в Челябинск, Котин собрал ведущих конструкторов завода, рассказал о новом задании партии и правительства: сделать все, чтобы уже в начале 1943 года наша армия начала получать новые машины в противовес немецким "тиграм", "пантерам", "фердинандам"...
Той же ночью на совете конструкторов родилось решение: разрабатывать одновременно и новые танки, и новые самоходные орудия. А поскольку ограниченные сроки не позволяют создать совершенно новую конструкцию самоходки, сделать ее на базе тяжелого танка КВ. Тут же возник вопрос: как поставить мощную пушку-гаубицу, если танковая башня тесна, если в ней все рассчитано до миллиметра на орудие определенного калибра? Но и этот вопрос был решен.
Если на свете бывают чудеса, то одно из них вот это: ровно через 25 дней и ночей самоходная установка с новой мощной пушкой - СУ-152 - пошла в серийное производство! Именно эти самоходные орудия первыми встретили фашистские танки па Курской дуге в июле 1943 года. Их снаряды пробивали броню и "тигров", и "пантер". И очень метко фронтовики окрестили новые советские самоходки "зверобоями"!
В те дни конструкторов танкового завода редко видели в тиши КБ. Дни и ночи они пропадали то в цехах, то на испытательном танкодроме и полигоне. Нередко конструкторы вылетали на фронт. Котин, например, побывал и под Сталинградом, и в Ченстохове, и в Бреслау - всюду, где сражались уральские танки. Генерал-полков-пик с Золотой Звездой Героя Социалистического Труда на кителе запросто лез в танк, занимал место либо механика-водителя, либо у прицела пушки, интересовался, достаточен ли сектор обстрела, не ограничено ли наблюдение...
И конечно же, главному конструктору хотелось видеть своими глазами на поле боя новое детище Танкограда - тяжелый танк ИС.
- Было это в канун Корсунь-Шевченковского сражения, - рассказывал Ж. Я, Котин. - Ночью мы прибыли в район действий 5-й гвардейской танковой армии. Нам предстояло увидеть в деле наш новый тяжелый танк, при создании которого был учтен опыт и Сталинградской битвы, и Курской дуги. Мела пурга. Инженеры Рощин, Покровский и я, водитель-испытатель Плюхин вместе с офицерами штаба армии отправились в тяжелый танковый полк...
Впереди - грохот. Там шел бой. Было обидно оставаться на КП, хотелось быть там, где вели огонь наши танки. Через некоторое время и мы поехали вперед. То, что я увидел тогда, до сих пор стоит перед глазами. На обочине, в кюветах, на поле - трупы гитлеровцев, исковерканные фашистские орудия, сожженные и разбитые танки, автомобили.
Вскоре мы догнали наши танки.
- Как машины? - спрашиваем у танкистов.
Молодой лейтенант улыбается, отвечает: - Отличные!
Спрашиваем других танкистов - ответ тот же:
- Танки что надо!
Вскоре после Корсунь-Шевченковской операции был обнаружен секретный приказ, в котором гитлеровское командование предписывало своим танкистам избегать встречных боев с танком ИС и стрелять по нему только из засад и укрытий.
Говоря о новых советских танках, можно было бы вспомнить и конструктора лучшего в мире по тем временам дизельного двигателя И. Я. Трашутина, и создателя великолепной трансмиссии Н. Ф. Шамшурина, и многих других конструкторов, инженеров, техников и рабочих Танкограда... Но вернемся в Ленинград сорок третьего года.
С каждым днем задачи по ремонту танков для фронта возрастали и становились сложнее. И справиться с ними даже такому городу, как Ленинград, с его передовой по тому времени промышленностью было очень трудно. Дело в том, что с большинства заводов вывезли основное оборудование и, самое главное, не хватало специалистов: кто эвакуировался, а кто ушел на фронт.
Кроме того, не всегда удавалось выжать максимум из имеющегося оборудования и материалов в связи с большими разрушениями на заводах, отсутствием достаточного количества электроэнергии, топлива. Порой из-за отсутствия какой-то, казалось бы, незначительной детали (вроде электролампочки, конденсатора, масло- или топливопровода) нельзя было отремонтировать агрегат, а значит, и танк.
Поднимался вопрос о налаживании производства мелких деталей непосредственно на каждом заводе, где ремонтировались танки. Это было сложно, трудно и, прямо скажем, нерационально. Но другого выхода не было. Например, на Металлическом заводе, где ремонтировались главным образом танки KB, развертывались цеха по ремонту, переделке и производству только тех деталей и запасных частей, которые нужны были лишь для танков КВ. А 27-й ремонтный завод из-за отсутствия двигателей к танкам БТ вынужден был брать на Кировском заводе двигатели В-2, предназначенные для танков Т-34. Установить их на танки БТ не так-то просто. Вносилось много конструктивных и технических изменений, и все это на ходу, в надежде на смекалку и опыт рабочих, техников, инженеров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});