Иван Голушко - Танки оживали вновь

Большим авторитетом у нас пользовался инженер-майор И. Л. Хмельницкий. Мы его называли "инженерный человек". Самые ответственные вопросы - сложные инженерно-технические расчеты, проверка и разработка проектов, производственных планов - поручались именно ему. И если учесть, что все это приходилось делать во фронтовых условиях, когда не было ни библиотеки, ни квалифицированной консультации, то можно себе представить, каким эрудированным он был, какими обладал глубокими инженерными знаниями.

К нему можно было обратиться за разъяснением в любое время. Он никогда не отказывал в помощи. Отложит в сторону свои бумаги, выслушает внимательно и постепеннно, без нажима подводит к решению вопроса. И кажется, до чего все просто и ясно. Даже неловко порой бывало, что отвлек человека от работы по такому пустяку.

Инженер-майора И. Л. Хмельницкого уважали не только в штабе. Он всегда был желанным гостем на ремонтных заводах и предприятиях. Тогда специалистов-инженеров было недостаточно. С Хмельницким советовались, как лучше сделать или переделать ту или иную деталь.

А переделок было много. Запасных агрегатов и деталей не хватало. И рабочие проявляли максимум инициативы, изобретательности, чтобы отремонтировать танк. Однако и самодеятельности в этом деле допускать нельзя. Надо точно знать, можно ли заменить данную деталь на другую, выдержит ли металл и т. д. На эти вопросы, разумеется, могут ответить только специалисты. На ремонтных заводах, повторяю, инженеров было недостаточно, и поэтому обращались, когда можно было, также к тому, кто их курировал, - к инженер-майору Хмельницкому. Его очень часто брали с собой и Н. Н. Шестаков, и Д. П. Карев, когда выезжали на ремонтные предприятия.

Надо сказать, что инженер-майор Хмельницкий никогда не зазнавался. Чем больше он был нужен людям, тем больше он старался для них сделать.

С теплотой вспоминаю и о другом специалисте нашего отдела - снабженце майоре С. М. Адливанкине. Казалось бы, что может быть проще: собрал заявки, выяснил потребности, распределил по частям. Но в том-то и дело, что ресурсы были крайне ограничены. С Большой земли даже после прорыва блокады много прислать не могли. А заявки из войск и от ремонтных предприятий поступали. И их надо было каким-то образом удовлетворять. В противном случае сыпались доклады: из-за отсутствия запчастей столько-то танков небоеспособны.

Майор Адливанкин всегда анализировал, почему вышли из строя запрашиваемые агрегат или деталь, и требовал от инженеров-эксплуатационников, ремонтников на месте принимать меры по устранению причин, ведущих к неисправностям. Это был правильный путь в тех условиях. Улучшение эксплуатации, предупредительный ремонт на месте - все это сокращало потребности в запчастях, продлевало жизнь танков.

Кроме того, майор Адливанкин старался лично проверить запросы частей и ремонтных предприятий. После того как он побывает на местах, заявки обычно сокращались наполовину. За это майора Адливанкина поругивали, считали скрягой. А что ему оставалось делать? Положение с запчастями было очень трудное. Все учитывалось, как говорится, на вес золота и направлялось только туда, где в этом действительно нуждались.

По предложению майора Адливанкина практиковался так называемый обезличенный ремонт. Это означало, что танковая часть, которая сдавала агрегаты или детали в ремонт, могла их и не получить, если другая часть испытывала большую нужду.

Конечно, войскам и ремонтным базам было очень трудно без своего резерва запчастей, и это заставляло личный состав более внимательно относиться к эксплуатации танков и использованию запчастей, минимум которых - пусть лишь по отдельным номенклатурам - имелся в каждой части.

Такая линия позволяла в основном удовлетворять нужды бронетанковых войск в запчастях за счет их ремонта, производства, точного учета и целенаправленного использования.

И еще одного офицера хотелось бы отметить - майора П. В. Долинского, начальника отдела укомплектования. Его сослуживцы по штабу в шутку называли арсеналом, поскольку, не имея, по существу, никаких резервов, Петр Викторович все-таки ухитрялся изыскивать и выделять боевым частям экипажи, танки, оружие, радиостанции и многое другое, создавать на их основе новые или доукомплектовывать понесшие потери танковые подразделения. Хотя все знали, что технику добывали в основном на поле боя - эвакуировали и ремонтировали, а кадры танкистов с лета 1941 до 1943 года почти нигде специально не готовились...

Секрет Долинского был прост: он хорошо знал состояние воинских частей, заводов, складов, мастерских, знал, где и что находится. А главное - майор умел находить правильный подход к людям, которые и помогали ему выходить из любых самых сложных положений. Пожалуй, не было такого случая, чтобы Долинский не мог доложить командующему БТ и MB или начальнику штаба какие-то конкретные предложения.

Рассказывали, что в августе 1941 года ему пришлось лично докладывать К. Е. Ворошилову. Случилось так, что в тот день почти все офицеры управления разъехались по частям, не было и командующего. Вызвали Долинского. Он четко и достаточно подробно доложил сведения о составе и дислокации бронетанковых частей и подразделений. Доложил и о том, что в последние несколько дней побывал во многих стрелковых частях и ополченческих формированиях, записал десятки фамилий танкистов, трактористов, механиков, из которых можно было бы быстро сколотить экипажи. К. Е. Ворошилов поблагодарил майора Долинского, приказал ему обратиться к начальнику штаба фронта и принять личное участие в подготовке приказа об отзыве из войск танкистов и создании учебного танкового подразделения (из этого подразделения позднее был образован 12-й учебный танковый полк фронта).

Сразу же остановлюсь еще на одной важной проблеме снабженцев. Речь идет об обеспечении бронетанковых частей различными видами материальных средств, особенно боеприпасами и горючим. Танкисты очень часто перенацеливались с одного направления на другое и, следовательно, переподчинялись. На практике это нередко приводило к полному нарушению ранее разработанного плана организации материального обеспечения. В штабе фронта, в органах тыла задумывались над новой организацией материального, технического и медицинского обеспечения бронетанковых частей и соединений в зависимости от складывающейся обстановки. Однако предложения носили общий характер и касались в основном соединений; заранее или в ходе операции им направлялись соответствующие распоряжения о выделении необходимых сил и средств тыла.

Труднее обстояло дело с материальным, техническим и медицинским обеспечением отдельных танковых батальонов, полков, ремонтных баз, а также мелких подразделений (групп) танков, которые передавались па доукомплектована, перегонялись в ремонт или после ремонта в части. Таких танковых подразделений и отдельных групп в полосе фронта накапливалось много. Даже в ремонтном отделе не могли уследить за этими перемещениями танков. А боевая жизнь требовала знать, где кто находится, и принимать меры по их материально-техническому обеспечению. По этому поводу принимались самые различные меры. Одна из них, например, заключалась в следующем. Каждый командир или начальник, который отправляет в новый район подразделение либо отдельные танки, был обязан полностью обеспечивать их материальными средствами на весь путь следования, а также установленными по нормам запасами, позволяющими вести боевые действия сразу же по прибытии в новый район или часть. За выполнением этого требования следили очень строго.