Михаил Армалинский - Максимализмы (сборник)

Скорей бы!

Фольклор полнится анекдотами о неподвижно лежащей женщине, которую ебут двое или более. Ебущему хочется, чтобы она поддавала, но поскольку женщина лежит, как бревно, ей под зад подкладывают совковую лопату и тот, кто на очереди или уже отстрелялся, нажимает на лопату в такт движениям ебущего, имитируя тем самым женскую страсть.

Как правило, речь в этих историях не идёт об изнасиловании, а просто о пьяной бляди, которая даёт всем, либо о бляди, которая даёт всем на трезвую голову.

Как бы там ни было, но ебущим хочется страстного отклика, который выражается в движении женщиной бёдрами, дающем дополнительное наслаждение мужчине.

Неподвижность женских бёдер при ебле может быть обусловлена двумя причинами: либо совокупление не вызывает в ней наслаждения, либо в силу специфики её метода получения наслаждения и достижения оргазма. (Некоторые женщины производят минимальные движения бёдрами и полностью полагаются на движения мужчины, лишь подставляя наиболее чувствительное место под движущийся хуй или в неподвижности напрягая мышцы таза, что им необходимо для достижения оргазма.)

Как бы там ни было, но мужчине правомерно хочется взаимной подвижности. И тут вступает в действие особая мужская солидарность и взаимопомощь. Один мужчина начинает дрочить другого, с помощью дистанционного управления и с использованием специальной насадки, именуемой пиздой. То есть мужчина стремится доставить удовольствие мужчине, а не женщине, которую они ебут (они, по-видимому, полагают, что та автоматически наслаждается от хуя в её пизде). Более того, наслаждение, которое испытывает мужчина от искусственных движений женских бёдер, возбуждает самого «человека с лопатой». Он также возбуждается и женщиной, видя её движения, которые он сам создаёт, но движения женских бёдер сами по себе становятся возбуждающими вне зависимости от того, что приводит их в движение – похоть или подложенная под них лопата.

Таким образом, «лопатчик» приносит наслаждение другому мужчине и себе, а женщина оказывается лишь посредницей между двумя мужчинами. Иными словами, кусок женской плоти оказывается единственной хлипкой преградой для гомосексуального контакта между мужчинами, стремящимися лично усилить наслаждение друг другу.

В юности у меня были высочайшие требования к внешности девушки. Нос у неё должен быть именно таким, а глаза именно эдакими. Поскольку удовлетворить моим требованиям было нелегко, я позволял себе пропускать мимо девушек и женщин, которые якобы были недостаточно красивы, и тем я оправдывал свою периодическую пассивность.

Теперь же я редко вижу женщин, которые оставляли бы меня равнодушным. Я вижу любую как обладательницу пизды, зада и рта и этого мне вполне достаточно. Тем более, когда находишься в любимой мною 69, то красота лица и тела становится невидимы, но у любой женщины пизда и зад красивы.

Во всяком случае, при первом совокуплении и до оргазма.

Родство душ часто превращается в уродство душ, потому что близость душ воспринимается как их равенство, а равенство душ есть равнодушие.

Старики тянутся к молодым пиздам. Да и не только старики. Все тянутся.

Но есть исключение: оно называется геронтофилия. Выработка в себе этой сексуальной ориентации становится в старости панацеей от бесплодных мечтаний о молодой пизде – старику станет наплевать на молодиц, а вся похоть устремится на обильных и доступных старушек.

Остаётся самая малость – выработать в себе эту предрасположенность. Воспитать в себе не только общепринятое уважение к старости, но и любовь. И я бы сказал – похоть.

Поэтому воспитывать геронтофилию следует с юных лет, спаривая девиц со старичками, которые не впали в геронтофилию и по-прежнему тянутся к молодым пиздам.

Но при систематическом воспитании геронтофилии молодёжь будет стремиться ебаться только со стариками, а старики будут стремиться только к старушкам, пренебрегая юными девушками, так что вся молодёжь перестанет ебаться (друг с другом – тошно, а старики их не хотят), а будет мечтать поскорее состариться и уж тогда броситься в объятия друг друга.

То, что становится общепринятым, перестаёт быть истиной.

Представьте себе женское освободительное движение под лозунгом: «Люби свой рот!»

«А за что его любить?» – мелькнул бы у всех первый вопрос. И первым же ответом приходил бы в голову ответ неприличный. Однако, вслух давались бы ответы: люблю за то что им можно есть, говорить, целовать, а также блевать. Кроме того рот бывает красивым.

– А какими именами вы называете свой рот? – спросили женщин.

– Рот и называю ртом, – ответили бы они. – Ну, иногда – хлеборезкой.

Но тут женщины развернули знамя освободительного движения под лозунгом: «Люби своё влагалище!» (http://www.loveyourvagina.com). Задача славная – заставить сделать женщин один пресловутый шаг: от ненависти до любви. Чтоб они ответили на любовь своего влагалища взаимностью. А любовь, как говорят, освобождает.

Правда, сайт этот не столько о любви, сколько о корысти, ибо компания, что подрядилась на лозунг, продаёт накопители менструальной крови, а заодно решила поднабрать у женщин словечек, имён и терминов, которыми они зовут и кличат свои пизды, то есть компания поняла, что свой рынок кровяных накопителей надо знать по именам.

Слов этих, именующих пизду, оказалось мульон. На сайте предоставлена возможность и своих добавить. А что толку?

Лучше бы самих пизд было мульон каждому на выбор, бесплатно и сразу. Но компания эта до изготовления пизд ещё не доросла. Что же до имени для них, так одного вполне хватило бы: «пизда» – ибо нет точнее и лучше.

Слышите, как пиздяные рты раскрыты в голоде и кричат прямо в глаза: «Что в имени тебе моём?»

Верный брак нейтрализует пару недавно бывших опасными членов общества. Их сексуальная энергия искусственно, с помощью законов и нравов локализируется друг в друге и не распространяется хаотически на других, что вносило бы беспорядок и безучётность в организованную обществом половую жизнь.

Когда заключается брак, общество облегчённо вздыхает.

Новобрачные учащённо дышат первые несколько месяцев, а потом им начинает не хватать воздуха. Но удавка уже накинута и свободного дыхания не предвидится. Разве что всплывать на поверхность, делать глубокий вдох адюльтера и снова погружаться в глубины брака.

Несколько англоязычных поэтов говорили мне, да и читать мне приходилось, что стихи Бродского, которые он писал на английском – плохие. Я не читал ничего у Бродского на русском, чтобы применить такой эпитет – всё в той или иной мере вызывает во мне восторг.