Иоанна Хмелевская - Автобиография. Старая перечница
Спокойствие, только спокойствие. Без паники. Надо взять себя в руки. Единственный разумный вывод: этих «Бартусей» тут едет не меньше дюжины, ведь такое возможно. Не знаю, что за фирма, но нервы они мне потрепали, так что пусть пришлют столько роз, сколько машин ехало в тот час по Вроцлавскому шоссе.
А дальше все о'кей, хотя было всякое — и дорожные работы, и нахальные грузовики, и пробки. До пограничного Болеславца я добралась в целости и сохранности. Багаж мой внесли, есть там у них один такой замечательный человек мужеского пола, за которого я бы с удовольствием вышла замуж, не будь он в возрасте моих сыновей. Он так талантливо притворяется, что мои тяжеленные чемоданы ничего не весят! Нет, не стала бы я обрекать хорошего человека на такую муку, жизнь со мной — каторга…
Ну вот я и в Ла-Боле. Отель приличный, стоянка прямо у входа, обслуживающий персонал извлекает из машины мои вещи и резвой трусцой переносит их в отель, добры молодцы самого цветущего возраста, не какие-то там хлипкие паненки, так что все в порядке.
Как же!
Никто себе и представить не может, какую черную зависть испытываю я ко всяким знаменитостям и героям и героиням фильмов из жизни высших сфер. Все равно к кому, будь то Джеймс Бонд или избалованная дочурка какого-нибудь правящего князя. Выходит такая фря из машины и отправляется куда хочет, ей плевать на вещи. Она не сомневается — весь ее багаж, состоит ли он из одной сумки или двадцати четырех баулов, будет обязательно доставлен в ее номер, возможно, даже распакован и вещи разложены и развешаны по местам, а официант, постучав в дверь, тут же вкатит столик с прохладительными напитками.
Со мной такого никогда не происходит.
Еду я почти на самый край Европы. Знаю, знаю, край Европы — это Лиссабон, но и я направляюсь далеко. По дороге приходится останавливаться: дела, встречи, да и отдохнуть надо. По ночам к тому же я не езжу — ненавижу тьму. Ну и что с того, что у меня хорошие дальние фары (которых я, кстати сказать, никогда не включаю, чтобы не ослеплять встречных, зато встречные то и дело меня ослепляют), зато по бокам темно. В общем, отели в пути неизбежны…
О чем это я?.. Ах да, багаж! Ясное дело, вещи, которые мне понадобятся в дороге, уложены в отдельный чемодан, остальное лежит себе спокойно в машине. Но вот этот единственный чемодан вдруг начинает разрастаться и пухнуть. В мои номера официанты почему-то не спешат вкатывать столики с напитками, а я не могу обойтись без чая. Значит, необходимо иметь все причиндалы для чаепития. Хотя бы термос или электрический чайник, а к нему обычно требуется удлинитель; затем сам чай — заваривать же я должна сама, потому что нигде мне не подадут такой, какой я люблю. К счастью, чай я пью без сахара, но вот без капельки молочка обойтись не могу. Попробуйте все перечисленное запаковать в один нормальный чемодан вместе с косметикой, ночным бельем, лекарствами. Часть столь необходимых мне предметов имеет нехорошую тенденцию разливаться, а глупо ведь потом надевать мокрый халат или тапочки, залитые чаем.
Но это еще не все. Книги. Небольшой запас чтения на дорожку. В этом же чемодане ноутбук, а бывает, что и принтер, если я собираюсь немного задержаться в пути, кроме того, купленные по дороге вещи, которые мне понадобятся лишь дома, в Варшаве, затем и покупаю, но сую все в тот же чемодан…
Понятно теперь, почему я так завидую высокопоставленным особам или беззаботным героям? Не могу я оставить свой багажник на произвол обслуживающего персонала. Нет, я бегу следом за парнем, который уже цапнул один из чемоданов, тащу обратно к распахнутому багажнику и пальцем тычу — это брать, этого не брать, вот часть пакетов взять из салона, а другую часть не трогать… А в салоне машины… Чего только там нет! Прорва всевозможных дорожных карт, больших и маленьких, атласов, путеводителей, рекламных проспектов и прочей чепухи, без которой мне не обойтись. Так что легкомысленно выскочить из машины и удалиться налегке, с сумочкой, — такого я не могу себе позволить.
Пытаюсь как-то облегчить свое положение, без конца покупая все новые чемоданы и чемоданчики, все на колесиках, в тщетной надежде, что хоть стандартный набор уложу как полагается, элегантно. Правда, в дорогих отелях плюют на элегантность, они и глазом не моргнут, обнаружив в багажнике нового постояльца свежий скелет в драном мешке из-под картошки, — просто отнесут его в номер вместе с остальными вещами… Но мне-то стыдно тыкать пальцем в целлофановые пакеты, из которых торчит то термос, то удлинитель, то еще какое позорище. Наша восточная дикость и отсталость, холера!
В Ла-Боль я приехала смертельно уставшая, главным образом из-за глупой ошибки, которую совершила, уже будучи недалеко от цели. А все из-за гостиницы «Кампанелла». Вспомнила я о ней поздно, лихорадочно принялась искать, когда уже стемнело, пришлось переночевать в городке, куда вовсе не собиралась заезжать. Утром же опять потеряла полтора часа, тщетно пытаясь выбраться из этого несчастного городишки. Успокоилась, лишь увидев указатель на Орлеан. И почти сразу наткнулась на проклятую «Кампанеллу», которую накануне напрасно искала. Стоит себе, проклятая, у самого шоссе, и искать не надо.
После всех этих злоключений, настрадавшись и намучившись, едва живая, я бросила наконец якорь в своем номере здравницы, которому суждено было стать моим домом на пару недель. Номер хороший, в большой комнате есть и письменный стол, и обеденный. Разумеется, номер с видом на море и со всеми новейшими достижениями цивилизации вроде магнитной карточки вместо ключа. Наутро у меня была назначена встреча с врачом — на девять пятнадцать. Следовательно, к этому времени я должна уже быть в форме — выспавшаяся, позавтракавшая и, желательно, соображающая, что к чему.
В номере я первым делом распахнула балконную дверь и как следует подышала морским духом. После чего принялась заполнять карточку меню для завтрака. Она висела на ручке моего номера, и из нее я узнала, что могу заполнить карточку, а могу не заполнять. В последнем случае мне придется утром позвонить и попросить завтрак в номер. Не хотелось этим заниматься спросонок, к тому же говорить придется на иностранном языке.
Покончив с меню на завтрак, распаковала часть самых необходимых вещей, спустилась в столовую перекусить, вернулась к себе, опять распахнула балконную дверь, подивившись, почему она закрыта.
Перед тем как лечь в постель, вспомнила, что карточка с заказом на завтрак так и осталась лежать на столе. Открыла дверь, повесила карточку на ручку, но тут дунул сильный ветер и сорвал картонку. Я шагнула в коридор, чтобы подобрать карточку, и в следующий миг сквозняк захлопнул дверь, предварительно двинув меня по оттопыренному заду.
