Уинсли Кларксон - Стинг. Тайны жизни Гордона Самнера

Наиболее типичной претензией к Майлзу было то, что он слишком разбрасывается. Хотя он в то время доказывал: «Есть четверо человек, заботящихся, чтобы группа работала напряженно, — Стюарт, Стинг, Энди и я. Большинство артистов говорят, что они хотят успеха и хотят быть звездами первой величины, но в действительности они не очень-то этого хотят. Стюарт и Стинг хотят этого сильно. Я не подталкивал их. Фактически до 1981 года это я говорил: «Вы можете выделить некоторое время, чтобы побыть со своими семьями». Но я видел на примере других групп, что быть в пути — это быть в форме, а дома все рушится».

Майлз гордился собой, так как у него была его «семья», состоящая из Стюарта, Стинга, Кима Тюрнера и менеджера по переездам, Билли Фрэнсиса. Он также признавал, что были некоторые определенные недостатки: «Мы все близки. Мы боремся друг с другом и боремся за каждого из нас».

Майлз также считает, что он обнаружил, что этот нескончаемый цикл мировых турне подорвал его радость жизни. «Я не люблю выезжать никуда, кроме некоторых мест. Я просто ненавижу путешествовать. Я ненавижу это! Мне не нравится жить на чемодане, никогда не имея ни общественной, ни личной жизни. Да, у нас есть весь этот успех, но мы пусты».

Как будто в подтверждение этих слов, Майлз начал подбадривать всех троих членов группы, разрешая брать своих подруг, жен и детей в гастрольные поездки, потому что он чувствовал, что это даст им чувство устроенности и поможет укрепить уверенность на сцене. Когда группа путешествовала в одиночестве, их часто атаковали женщины ради секса.

Стюарт объясняет: «Девушки подходили к нам все время, предлагая себя. Не просто какие-то проститутки или фанатки группы, которые околачиваются вокруг вас, но также и замужние женщины. Временами это меня просто шокировало. Я, например, сижу, разговариваю вежливо с сотрудником знаменитой записывающей компании и его женой, он выходит, и вдруг начинается чёрт знает что. Это очень странно!»

Стинг был более сдержан в откровениях о своих встречах с женщинами из категории поклонниц группы, но он охотно говорил всякому, кто бы мог выслушать: «Единственная вещь, которая удерживает меня от того, чтобы не колоть наркотики или не пить виски галлонами, — это мой брак. Я знаю, что без этой крепкой, надежной любви и без доверия и привязанности у меня давно случилось бы умственное расстройство».

Затем, говоря о Фрэнсис, он продолжал: «Мне нужен кто-то, кто бы со мной справлялся, кто не просто довесок ко мне — партнер, спарринг-партнер. Фрэнсис здорово дает сдачи! Я близок к ней больше, чем к кому бы то ни было. Она мой идеал, я полагаю. Мне очень повезло. Она умная, думающая и красивая…»

Однако справляться со Стингом оказалось для Фрэнсис тяжёлым испытанием. Как прирожденному бойцу, ей было невероятно трудно видеть, как ему предлагали актерскую работу, когда она так остро нуждалась в работе. Она временами соглашалась: «Отчасти я чувствовала обиду не столько за себя, сколько за свою профессию, что такие возможности приходили к нему так легко. Все это внимание, которое он получил из-за маленькой роли в «Квадрофении», когда действительно хорошие актеры вроде Филла Дэниельса были проигнорированы. Но в то же время я была очень счастлива, потому что тот, кого я любила, так преуспевал». Фрэнсис добавляет: «И опять же, Стинг ревниво относится и к моим успехам».

Стресс и напряжение из-за забот об их сыне Джо также сказались на отношении Фрэнсис к ее мужу, рок-звезде. У нее была своя работа, которую надо было делать, но она не очень хотела оставлять Джо на приходящую няню или отправлять его в ясли. Она начала понимать, что она не только сдерживает свой профессиональный рост, но и воспитывает их ребенка совершенно одна.

Теоретически напряженность между Фрэнсис и Стингом должна была ослабляться, когда он делал длительные перерывы между гастролями и записями. Безусловно, его решимость заниматься своим сыном не подвергается сомнению. «Я очень серьезный отец, — настаивал Стинг в момент наивысшего периода успеха «Полиции». — Возможно, я настолько серьезен, что я кажусь ужасным. Сейчас Джо очень хороший».

Когда бы его ни спросили о том, как его отец зарабатывает на жизнь, Джо отвечал: «Мой папа кричит и подпрыгивает вверх и вниз, но это слишком громко для меня».

Узнав о вероятности того, что Стинг вполне может оказаться в постели с другими женщинами, Фрэнсис еще раз повторила, что она обязательно заметила бы измену со стороны своего симпатичного мужа — рок-звезды. «Между нами не может существовать такой вещи, как свободный, «открытый» брак. Мы оба чертовски ревнивы и в высшей степени моногамны». Стинг утверждал, что он все ощущает так же: «Это правда. Я тоже очень ревнив. Я не смог бы принять такую фривольность. Я в этом смысле старомоден. Идея верности очень важна».

Однако Стинг в полной мере не оценил свою роль секс-символа. «Сексуальность? Да, пожалуй, я привлекателен. Что-то делает меня привлекательным, и это замечают женщины со стороны. Но я женатый мужчина. И, думаю, в этом суть».

Однако временами Стинг неохотно излагал то, насколько часто ему делали предложения женщины во время гастролей. Он утверждал: «Я никогда не верил в причины, которые за этим стоят. Я люблю красивых женщин, а они были там. Но я так просто и легко не сдаюсь. Я не подвергаю свое положение опасности из-за быстрой случки. Мне также нравится оставаться высокомерным. Это некоторое мое отклонение, возможно. Я сам себя изолирую от них, и нахожу свои действия очень полезными».

Это были сильные слова, о которых Стингу однажды придется пожалеть.

Казалось, что давление на него усиливается. Он сказал одному журналисту: «Я чувствую, что меня как будто разрывают на части. Для меня невозможно вести нормальную жизнь, а это значит, что мой брак, который для меня очень важен, тоже не может быть нормальным.

Я живу под постоянным давлением, и часто моя жизнь взрывается. Люди видят роскошную сторону вещей, но мне живётся нелегко. Меня толкает вперед «ракетное топливо», и те, кто рядом со мной, скорее всего, сгорают. Я не могу изменить себя!»

Было так, как будто он знал, что ждет его за поворотом.

В конце концов была достигнута договоренность, что трио должно взять три месяца отдыха, чтобы перезарядить свои «быстро садящиеся батарейки». После перерыва группа воссоединилась в «ЭАР-Студиос» Джорджа Мартина, находящейся на Карибском острове Монсеррат, в середине июня 1981 года. Во время этого перерыва Стинг решил, что группа все еще полезна для него и что пока он из нее не уйдет.

Сезон записи длился для группы более месяца, и Хью Пэджхэм, более известный своими продюсерскими работами с Филом Коллинзом и «Холл энд Оутс», вел работу с группой. «Полиция» планировала отправиться в гастроли по Южной Америке, а затем поехать в Канаду, чтобы объединить выходящий альбом и записи на дорожках, сделанные на острове.