Стив Деннис - Бритни: Изнанка мечты

– Объясняю, – сказал он, – я не против сходить с мужиками в стрип-клуб, но на том этапе карьеры ей не стоило брать такой излишне сексуальный наряд. Мне хотелось, чтобы было чувство вкуса, хотелось защитить её, но я не уверен, что она это ценила. Как она воспринимала, какой-то пожилой дядька пытается навязать ей, что делать. Но меня нанимали в том числе и для того, чтобы я высказывал своё мнение, и я не стал молчать.

Найджел говорит, что в трейлере они пришли к соглашению, к «удачному компромиссу». Бритни выбрала другой костюм, менее откровенный. В нём она во втором куплете лежит на спине, глядя в камеру. Теперь, в мае 2000 года, Бритни следовала урокам, почерпнутым из споров вокруг обложки «Роллинг Стоун»: уже не перепуганная, но активно стремящаяся шокировать, внушить трепет.

Конечно, она воспринимала это только как очередное переодевание и игру, но на этот раз решила сделать её «рисковой». Она начала на всё, что делает, ставить свою метку. Девочка быстро росла. Она решила проколоть себе пупок. Такое поведение отражается в текстах альбома «Oops!» и песни «What U See (Is What You Get)», где она поёт: «А теперь тебе кажется, что у меня слишком много макияжа и слишком тесное платье… Я не могу быть другой, и мне нравится быть такой». Родителей, помощников, видеорежиссёров предупредили, что теперь это поведение – дело бизнеса.

В результате съёмки 17–19 марта прошли отлично, результат номинировали на «лучший женский клип», а потом «лучший поп-клип» на Music Video Awards 2000. Бритни даже получила лёгкую рану, когда кусок оборудования упал ей на голову. Пришлось наложить пять швов. Отдохнув четыре часа, она завершила съёмку, а потом улитела в Грэнд-Рэпидс, Мичиган, где должна была выступать на следующий день. Узнав об этой ране, мама Линни бросилась писать сообщение на официальном сайте Бритни: «В такие моменты я переживаю больше всего!» Она перечислила свои тревоги: что Бритни сама себя загоняет, работает допоздна, слишком много летает, и происходят всякие странные случайности.

Режиссёр Найджел, снявший клип, тоже получил повод для беспокойства. За два дня съёмок он видел в Бритни иные перемены, куда опаснее, чем спонтанные творческие порывы и своеобразные предпочтения в одежде. Каждый раз на выходе из трейлера её встречала шеренга людей: съёмочная бригада и фотографы, в том числе команда MTV, которая делала отчёт о съёмках. Обо всём он написал 19 марта 2000 года у себя в блоге. Его слова теперь воспринимаются как мудрое пророчество, а не как разумный анализ.

БЛОГ НАЙДЖЕЛА: Прошло уже месяцев 18 с тех пор, как мы с Бритни впервые встретились в танцевальной студии в Нью-Йорке. Она превратилась из неизвестной милашки, умеющей петь и танцевать, в сенсационную певицу с многомиллионными продажами; из непоседливого ребёнка в молодую девушку.

Меня как случайного наблюдателя больше пугает, как вокруг Бритни меняется мир.

Когда мы снимали в Венисской школе «…Baby One More Time», Бритни могла свободно гулять по коридорам. Теперь стоит ей высунуть из трейлера нос, как на неё налетают три съёмочных группы. У меня осталось воспоминание, связанное с этим клипом: я оборачиваюсь и вижу, как Бритни идёт на площадку. Перед ней спиной вперёд стелются операторы, практически тыча объективами ей в лицо. Она всё делает – ходит, говорит, раздаёт автографы – купаясь в свете софитов. Я стараюсь дать артистам свободное пространство, где они могут отдохнуть и собраться, прежде чем выйдут работать перед нашими камерами. С Бритни больше так не получается. В этот раз мы с Бритни пробыли рядом два с половиной дня, и ни на миг между нами не возникло личного контакта. Ни разу не удалось сказать: как дела, что творится у тебя в жизни? Бритни здесь ни при чём, как и те, кто собрался вокруг неё – в первую очередь виноваты мы, потребители. Нам всем нужен кусочек Бритни… и Боже упаси, если наш кумир устал или в плохом настроении, когда мы тычем ему в лицо мятую бумажку и требуем автограф. Подростком я тоже хотел быть звездой… но теперь я искренне благодарен, что в свои 18 лет, когда я носил клеши шириной с шатёр, экспериментировал с растительностью на лице и познавал радости алкогльных излишеств, никто не бегал за мной с камерой и диктофоном.

Перечитывая эти слова в 2009 году, у себя дома в Лос-Анджелесе, он полностью с ними согласен:

– Помню ясно. Я сказал: «Пора вести Бритни на съёмочную площадку», обернулся и увидел, как на меня идут спинами вперёд человек шестьдесят, с камерами, объективами, светом, и Бритни посередине. Я смотрел на этот спутанный клубок и думал: «Бедная девочка». Мы же не на улице, мы тут клип снимаем, это нечестно по отношению к ней. Вот почему я понимаю её и жалею в той ситуации, в которую она попала.

Потом режиссёр просит нас представить себе эту сцену, ощутить себя в шкуре Бритни:

– Вообразите, как всё было. Что бы вы почувствовали, открыв дверь, а там вас встречает толпа, и они всю дорогу вьются вокруг вас? Люди вокруг молчат, зато записывают каждое слово, снимают вас, тыча камерой в лицо. Они загораживают обзор, подавляют вас.

Печально то, что такая картина станет по милости папарацци обыденным явлением, каждый её шаг будет снимать по тридцать фотографов и видео-операторов.

Найджел переживал за неё не только как режиссёр, но и потому, что успел поработать в музыкальном пиаре, среди прочего обслуживая группы восьмидесятых годов, Madness и Ian Dury. Отпахав два года в Лондоне на «Стифф Рекордз», он понял механизмы «контроля и манипуляций СМИ».

– Я смотрел на Бритни среди толпы, и не мог отделаться от мысли, что всё это не нужно. Никто не собирался говорить: «Так, ребята, все отошли… перерыв!» Они вели себя иначе: «У нас мясо, пускайте волков!» По крайней мере, насколько я видел.

Тётя Ченда тоже переживала, увидев в 1999 году первые последствия славы:

– Уже тогда казалось, что Бритни разрывается между тем, чем она была, и тем, что из неё пытались сделать. С первых же хитов она начала отдаляться от нас, и, наверное, потихоньку терять себя.

Никто не думал, что Бритни черствеет душой. В ней остались и доброта, и уважение к окружающим. Скорее её засасывало, уводило прочь. Найджел Дик обратил внимание, что Бритни оставалась безмятежной, истинным профессионалом.

– Она была настоящим бойцом, со всем справлялась, делала своё дело, хотя и было заметно, что она выдерживает неимоверное давление. В Бритни меня всегда потрясала та самоотдача, с которой она работала. Она вовремя приходила на репетиции и задерживалась на лишний час, приговаривая: «Давайте ещё разок повторим!» Она была предана своей работе душой и телом. Её трудовая дисциплина была на высоте, сегодня я постоянно ставлю её в пример тем звёздам, с кем доводится работать.