Алан Бринкли - Джон Фицджеральд Кеннеди
Однако в результате не Америка и не Вьетконг, а сам Зьем положил начало крушению своего режима. Долгое время Зьем и все его христианско-католическое семейство с неудовольствием наблюдали за тем, сколь большое влияние оказывают на население страны буддисты, составляющие наиболее многочисленную религиозную общину Южного Вьетнама. Наконец правительство стало прибегать к мерам, направленным на ограничение политической и религиозной деятельности буддистов. Ответная реакция не заставила себя долго ждать. Во многих городах начались мирные акции протеста, организованные группой буддистских активистов. 8 мая 1963 года конфликт резко обострился, когда правительственные войска открыли огонь по буддистским демонстрантам в Хюэ, убив девять и ранив еще четырнадцать человек. После расстрела участников протеста лидеры буддистской общины потребовали, чтобы им дали разрешение вывешивать буддистские знамена и уравняли в религиозных правах с католиками, к которым принадлежало подавляющее большинство членов правительства. Посол Нолтинг, практически всегда поддерживавший Зьема, теперь стал настаивать на прекращении гонений против буддистов и выплате компенсации жертвам насилия. Но Зьем проигнорировал это требование. Более того, 8 июня влиятельная жена брата Зьема, мадам Нху, подлила масла в огонь, обвинив буддистов в сотрудничестве с коммунистами. Через три дня буддистский монах Тхить Куанг Дык в знак протеста совершил акт самосожжения на оживленном перекрестке Сайгона [457].
Самоубийство было показано в телевизионных новостях по всему миру, а снимок охваченного пламенем монаха появился на первых страницах чуть ли не всех газет. Кеннеди был потрясен. «Ни одна фотография в истории не вызвала таких эмоций во всем мире, как эта», — мрачно заметил он [458]. Буддистский кризис нарастал, и все попытки американцев сгладить конфликт оказались тщетными. Мадам Нху с презрением описала самосожжение как «барбекю …с использованием импортного бензина» [459]. Брат Зьема, Нго Динь Нху, организовал облавы на буддистские пагоды, в ходе которых несколько монахов было убито. Кеннеди, посещающий Европу с серией официальных визитов, отозвал посла Нолтинга и заменил его Генри Кэботом Лоджем, который приступил к исполнению своих обязанностей в сентябре. В отличие от Нолтинга, Лодж (когда-то соперник Кеннеди на выборах в Сенат от штата Массачусетс) полагал, что для успеха вьетнамской кампании необходимо, прежде всего, сместить Зьема [460].
Вопросы, которые задавали Кеннеди в телевизионных интервью в начале сентября, свидетельствовали о растущем скептицизме американцев в отношении войны во Вьетнаме. «Нет ли у вас причин сомневаться в правильности так называемой „теории домино“, согласно которой падение Южного Вьетнама повлечет за собой цепь аналогичных событий во всех государствах Юго-Восточной Азии?» — спросил ведущий программы новостей на канале NBC Дэвид Бринкли. «Я думаю, что так оно и будет, — ответил Кеннеди. — Если бы Южный Вьетнам перестал существовать, … такое ощущение, что будущее Юго-Восточной Азии определяли бы Китай и коммунисты». Чет Хантли, соведущий программы, поинтересовался: «Возможно ли, что иногда правительство оказывается связанным политическими обязательствами…, которые потом бывает трудно изменить или снять с себя? … Какова вероятность того, что мы теперь сократим нашу помощь Южному Вьетнаму?». Кеннеди коротко ответил, что он намерен продолжать поддерживать правительство Зьема и будет настаивать на оказании помощи впоследствии [461]. В другом интервью Уолтер Кронкайт из CBS News также спросил президента о «трудностях» с режимом Зьема. «Не думаю, что победа в войне возможна, если правительство не будет делать более энергичных усилий, чтобы заслужить широкую народную поддержку, — сказал Кеннеди с едва скрываемой угрозой. — Но при условии изменений в политике и, возможно, составе правительства думаю, что войну выиграть можно. Если же правительство ничего не поменяет, я бы оценил шансы на победу как не очень высокие» [462].
То, что в интервью с Кронкайтом Кеннеди упомянул кадровые изменения в правительстве, весьма показательно. Его беспокойство по поводу Зьема особенно усилилось после того, как Лодж, сразу же по прибытии в Сайгон, с возмущением сообщил, что «Сайгон, Хюэ и Дананг парализованы страхом», вызванным попытками режима Зьема отправить за решетку диссидентов. По описанию Лоджа, в стране царила «атмосфера полицейского государства» [463]. В начале осени недовольные Зьемом вьетнамские генералы уже готовили военный переворот. Лодж не противился их планам, но сказал, что они будут «действовать на свой страх и риск» [464]. В конце концов заговор был раскрыт еще до того, как были предприняты какие-то действия. Роджер Хилсман писал из Вьетнама: «Семья Нху выступает за … правительственную политику репрессий … Поэтому Нху необходимо убрать … Им надо … запретить возвращаться в страну до победного завершения войны». По словам Хилсмана, теперь американские сенаторы говорят, что «больше не хотят» поддерживать режим Зьема [465]. 4 октября из Белого дома в американское посольство в Сайгоне пришло распоряжение с грифом «Совершенно секретно», где предписывалось «проверить и прозондировать эффективность действий, предпринимаемых правительством Южного Вьетнама». В нем не говорилось прямо, но подразумевалось, что, если Зьем будет продолжать создавать проблемы, ему придется уйти. В письме отмечалось, что режим Зьема «имеет внешние атрибуты демократии, но на самом деле неуклонно превращается в авторитарное правление, сохраняющее власть с помощью методов полицейского террора» [466]. На самом деле неотложные перемены были необходимы не столько вследствие отсутствия «демократии», сколько из-за упорного нежелания Зьема идти на компромисс.
* * *Теперь Кеннеди должен был решить, убирать ли Зьема, и если да, то как. В Белом доме по этому вопросу не было единодушия. Правительственный переворот означал бы щекотливую ситуацию: свержение действующего президента суверенного, как утверждают США, государства. Кеннеди колебался. Он направил в Сайгон кадрового военного генерала Виктора Крулака и кадрового дипломата Джозефа Менденхолла с заданием оценить жизнеспособность правительства Зьема. Генерал сказал Кеннеди, что, по его мнению, Зьема надо продолжать поддерживать. Менденхолл сообщил, что в правительстве Зьема полный хаос. Противоречивость оценок и вытекающие из них рекомендации, мягко говоря, не совпадали. «Вы уверены, что посетили одну и ту же страну?» — с сомнением переспросил президент, выслушав обоих [467].
Не получив ответа на свои вопросы, Кеннеди не успокоился, и вскоре с той же миссией во Вьетнам полетели Тейлор и Макнамара. Они вернулись с осторожно оптимистической оценкой военных событий, но оба считали Зьема препятствием на пути к успеху. «Политическая обстановка в Сайгоне крайне напряжена. Правительство Зьема-Нху все больше теряет народную поддержку … Нам необходимо признать, что через 2–4 месяца, возможно, придется прибегнуть к более радикальным мерам», — заключили они [468]. После этого Кеннеди направил Зьему письмо с угрозой «прервать наши программы оказания помощи», если не произойдут «значительные изменения к лучшему в отношениях» между режимом Зьема и Соединенными Штатами [469].
В Вашингтоне и Сайгоне все упорнее ходили слухи о том, что Нго Динь Нху ведет переговоры с Ханоем. Общение между Белым домом и правительством Зьема продолжало ухудшаться. Вьетнамские генералы, участвовавшие в подготовке несостоявшегося августовского переворота, в октябре обратились к Лоджу с предложением нового заговора против Зьема. Они получили официальный ответ: правительство США не будет поддерживать переворот, но и не намерено препятствовать таковому. Зная американскую позицию, генерал Зыонг Ван Минь (как его называли, «Большой Минь»), один из самых влиятельных вьетнамских военачальников, начал готовить свержение Зьема [470]. Пока шла подготовка переворота, Кеннеди не мог побороть сомнений и спрашивал своих помощников, будут ли новые лидеры лучше Зьема. Он назначил совещание на 2 ноября с тем, чтобы «проанализировать положение и срочно получить ваши рекомендации». Но было уже поздно [471].
29 октября, когда генералы уже готовились совершить переворот, обеспокоенный Зьем спросил Лоджа, что сделают Соединенные Штаты для его защиты. «Думаю, что я не обладаю достаточной информацией, чтобы ответить на ваш вопрос, — уклончиво ответил Лодж. — Сейчас в Вашингтоне 4.30 утра, и правительство Соединенных Штатов не может дать ответ». При этом посол добавил: «Меня волнует ваша физическая безопасность» и предложил помочь Зьему покинуть страну [472]. Однако вскоре стало ясно, что Зьему не приходится надеяться даже на такую незначительную поддержку, так как Государственный департамент предупредил, что организация его бегства из страны создаст впечатление, что переворот был «инспирирован и контролировался американцами» [473].
