Ирина Озерова - Память о мечте (сборник)
Милостыня
Актер стоит, как маршал на параде,Возносятся подмостки над толпой…И все ж у славы просит он скупой:– Подайте мне, подайте, Христа ради!
О чем бишь, я? О пастухе и стаде?О паперти под пышным алтарем?О том, как мы живем или умрем?– Подайте мне, подайте, Христа ради!
И милостыню в круговой порукеРелигия спешит подать науке.За милостыней – руку тянет власть…
Кто первый подал нищему монету?Она веками кружится по свету,Чтобы опять в его ладонь упасть.
Скоморохи
Скоморохи – почти журналисты,Их припевки – всегда актуальны.Драматурги они и артисты,Из эпохи пришедшие дальней.
Рот смеющийся выписан чисто,Слезы скроет их грим натуральный…То им солнечно в жизни, то мглисто,Но всегда скоморохи печальны.
И стоит скоморох у порога…Он – создатель особого слога, —Как ненужная ветка, засох.
И его раздавила эпоха —Ведь любое излишество плохо,В изобилье пропал скоморох.
Скомороший клевер
(Трилистник)
1
Атомы надежды
Отличать мы отучилисьПерепелку от щегла —Может, – лебедь, может, – чибис, —Невеселые дела.
Не такие уже невежды —Просто заняты другим.Скоро атомы надеждыВ циклотроне расщепим.
В новом доме крупноблочном,Голом, как на чертеже,Мы и плачем, и пророчим,Все познавшие уже.
До земли – пролеты лестниц,Лифта медленный полет……А на небе светит месяц,Словно песенку поет.
2
Живая вода
Умираем мы от жаждыСнова стать самим собой…Но является однаждыСкоморох с живой водой.
К представленью не готовясь,Он приходит в трудный час,Как надежда или совесть,Или сила жизни в нас.
Не скулит и не суетсяВ жизнь чужую, как в кино, —Над самим собой смеетсяИ над нами заодно.
И когда в последнем вздохеПриобщаемся ко мгле,Не пророки – скоморохиОстаются на земле!
3
Молитва
Возношу тебе, Всевышний,Не молитву, а хулу.Я вдыхаю дух сивушныйУ палатки на углу.
Божий мир… А, может, – глобус —Краска и папье-маше?..В переполненный автобусТрудно втиснуться душе.
Серый снег под небом серым,Серой улицы ледник,Дышит адским духом сернымТормозящий грузовик.
Бесконечная дорога —То щебенка, то гудрон.И доносится до БогаРазных двигателей гром.
Две ноги давно бессильны,И четыре колесаБлаговоние бензинаВоскуряют в небеса.
Если бы ты был, Всевышний,Ты явил бы миру лик,Ты признался бы: «не вышло!»,Уничтожив черновик.
А теперь мы сами боги,И бездумно, без следаПо космической дорогеУезжаем в никуда.
…Но ночами детям снится,Что вот-вот Земля поймет:Почему летают птицы?Почему трава растет?
«На арену выбегает клоун…»
На арену выбегает клоун,До опилок делает поклон он,И костюм его просторный вечен,И белила и багряный нос…Иногда бывает он бездарен,Гениален или же вульгарен,Если он немного человечен,На него не убывает спрос.
Почему же не дано поэтуПеренять непринужденность эту,Правдой незатейливых историйИскупить добра извечный плач.Но войска бессильны без приказа,А талант опасней, чем проказа.Мир теперь похож на лепрозорий,Где смеяться силится циркач.
Но стекают слезы по белилам…И они становятся мериломГения, рожденного в сорочке,Истины искусства в ремесле.А поэт уже сутулит спину,Строчка превращается в морщину,Он творит в бессрочной одиночкеНа своей придуманной земле.
Кустарь-одиночка
Я хочу бежать по росе,Отыскать студеный источник,Но я поздно встаю, как все,Как у всех, будильник испорчен.
Душ приму и сяду к столу,Выпью чаю и газ закрою,После этого к ремеслуЯ усердье свое утрою.
Проклиная себя и мир,Буду думать строчку за строчкой,Как башмачник, как ювелир,Как изгой – кустарь-одночка.
Но забуду я про часы,И про долю мою кривую…Может, в мире вместо росыЯ сама теперь существую?!
И напрасна вся воркотня,Уязвленной гордости жало,Если девочка вдоль меняКак по чистой росе пробежала.
Чудак
Разлинованные тетради,Каллиграфии злая муштра…Педагог, как конвойный, сзадиПодгоняет нас в жизнь с утра.
Но единожды, счастья ради,Начался урок, как игра,И пророк на скудном окладеЗаявил, что пришла пора
Полюбить, убежать в бродяги,Верить сердцу, а не бумаге,Жить величьем черновика!
Мы учебник перелисталиИ от всей души освисталиНепонятного чудака!
«Я завидую памятникам…»
Я завидую памятникам,Памятникам разных эпох.Массивные постаментыСвязывают их с землей,И если в гранит упираютсяНе ноги, а копыта коня, —Это неважно:
Герой состоит, как кентавр,Из единой гранитной плоти.Памятники ставят,Преимущественно, в средних широтах,А в средних широтахНе бывает землетрясений.И потому я завидую памятникам,Которые не знают,Что значитПочва, уходящая из-под ног.
А кому завидовали некоторыеИз этих бронзовых и гранитных людейВ ту пору,Когда еще были живыми?!
Цена
Со стороны или на сторонеИскусство ценится, как в магазине,Наверное, по этой же причинеТеперь оно особенно в цене.
В чем ценность искры, спрятанной в кремне,Или воды, не найденной в пустыне?! —Рождественский обед в живой гусыне,Не знающей о праздничной цене.
Но далеко еще до Рождества.Я обесценена, пока жива, —Сбиваю туфли, снашиваю платья.
Когда отшелушится бытиё,Свершится воскрешение мое:Меня поймут, и всех смогу понять я.
Законы механики
Хотите медовые пряники?Вот я, например, не хочу.Один из законов механикиДля жизненной пользы учу.
Мы все беззащитные странники.А я защищаться хочу.Затем и законы механикиС таким уваженьем учу.
За все, говорят мне, в ответе я.Но я по закону по третьемуК ответу и вас призову.
Механика в обществе сложная.Могу совершить невозможное,Пока я на свете живу.
Печальные радости
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
