Николас Шэффнер - Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»

За эти месяцы Барретт частенько был не в той форме, чтобы выступать; но именно в тот вечер в Саутгемптоне впервые Уотерс, Мейсон, Райт и Гилмор приняли решение появиться на сцене без него. Более того, никто не должен был оглядываться назад; когда они вернулись в студию EMI на Abbey Road для записи своего второго альбома, бывало так, что ошеломленный и растерянный Сид со своей гитарой сидел в приемной, а остальные записывали трэки для «A Saucerful Of Secrets».

Вскоре после этого — 6 апреля 1968 года — было официально заявлено, что Сид Барретт больше не является членом ПИНК ФЛОЙД. Эта новость мгновенно облетела все поп-музыкальные лондонские издания, и журналисты и даже собственные менеджеры группы подумывали, что это означало конец ФЛОЙД. Сид все-таки БЫЛ Пинком.

Сам Барретт никогда даже и мысли допустить не мог, что ПИНК ФЛОЙД может быть не ЕГО группой. Он по-прежнему появлялся без предупреждения на выступлениях ФЛОЙД в альтернативном лондонском клубе Middle Earth, вставал в первый ряд и не сводил немигающего взгляда с Дэвида Гилмора на протяжении всех этих довольно сумбурных концертов. «Это было чистой воды параноидальной затеей, — говорил Гилмор, — прошло немало времени, пока я действительно ощутил себя частью группы».

Годы спустя PINK FLOYD (определенный артикль «the», обычно употребляемый перед названиями групп в английском языке, вместе с Сидом канул в Лету) собирали полные стадионы и огромные залы по всему миру. Во время самого первого крупного тура того десятилетия (речь идет о туре Momentary Lapse Of Reason в 1987 г.) толпа примерно по три часа так энергично приветствовала любой знакомый аккорд, что музыканты на сцене практически сами себя не слышали. Чисто эмоциональное сопровождение этого «возвращения» мало чем отличалось от потоков слез, которые проливало от восторга предыдущее поколение андеграунда Лондона; и опять кое-кого среди музыкантов не хватало…

Во время этого тура в глаза бросалось отсутствие Роджера Уотерса, который после ухода Барретта взвалил на свои плечи командование художественным процессом и благодаря которому (при всех «но») продолжалось постоянное восхождение ФЛОЙД к вершинам мирового коммерческого успеха и народного признания. Ник Мейсон и Рик Райт все еще присутствовали на сцене, но на этот раз путеводной звездой стал не кто иной, как Дэвид Гилмор — тот самый, которого взяли в состав для замены Сида Барретта.

Обстоятельства ухода решительно настроенного Уотерса, конечно же, имеют мало общего с обстоятельствами отставки Барретта. По горло насытившись и группой, и ее имиджем, Роджер просто-напросто объявил о кончине ПИНК ФЛОЙД, наивно полагая, что его рассердившиеся коллеги разойдутся в разные стороны. Когда же они не стали этого делать, он принялся грозить Дейву, объединившему усилия оставшихся музыкантов, не только гневными взглядами, но и всякими язвительными публичными разоблачениями и настоящим залпом судебных исков. И опять поп-мудрецы заочно предрекли реформированным ФЛОЙД провал и охарактеризовали его как «никчемную затею», стыд, позор и даже предательство. И опять ПИНК ФЛОЙД доказали им (даже если смотреть только с точки зрения перспективности их материала для записывающей индустрии и количества людей, готовых за него платить деньги), что такие домыслы и прогнозы совершенно беспочвенны.

Многое изменилось за прошедшие 20 лет.

Такие неотъемлемые качества ФЛОЙД 60-х годов, как гибкость, свобода и легкость, сменились увлечением экстравагантной стороной шоу-бизнеса: они наняли сотню аккомпанирующих музыкантов, техников, помощников и приобрели такое количество аппаратуры, которое загружалось почти в 50 трейлеров. «Господин Экран» («гигантское око ПИНК ФЛОЙД, глядящее в иной мир») по-прежнему был центральным моментом спектакля, но теперь его диаметр составлял 32 фута, и разворачивался-сворачивался он при помощи компьютерных устройств.

Импровизационные фрагменты с использованием древнейшего эффекта «обратной связи» уступили место другому приему — теперь каждая нота в результате четко выверенных манипуляций ручками пультов синхронизировалась с улетной мультипликацией, лазером, пиротехникой и передвижением ставших тотемными фигур: 40-футовой летающей свиньи и горящего самолета, разбивающегося на сцене. Все шло гладко, и никаких неожиданностей вроде не предвиделось.

Тем не менее, влияние Барретта продолжало чувствоваться в таких фирменных флойдовских приемах, как включение различных звуковых эффектов в музыкальные композиции, и в потустороннем звучании большей части материала; для поклонников ПИНК ФЛОЙД оставались (как было отражено на одной майке лозунгом) «Первыми в космосе». В то же самое время погружение самого Сида в пучину безумия обеспечило жизнь основным темам концепций альбомов «The Wall», «Wish You Were Here» и особенно «The Dark Side Of The Moon», которые распродавались миллионными тиражами. Что же касается «Темной Стороны…», то этот лонгплей совершил беспрецедентное 700-недельное путешествие по таблицам журнала «Billboard» и превратился в альбом, не имеющий себе равных по сроку пребывания в чартах. Конечно, славу и успех эти работы ПИНК ФЛОЙД снискали, в основном, у тех, кто их начинал слушать в конце 80-х. Те же люди составляли и основную часть зрителей, посещающих их концерты.

Все основные составляющие мифического саунда ПИНК ФЛОЙД — вводящая в транс пульсация ритм-секции, неземное звучание органа, стремительные пассажи слайд-гитары, небесные вокальные гармонии — во всей своей полноте проявляются в работах ФЛОЙД конца 80-х. На их концертах нон-стопом звучат такие ставшие классикой проигрывающих «прогрессивную» музыку радиостанций, как «One Of These Days (I'm Going To Cut You Into Little Pieces)», «Time», «Us And Them», «Welcome To The Machine» и «Comfortably Numb». Их выступления как бы берут разбег, начинаясь как нечто статичное, ледяное… И это (как, впрочем, и многое — почти все — в данном случае) несколько утомляет тех, кто связывает понятие «рок-н-ролл» с музыкой, получившейся 30 лет назад в результате бракосочетания (или, грубее, спаривания) белого кантри с черным блюзом, и не вызывает в них никакого трепета. Ни одной гигантской рок-легенде никогда еще не удавалось расцвести таким пышным цветом в такой дали от воспеваемой и восхваляемой «улицы», в которую были так влюблены критики. Может быть, именно поэтому писаки-журналисты чрезвычайно редко уважительно отзывались о ФЛОЙД и уделяли им не так много внимания.

Несмотря на поток клеветы, исторгаемой Уотерсом и его сторонниками (они настаивали, что свинья и самолет были ЕГО, не говоря уж о текстах песен), ФЛОЙД образца конца 80-х совершенно определенно выглядел и звучал, как все то же «блюдце, полное секретов», которое (насколько это возможно) прониклось следующей идеей: «…мы всегда думали, что играть рок-н-ролл означает нечто большее, чем просто исполнение «Johnny В. Goode»…». Их футуристические печальные пассажи предвосхищали Евродиско, синтезаторный рок и музыку Нью-Эйдж. Они потеснили с рынка и выпихнули из списков все другие англо-американские команды в таких традиционно анти-роковых странах, как Италия и Франция (там «Dark Side Of The Moon» был всегда самым продаваемым рок-альбомом). Когда, наконец, мировое двухгодичное турне Momentary Lapse Of Reason закончилось в 1989 году, Гилмор и компания получили где-то около 135 миллионов долларов, превратив эти гастроли (по крайней мере с финансовой точки зрения) в самое успешное музыкальное турне всех времен и народов (в списке самых высокооплачиваемых деятелей шоу-бизнеса, опубликованном в журнале «Forbes», ПИНК ФЛОЙД занимают 7-е место: они опередили другие рок-группы, среди которых THE ROLLING STONES, которые были восьмыми, и пропустили вперед лишь Майкла Джексона, Стивена Спилберга, Билла Козби, Майкла Тайсона, Чарльза М.Шульца и Эдди Мерфи).