Аман Тулеев. С моих слов записано верно - Аман Гумирович Тулеев
Я принял всех лично, каждого выслушал, постарался утешить, как мог, хотя и понимал, что любые слова бессильны. Лишь с шестью семьями не встретился, в тот момент они не были готовы общаться.
– Игорь Востриков, у которого при пожаре погибли трое детей и жена, в их числе?
– Нет, с ним разговаривал. Царствие небесное его родным и всем погибшим. Не приведи господь такое горе…
Но что касается этого Вострикова, в процессе нашего общения у меня сложилось стойкое ощущение, что он отпетый циник. Страшно при мысли, что рядом живут такие люди!
Востриков пришел вместе с матерью и другой родней. Все вели себя спокойно, достойно, только он сильно нервничал, был возбужден.
Встречу с каждой семьей я начинал с минуты молчания. Всегда люди вставали, а этот остался сидеть! Как же такое возможно?! У него ведь семья в «Вишне» осталась. А человеку словно по барабану. Сразу завел разговор о деньгах. Мы с комиссией объясняем, из чего складывается общая сумма, а Востриков в ответ: «Что еще можете добавить?» Не скрою, удивился такой постановке вопроса, спрашиваю: «Сколько же тебе нужно?» Говорит: «Хочу уехать в Сочи, купить квартиру и завести там дело». – «Ну так езжай, деньги выплатят приличные». – «Мне этого не хватит».
Мать пыталась урезонить: «Как не стыдно, сынок? Что же ты сразу про деньги? Даже не вспомнил о погибших детях!» Он обругал ее. При мне! Я с трудом сдержался: «Что творишь?! Это ведь твоя мама!» Пожалуй, впервые в жизни столкнулся с таким кощунством и цинизмом. Востриков никого не стеснялся, ему на все было наплевать. Зато на публике красиво вещал, журналистам интервью раздавал, скупую мужскую слезу ронял.
Слышал, потом в Америку отправился. Когда уезжал из Кемерова, получив свое, сказал мне на прощание: «К вам и областному правительству у меня претензий нет. Но остались вопросы к МЧС, пожарным и Путину». Я вспылил: «Ты президента-то не трожь!»
– А откуда взялась информация, что вы, Аман Гумирович, пожертвовали пострадавшим однодневный заработок в размере пяти тысяч рублей?
– Неужели ты поверил в этот бред? Кто-то из моих недругов запустил слух, я специально выяснял, откуда растут ноги у «сенсации».
Было решение централизованно перечислить средний заработок всех сотрудников администрации за рабочий день на нужды пострадавших. Но из длинного списка выдернули именно мою фамилию. Ясное дело, с целью унизить, дискредитировать и окончательно добить. Это же глубоко продуманное оскорбление!
Пиарщики знают, как втоптать человека в грязь. Но люди в регионе помнят: я никогда не мелочился, все, что полагалось в качестве денежной надбавки к моим персональным званиям и наградам, целиком отдавал малообеспеченным, студентам, старикам. Больным детям, на лечение которых собирали по крохе всем миром, из каждой зарплаты перечислял по десять тысяч рублей. Эти суммы наша бухгалтерия списывала с меня и автоматически переводила куда надо.
– Вы в эту «Зимнюю вишню» раньше заходили?
– Что мне там делать? Рядовой торговый центр, перекроенный из старых цехов кондитерской фабрики. Ничего выдающегося. Обычно я ездил на открытие крупных промышленных и социальных объектов, когда появлялось что-то новое, интересное. Других целей у меня не было. К тому же любым представителям региональных властей официально не велели в течение трех лет соваться на предприятия малого и среднего бизнеса. Приняли соответствующий федеральный закон. Буквально били по рукам, предупреждая, мол, полезете с ревизией и проверками, привлечем к ответственности. Даже фраза крылатая родилась: «Перестаньте кошмарить бизнес!»
– Если рассуждать цинично, на вашем веку случались более масштабные трагедии?
– На шахте «Распадская» в Междуреченске 8 и 9 мая 2010 года произошло два мощных взрыва метана, в итоге погиб девяносто один шахтер. Но там производство, где трудились взрослые мужики, они знали о связанных с профессией рисках. А в случае с «Зимней вишней» самое страшное, что сгорели сорок детей.
В пермском ночном клубе «Хромая лошадь» в декабре 2009-го огонь унес жизни полутора сотен человек. Да сколько таких историй было! Я специально интересовался. К примеру, в 1978 году в Иране в кинотеатре заживо сгорели полтысячи человек.
Пожары в публичных местах не такая уж и редкость. Но по поводу «Зимней вишни» меня до сих пор терзают сомнения.
– Какие?
– Почему пламя моментально охватило здание? Отчего температура возгорания оказалась настолько высокой? Может, был поджог? Впрочем, у меня нет доказательств. Здание этого торгового центра словно специально выстроенная ловушка. Пожарная сигнализация не сработала, вентиляция действовала в обратном направлении, почти все двери оказались заперты наглухо… Создается впечатление, будто кто-то заранее продумал, как максимально затруднить выход из «Зимней вишни», чтобы жертв пожара оказалось много, а трагедия прогремела на всю Россию.
Кстати, арбитражный апелляционный суд в феврале 2020 года подтвердил предыдущие решения, что мэрия Кемерова не должна была давать согласие на открытие второй очереди этого торгового центра из-за несоответствия техническим требованиям. И это зона ответственности городской администрации, но никак не областной!
Боль после «Вишни» такая, что до сих пор страшно саднит. В голове постоянно мысль: почему все случилось у меня? Почему?! Видит бог, я всегда жестко требовал соблюдения мер пожарной безопасности, массу недобросовестных собственников отправил в суды, немедленно закрывал предприятия, если получал сигнал о нарушениях. Но беда приключилась именно в Кемерове…
Пауло Коэльо, знаменитый бразильский писатель, в книге «Алхимик» проводит мысль о предназначении: все происходящее с нами предначертано и предопределено свыше. Дергайся или нет, а что должно, то и будет. Полностью согласен с Коэльо. Как говорят арабы, мактуб – «так написано».
Собственное предназначение я всегда видел в помощи людям. Не привык никого оставлять в беде. Но и быть крайним, принимать на себя чужую вину не готов. Со студенческой практики не работал стрелочником…
Знаешь, меня в жизни часто выручал инстинкт, и тут он должен был подсказать: уходи немедленно, Аман, оставляй губернаторство. Но в тот раз почему-то не случилось.
– Никакого предчувствия?
– Ноль! Хотя я мог бы насторожиться: время идет, а Цивилев не едет. Пауза явно затянулась. Впрочем, даже в случае моего ухода зимой 2017–2018 годов, как планировалось, трагедия все равно случилась бы.
– Морально вам было бы полегче? Дескать, слава
