Арнольд Шварценеггер - Автобиография

Я строил тело, рос, стремился к массе, которая как я считал должна быть примерно двести пятьдесят фунтов. В то время я не заботился о талии или о пропорциональности. Я просто хотел построить огромное двухсот пятидесяти фунтовое тело, перетаскав огромное количество железа. Я считал, что должен выглядеть огромным и мощным. Я знал, видел, что все получается. Мышцы начинали расти у меня со всех сторон. И я понял, что я на своем правильном пути.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Скоро люди стали относится ко мне по-особому. Частично это был результат изменения моего собственного отношения к самому себе. Я рос, становился больше, набирался уверенности. И меня стали уважать так, как никогда раньше; как будто бы я был сыном миллионера. Когда я входил в класс школьные, товарищи угощали меня или предлагали помочь сделать уроки. Даже учителя стали ко мне иначе относиться, в особенности, когда я начал выигрывать призы в соревнованиях по поднятию тяжестей. Это новое особое отношение людей ко мне оказало удивительное воздействие на мое «я». Это оказалось нечто, к чему я стремился. Я не уверен, что мне нужно было такое особое внимание. Может быть так получилось, потому что у меня был старший брат и ему отец уделял больше внимания. Быть может это послужило причиной моего желания быть замеченным. Я окунулся в этот новый поток внимания. Даже отрицательную реакцию я поворачивал к своему удовлетворению.

Я уверен, что большинство людей, с кем я был знаком, по настоящему не понимали, что я делал. Они смотрели на меня как на курьез. Не все меня воспринимали. Были определенные социальные группы людей, которых смущал бодибилдинг и они считали, что должны поговорить со мной. Они старались выпятить отрицательные моменты в спорте и убедить, почему человеку не следует им заниматься. Я эти разговоры слышал всю свою жизнь. Всегда находится определенный сорт людей, которые утверждают «мой врач говорит мне, что поднимать тяжести вредно для здоровья…» Вначале мне трудно было это слушать. Я был молодой и впечатлительный. Я то знал, что хочу заниматься этим так сильно, что никто меня не остановит, и уж точно такие люди, которые даже не могли считаться моими друзьями. Но, тем не менее, такие вопросы у меня возникали. Я спрашивал сам себя, почему я устроен иначе, почему я хочу делать то, что огромное количество людей считает неприятным и даже смеются над этим. Если вы хотите играть в футбол, все вас любят, вы герой. И они готовы на все ради вас.

Люди признавали во мне талант атлета, но мой выбор спорта смущал их. Они качали головами: «Почему вы выбрали самый непризнанный вид спорта в Австрии?» Так обычно меня спрашивали. Это была правда. Нас было всего двадцать или тридцать культуристов во всей стране.

Я не мог найти ответа. Я не знал его. Это было подсознательно. Я просто влюбился в БОДИБИЛДИНГ. Я любил чувствовать себя в зале, любил тренировку, любил чувствовать мышцы.

Теперь оглядываясь назад я могу проанализировать все это яснее. В окружающем меня мире было много дисциплины, много индивидуальности и первозданная чистота культуризма. Но в то время для меня это было загадкой. Бодибилдинг уже имел регалии, но относительно строгие. Я еще не соревновался, поэтому мои вознаграждения были другого характера. Летом на озере я мог удивлять людей тем, что мое тело отличалось от их. Случалось, они говорили «Бог мой, Арнольд! Ты опять вырос. Когда же ты остановишься?»

А я им отвечал: «Никогда». И мы все вместе смеялись. Они думали, что это шутки, но я правда это имел в виду.

Не только мои школьные товарищи и друзья на озере оказывались под впечатлением. Соседи тоже начали уделять мне особое внимание. «Если хочешь свежего молока, ты только нам скажи». Или яйца, или овощи. Вдруг оказалось, что все вокруг смотрят на меня иначе. Неважно, нравится им это или нет — но не замечать всего этого они не могли.

Самым интересным было то, как мое новое тело действует на девушек. Была определенная часть девушек, которых оно впечатляло, но было некоторое количество, которые находили его отталкивающим. Середины тут не было никакой совершенно. Граница была четкой и ясной. Никогда я не слышал безразличных промежуточных комментариев, будь то в столовой, на улице или на озере. «Мне это не нравится. Он странный какой-то — от всех этих мускулов меня прямо передергивает». Или: «Мне нравится, как Арнольд выглядит. Такой большой и мощный, как скульптура. Так должен выглядеть настоящий мужчина».

Такие реакции давали мне дополнительный стимул, чтобы продолжать заниматься бодибилдингом. Я хотел стать больше, тогда бы я мог произвести еще больше впечатления на девушек, которым я нравился, а другим наоборот я не нравился бы еще больше. Но не девушки были моим основным стимулом для тренировок. Далеко не так. Но раз такой дополнительный стимул возникал, я рассудил, что пока это внимание есть надо им пользоваться. Да и весело было. Я чувствовал, если мои размеры действовали на девушку отталкивающе.

Поймав на себе ее недоверчивый взгляд, я мог поднять руку, напрячь бицепс и посмотреть, как она съежится. По крайней мере, можно было видеть в этом повод посмеяться.

Я помню, была одна из таких отрицательных девушек, с которой я хотел бы встречаться. Ее звали Герта и я знал, что она вслух говорила, что ей не нравится, как я сложен. Я захотел попытаться изменить ее настрой. Какое то время я ее преследовал и постепенно мы стали друзьями. В конце концов, я попытался назначить свидание. Она ответила, что и через миллион лет не стала бы со мной встречаться. Ты слишком влюблен сам в себя, в свое собственное тело. Ты смотришь все время на себя, позируешь перед зеркалом.

Ее заявление — как удар в лицо. Сначала я обозлился. Почему она не хочет понять? Почему она так ополчилась? Но это можно было предвидеть. Тогда я выбросил все это из головы. Я думаю, что она не забыла. Последний раз, когда я приезжал в Грац, она позвонила мне несколько раз, сказала, что теперь разведена и хорошо было бы, если бы мы могли встретиться.

Кажется, что никто не понимал, что такое бодибилдинг. В зеркало вы смотритесь не из-за нарциссических наклонностей, а потому что вы пытаетесь проконтролировать ваш прогресс. Ничего общего тут нет с самовлюбленностью. Герта никогда бы не сказала знаменитому автогонщику, что он самовлюбленный из-за того, что он контролирует свою скорость по секундомеру. Просто иногда оказывается так, что зеркало, сантиметр и весы — это единственные инструменты культуриста для контроля своего прогресса.

Герта не была типичным случаем. У меня не было трудностей с девушками. С сексом меня познакомили почти без проблем. Старшие культуристы из зала приглашали меня на свои вечеринки. Для меня все там было просто. Эти ребята всегда следили, чтобы для меня там была девушка. «Ну вот, Арнольд, вон та вот, это для тебя»,