Дневник (1918-1919) - Евгений Харлампиевич Чикаленко
Зимой 1919г. Е.Чикаленко выехал в украинскую миссию в Турции, где в это время работал его сын Петрусь. Но доехать до Константинополя ему не было суждено. Некоторое время он вынужден был ждать визовых документов в Станиславе, затем по приглашению П. Шекерика поехал в Жабье, а дальше дорога привела его в Австрию, где начался период эмиграции деятеля. «Такова судьба наша: налетел циклон, — писал Евгений Харлампиевич в письме к В.Липинскому, — развеял нас как листочки по всему миру, даже вырвал деревья с корнями, к которым причисляю и себя с Вами, потому что мы сидели на земле, кажется, глубоко пустив корни: осталась на месте только гибкая лоза и сорняки»[12].
Свой дневник Е.Чикаленко готовил к публикации, находясь в эмиграции. В это время он, как и большинство непосредственных участников украинского национально-освободительного движения, переосмысливает течение освободительной борьбы и анализирует причины ее поражения. В предисловии, написанном к первому изданию дневника, Е.Чикаленко признается, что события, записанные им в дореволюционную пору, «кажутся мелкими» по сравнению с тем, что он записал после 1917г. Но из этого «мелкого зернышка», по его словам, «выросло большое дерево Украинской Державности»[13].
Он считал, что украинцы в 1917г. оказались не готовы к решению своей исторической задачи а их разобщенность, раздор и неорганизованность имели для Украины фатальные последствия. Но, несмотря на это, по мнению Е.Чикаленко, «не надо тратить время, а надо работать над фундаментом для своей государственности». Он вспоминает об опыте польской интеллигенции, которая работала за границей, чтобы «привлечь общественное мнение Европы», и одновременно создавала духовные ценности в ожидании своей государственности. Украинцам это должно было стать примером для их общественного поведения на ближайшую перспективу, в противном случае они снова будут не готовы, как и в 1917г. Больше всего Е.Чикаленко сетовал на украинскую интеллигенцию, которая «проявила за это время много всякой мерзости, невежества, что свидетельствует о ее политическом детстве». По его мнению, она еще не имела «никаких устоев, даже моральных». «Я не раз говорю, что только тогда построится украинская государственность, когда вырастут дети тех наших социалистов, которые, будучи министрами, накрали миллионы, и таким образом создадут свою буржуазию, которой у нас до сих пор почти не было», — писал 21 января 1920г. Евгений Харлампиевич[14] в письме Вячеславу Липинскому, с которым его роднило не только соседство в Австрии, но и близость политическая. Они оба принадлежали к консервативному лагерю и крайне негативно восприняли разрушение гетманской державы лидерами Директории. «Хамы! У нас поотнимали имения, а сами, добравшись до государственным денег, набили ими свои карманы и стали миллионерами. Но как легко пришли эти деньги, так легко они и развеются, без всякой пользы для Украины», — отмечал он дальше в этом же письме.
С В.Липинским связан и определенный этап в смене политической ориентации Евгением Чикаленко. Его германофильство в конце концов вылилось в т.н. концепцию «призвание варяга». Негативно оценивая политическую деятельность М.Грушевского, В.Винниченко и П.Скоропадского, Е.Чикаленко обращает свое внимание на фигуру австрийского эрцгерцога Вильгельма Габсбурга, известного в украинской среде под псевдонимом В.Вышиваного. В 1918г. его рассматривали в определенных политических кругах Украины как альтернативу гетману. В письме к В.Липинскому Е.Чикаленко, ссылаясь на информацию от своего сына Петра, который находился в то время в оккупированной большевиками Украине, фиксирует падение популярности С.Петлюры и рост интереса к П.Скоропадскому и В.Вышиваному[15]. Зять Е.Чикаленко А.Скоропись-Йолтуховский в одном из своих писем пишет, что правые силы в эмиграции ищут лидера, который мог бы всех объединить. «Мы говорили с Грековым, и с Вышиваным, и со Скоропадским, — замечает А.Скоропись Е.Чикаленко, — говорили не от нечего делать, а действительно искали творческих государственных сил, и первое место на нашем трагическим безлюдье отвели мы Скоропадскому. По чистой совести, по глубокому убеждению, что это действительно творческая государственная сила, абсолютно и насквозь честный человек…»[16]. Выбор П.Скоропадского как вероятного кандидата на гетманство был одним из важных компонентов подготовки к утверждению украинской монархии, которую начали украинские консервативные политики в период кризиса, который переживала УНР в конце 1919 — в начале 1920 гг. И в этом процессе, как видим, определенное место рядом с П. Скоропадским отводилось В.Вышиваному. Более того, Е.Чикаленко зафиксировал в своем дневнике, что Украинский союз хлеборобов-государственников (УСХД) сначала выдвигал на роль персонификатора монархического движения именно В.Вышиваного.
Попытка ввести Вильгельма Габсбурга в политическое русло организованного гетманского движения основывалась на идейно-политической доктрине украинского монархизма, разработанной в этот период В.Липинским. Кратковременный опыт державотворчества периода Гетманата П.Скоропадского, несмотря на все его недостатки, привел ученого к глубокому убеждению, что только «в форме Гетманства наша традиция государственно-национальная могла стать фактом»[17]. Причем он рассматривал Гетманство как монархическую точку опоры, которая является постоянной и опирается на историческую традицию и историческую наследственность и может «создать такую базу, на которой и в рамках которой каждый из наших деятелей и патриотов сможет проявлять свою творческую, реформаторскую деятельность»[18]. По мнению В.Липинского, реальную монархическую персонификацию Гетманства мог осуществить только род Скоропадских, который один «удержался до сегодняшнего дня на соответствующей высоте; только ему одному Бог дал столько мужества и силы, чтобы в 1918г. нашу державную и свою Родовую, гетманскую традицию возобновить»[19].
Зато Е.Чикаленко длительное время считал П.Скоропадского «барским» гетманом и подчеркивал, что после его ошибок в 1918г. за ним «не пойдет ни крестьянство, ни сознательные украинцы-земледельцы», к которым причислял и себя. Несмотря на то, что Е.Чикаленко решительно был против антигетманского восстания и все время пребывания П.Скоропадского у власти «горячо агитировал за сотрудничество с ним», он не мог примириться с его действиями после провозглашения курса на федерацию с небольшевистской Россией. Поэтому свои надежды на будущее Украины Е.Чикаленко возлагал на «какого-нибудь принца — или немецкого, или английского, — который приведет с собой военную силу и поведет политику компромисса между панами и крестьянством, не будет отбирать у крестьян землю «со шкурой», как это делал Скоропадский, а оставит помещикам по 100-200 десятин для
