Стажёр. Небесные истории – 5 - Денис Окань
Наконец, порядочные немцы определились, кому из них по правилам допускается таскать стремянки, и стикеры были наклеены.
Едем! (Нет).
Мы уже двадцать минут сидим в автобусе. Наш самолёт закрыт, стикеры наклеены, а мы не едем в гостиницу лишь потому, что местные не могут решить, какая из двух транспортных фирм более достойна чести отвезти нас в отель «Штайгенбергер». В тот самый, который находится «в пяти минутах ходьбы от аэровокзала».
Нас просят выйти из автобуса и пересесть в другой, поменьше, принадлежащий фирме, которая, похоже, и победила в тендере. Мы пересаживаемся. Но никуда не едем.
Переговоры продолжаются.
Наконец, владельцы маленького шаттла победили. Водитель-немец, родом из Казахстана, чья русская жена через несколько лет после свадьбы вдруг оказалась урождённой немкой, со скоростью тридцать километров в час (ограничение!) пыхтит по перрону и искренне удивляется тому, что сегодня орднунг подкачал.
Никогда такого не было, и вот опять14…
Степенно ползём вокруг аэродрома, всё дальше и дальше удаляясь от терминала, от которого до отеля пять минут ходьбы пешком. Меня несколько беспокоит этот факт, интересуюсь у водителя, почему мы удостоены такой чести. Безусловно, нам приятно и интересно прокатиться вокруг известного каждому пилоту аэродрома, но хочется в отеле разместиться побыстрее.
Выяснилось, что фирма, подрядившаяся нас доставить в гостиницу, имеет право вывезти нас с территории аэропорта только через южный выход, через терминал авиации общего назначения.
Вот же… орднунг!
По-черепашьи объезжаем две взлётно-посадочные полосы, крадёмся по грузовому перрону. Наконец подъезжаем к небольшому зданию с надписью «Fraport Executive Aviation». И вот тут я вспоминаю, что местные служащие сразу же после заруливания забрали у нас последнюю генеральную декларацию, чтобы отвезти её полицаям в нормальный терминал. Других копий у нас нет, как нет у меня шенгенской визы в паспорте.
При выполнении международных полётов в большинстве стран нам не требуется виза, чтобы пересечь границу, мы проходим её по генеральной декларации и удостоверениям членов экипажа, ID. В настоящий момент нет визы, есть ID, но нет генеральной декларации – её увезли в другое место. От которого пять минут ходьбы пешком до отеля.
Надо отдать должное орднунгу – немецкие пограничники даже на южном входе свободно разговаривают на английском. Всего-то двадцать минут и каких-то три попытки потребовались мне для того, чтобы пересказать историю наших путешествий дядьке с лицом добропорядочного Санты, которому мы нежданно свалились на голову, объяснить ему, что конкурирующая фирма забрала последнюю генеральную декларацию на прибытие, а визы есть не у всех.
Но зато есть генеральная декларация на вылет из Дюссельдорфа в Москву! Можем показать!
После трёх повторов, многочисленных качаний головой, звонков и поисков в базе нас всё-таки пропустили. Мы пересекли государственную границу в небольшом терминале авиации общего назначения, вышли из здания, снова сели в наш маленький шаттл. И… начали обратное путешествие вокруг аэропорта в сторону отеля, который «всего в пяти минутах ходьбы от терминала».
Мой опыт работы с бутербродами начинает назойливо подсказывать, что погода в Дюссельдорфе обязательно улучшится, и скоро следует ждать звонка от радостного представителя ЦУП.
А мы ещё даже не доехали до отеля!
Наконец мы подъезжаем к «Штайгенбергеру». Перед входом в отель стоят два автобуса и два такси, больше места нет, поэтому наш водитель ждёт, пока кто-нибудь соизволит подвинуться. Высадить нас в трёх метрах от положенного участка он не может, так как орднунг контролируется камерами.
Через несколько минут до одного из таксистов доходит, что его «Мерседес» занимает слишком много места, он перемещается, и мы десантируемся около дверей отеля.
Внутри всё так чистенько, радостно, новогодне! Ёлочка стоит в фойе. Регистрируемся, получаем карточки и договариваемся через десять минут встретиться внизу, чтобы пойти в ресторан, отоварить выданный ваучер.
Я поднимаюсь на свой второй этаж, открываю дверь, поднимаю ногу, чтобы сделать шаг…
Я ждал этого. Я чувствовал! Даже не глядя на экран смартфона я знаю, что это звонят из Ставки. Только они могут позвонить строго в тот момент, когда экипаж наконец-то добрался до двери отеля и собирается поужинать. И я абсолютно уверен в том, что они мне скажут.
– Да, слушаю!
– Денис Сергеевич, видимость в Дюссельдорфе улучшилась, можно лететь. На 18:10 единого времени поставили… – бодрым голосом сообщает мне трубка.
Смотрю на часы. До запланированного кем-то вылета чуть больше часа. Смотрю на дверь в номер, которую я только что открыл. Виднеется манящий уголок кровати…
– Это здорово! Честно! Но, парни, я только что зашёл в номер. Мы больше часа добирались до отеля, даже не присели ещё. По всей видимости, обратная дорога займет столько же времени. Мы физически не успеем. Мы пообедаем вначале. Поверьте, мы действительно устали.
По последовавшему ответу чувствую, что они верят, но очень сильно хотят, чтобы мы ехали на самолёт. Я с искренним сожалением отвечаю, что сначала мы должны пообедать. А потом обязательно поедем на самолёт.
Разве может быть иное в царстве порядка?
Скидываю верхнюю одежду, умываюсь, выхожу из номера, спускаюсь в лобби. Все в сборе, идем в ресторан.
В недавнем вынужденном путешествии в Варну мы и поесть-то толком не успели, так как еду готовили на заказ. Мы торопились (зря) и смогли поесть лишь по прилёте в Кишинёв. Немецкий же ресторан предложил шведский стол, и мы смогли в отличной обстановке утолить накопившийся голод достаточно быстро. Более того, нашим стюардессам настолько всё понравилось, что они пообещали заказывать рейсы со мной, таким «везунчиком».
– Ира, видите, я вас по ресторанам вожу. Варна, Франкфурт… – многозначительно подмигиваю старшей бортпроводнице.
Девчонки смеются.
Через полчаса мы двинулись обратно в отель. Я уже связался с планированием, которое уверило, что по их расчётам мы всё ещё не выбиваемся из резинового рабочего времени, у нас есть шанс ночевать в Москве. Я позвонил представителю, попросил прислать транспорт, он пообещал предоставить его в пределах ближайших пятнадцати минут. Мы разошлись по номерам, собрали вещи и снова встретились внизу.
В холле нас поджидал водитель, правда, другой – у казаха закончилась смена. Можно ехать, но… нет одной девочки, которой достался номер на самом верхнем этаже, а лифт в отеле почему-то всего один. И она никак не может его поймать – его то и дело ловят этажами ниже.
– Вот! Если бы не Света мы бы точно сегодня успели в Москву долететь! – шучу я.
(Ага, шутит он!)
Наконец ещё через пять минут появляется Света, но… теперь нет водителя! Он ушел искать туалет, и по всей видимости поиски затянулись.
Мне уже не до шуток. Перспектива познакомиться ещё с одним отелем начинает проявляться в тумане далёкого Дюссельдорфа.
Наконец водитель объявился. Мы загружаемся в автобус и едем.
Успеть до одиннадцати!
Транспортная история повторяется в обратном порядке. Мы чинно объезжаем огромное пространство аэропорта и причаливаем к южному входу, где Санта Клаус ещё не успел нас позабыть.
Забыть не успел, но выясняется, что в целях орднунга он не может пропустить наш экипаж через досмотр, пока на выходе из здания на перрон нас не будет ждать автобус. То ли водитель этого не знал, то ли ещё что, но теперь мы ждём, пока с ним свяжутся. Затем ждём, пока он появится с той стороны.
Ожидание заняло минут пятнадцать, после чего нам дали отмашку:
– Порядок, можете проходить!
Проходим через сканер-рамку. Девчонки, наши стальные красавицы, способные при ветре тридцать метров в секунду закрыть тяжеленную входную дверь Боинга-737, безбожно звенят. Их просят снять обувь, ремни, причиндалы, поставить всё на ленту, ещё раз пройти… Наконец рамка сдается.
Санта проверяет наши документы и пропускает без каких-либо проволочек. Мы надеваем
