Елена Егорова - «Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки
Н.Н. Ланская, в первом браке Пушкина, в венке из роз.
Акварель В.И. Гау. 1849 г.
Скорее всего, неувядаемая роза – флористическая эмблема прелестной женщины, о которой написано или которой предназначено произведение, оставшееся в наброске.
Образы девушки и символизирующей её розы сливаются воедино в «деве – розе», впервые появляющейся у Пушкина в лицейском стихотворении «Леда» (1814). Оно написано в форме кантаты по мотивам древнегреческого мифа о Зевсе, хитростью соблазнившем Леду, жену спартанского царя. Стыдливая красавица купалась, оставив одежду «средь тёмной рощицы, под тенью лип душистых, / В высоком тростнике», когда к ней стал ласкаться лебедь – Зевс, выплывший «из – под склонённой ивы». Незаметно для себя Леда оказалась на «ложе из цветов… в объятиях Зевеса».
Пейзаж в стихотворении носит отчасти символический характер. В греческой мифологии тростник – эмблема сладострастного божества Пана, ива как эмблема Артемиды – символ деторождения, липа – символ супружеской любви, эмблема благочестивой супруги Бавкиды. Оставшееся вне пушкинского сюжета продолжение мифа таково: от любовного союза Леды и Зевса родилось четверо детей, среди которых была прекрасная Елена, виновница Троянской войны.
Стихотворение «Леда» оканчивается простой моралью:
Сим примером научитесь,Розы, девы красоты,Летним вечером страшитесьВ тёмной рощице воды…
Образ девы – розы появляется в стихах Пушкина не раз:
…И девы – розы пьём дыханье, —Быть может – полное чумы…«Пир во время чумы».О дева – роза, я в оковах;Но не стыжусь твоих оков:Так соловей в кустах лавровых,Пернатый царь лесных певцов,Близ розы гордой и прекраснойВ неволе сладостной живётИ нежно песни ей поётВо мраке ночи сладострастной.
«О дева – роза, я в оковах…». 1824.Соловей и роза – поэт и его вдохновительница
В последнем стихотворении звучат мотивы персидской поэзии с излюбленными образами поэта – соловья и девушки – розы. Эти символы Пушкин иногда использовал в своих произведениях:
В безмолвии садов, весной, во мгле ночейПоёт над розою восточный соловей,Но роза милая не чувствует, не внемлетИ под влюблённый гимн колеблется и дремлет.Не так ли ты поёшь для хладной красоты?Опомнись, о поэт, к чему стремишься ты?Она не слушает, не чувствует поэта;Глядишь – она цветёт; взываешь – нет ответа.
«Соловей и роза». 1827.Уже само присутствие поющего соловья и благоухающей розы в картине сада порождает поэтические ассоциации Востока:
Одни фонтаны сладкозвучныИз мраморной темницы бьют,И с милой розой неразлучныВо мраке соловьи поют…
«Бахчисарайский фонтан».С прохладой вьётся ветер майскийСредь очарованных полей,И свищет соловей китайскийВо мраке трепетных ветвей…<…>Сквозь вечну зелень здесь и тамМелькают светлые беседки;Повсюду роз живые веткиЦветут и дышат по тропам.
«Руслан и Людмила».Роза и плющ – символы чувственных наслаждений
Роза в сочетании с плющом встречается в лицейском творчестве Пушкина как дань древнегреческой и анакреонтической символике. В стихотворении «Блаженство» (1814) Сатир выбегает из леса слушать печальную песню пастушка, которому изменила возлюбленная:
Розами рога обвиты,Плющ на чёрных волосах,Козий мех, вином налитый,У Сатира на плечах.
У древних греков роза в сочетании с вином символизировала чувственность, соблазн, а плющ был эмблемой бога вина Диониса, свиту которого составляли лесные божества Сатиры. Пушкинское стихотворение заканчивается тем, что пастушок утешается, выпивая с Сатиром.
Розы, плющ и мирты в стихах юного Пушкина выступают эмблемой Анакреона:
Тёмных миртов завесаНаклонилась к водам.В их сени у входа лесаЧью гробницу вижу там?<…>Вот и музы, и харитыВ гроб любимца увели;Плющем, розами увиты,Игры вслед за ним пошли…
«Гроб Анакреона». 1815.Он Вакхом был наполненСветлеющею влагой —Кругом висели розы,Зелёный плющ и мирты,Сплетённые рукоюЦарицы наслаждений.
«Фиал Анакреона». 1816.В этих стихотворениях ощущается влияние анакреонтических произведений Жуковского и Батюшкова16.
Розы, мирты, лавры и терны
Метафорические растения в поэзии Пушкина иногда служат для обозначения душевных состояний и жизненных ситуаций. Розы в лицейской лирике часто упоминаются в связи с радостью, успехом, весельем, беспечностью, поэтическими грёзами:
Доселе в резвости беспечнойБрели по розам дни мои;В невинной ясности сердечнойНе знал мучений я любви….
«Послание к Юдину». 1815.…Иль юности златойВотще даны мне розы?
«Городок». 1815.Душе наскучили парнасские забавы;Не долго снились мне мечтанья муз и славы;И строгим опытом невольно пробуждён,Уснув меж розами, на тернах я проснулся…
«Шишкову». 1816.Последняя строка – флористическая эмблема стихотворения, где розы – поэтические сочинения, терны – разочарование в них.
В лицейском стихотворении «Фавн и пастушка» антитеза «розы – терны» символизирует радость любви и страдания. Утратившая очарование молодости пастушка Лила оставлена соблазнившим её Фавном:
О Лила! Вянут розыМинутныя любви:Познай же грусть и слёзыИ ныне терны рви.
Антитезы «розы – терны» и «мирты – терны» близки по значению. Мирты, как и розы, символизируют любовь и её утехи. В стихотворном послании «Князю А.М. Горчакову» (1817) Пушкин желает другу:
…Вновь миртами красавицу венчай…
В сатирической «Тени Фонвизина» (1815) Батюшков – «певец пенатов молодой» – изображён «с венчанной розами главой» и, кроме того:
Эрата, грации, амурыВенчали миртами его.
Мирты символизируют не только любовные, но и поэтические наслаждения. Примером является обращение к музе в стихотворении «Мечтатель»:
На слабом утре дней златыхПевца ты осенила,Венком из миртов молодыхЧело его покрыла.
Терны в сочетании с миртами – символы любовных радостей и страданий. В селамных списках терны обозначают также «стрелы Амура». Эти метафоры юный Пушкин употребил в стихах «Любовь одна – веселье жизни хладной…» (1816), обращённых к воспевающим любовь поэтам в связи с собственными любовными переживаниями:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
