Людмила Лопато - Царица парижских кабаре

Оба они не только участвовали в парижском толстовском спектакле 1950 года, но и снимались когда-то в фильме «Власть тьмы». Он был снят в Берлине режиссером Конрадом Вине, с актерами МХТ, выехавшими на гастроли в Германию. Павлов играл в этой экранизации Акима. Никиту, помнится, в фильме играл Вырубов, Анисью – Мария Германова.

Я знала всех их со времен работы в ресторане «Динарзад» – Греч и Павлов иногда выступали там со скетчами. Павлова русские актеры звали «маленький Москвин». В Париж они приехали после войны, а до того играли и режиссировали в Белграде.

Я многократно была в доме этой пары. Греч и Павлов жили в крошечной, но очень уютной квартире, полной русских вещей. И сами по духу были чисто русские люди: Павлов обожал свою Веру Мильтиадовну (они называли друг друга по имени-отчеству, на старинный лад).

Она была очень энергичным и талантливым человеком. И выглядела замечательно: седовласая, с королевской посадкой головы, очень элегантная. Чудно пела, между прочим. Я многому от нее научилась.

Она всем нравилась… Бывали даже драмы. Кто-то пригласил ее куда-то. Вера Мильтиадовна с чистой совестью (почему же нет?) провела вечер вне дома. А вернувшись поздно вечером, нашла в их маленькой квартире два гроба и бешеную записку Павлова: «Я убью тебя и сам убьюсь!»

Греч и Павлов преподавали в Русской консерватории имени Рахманинова в Париже и воспитали много французских актеров и режиссеров. Через несколько лет после нашего спектакля Павлов сыграл небольшую, но очень удачную роль в фильме «Анастасия», где снимался вместе с Ингрид Бергман и Юлом Бриннером.

Помню, как однажды Павлов и Греч пришли ко мне завтракать. Я решила специально для них сделать оригинальную закуску – салат из бананов с креветками и селедкой. Мы сидели за столом вчетвером – и вдруг Поликарп Павлов заплакал посредине завтрака крупными слезами: «Вера, чем я провинился перед Людмилой, что меня заставляют есть бананы с креветками?»

Ему было и солоно, и грустно.

За одним из таких завтраков они рассказали мне о легендарном «Пушкинском спектакле» МХТ 1915 года. В нем было три действия: «Пир во время чумы», «Каменный гость», «Моцарт и Сальери».

В «Каменном госте» Поликарп Павлов играл Лепорелло. Мария Германова – Дону Анну. Ольга Бакланова – Лауру. Ричард Болеславский – Дона Карлоса. Наконец, молодой Аким Тамиров и Вячеслав Туржанский, будущий кинорежиссер, были среди гостей Лауры.

Сценографом этого спектакля был Александр Николаевич Бенуа.

Я не сразу поняла, почему Павлов так настойчиво и подробно, посмеиваясь, перечисляет все имена. Когда же поняла – ахнула…

Бог весть, почему именно «Каменный гость» вызывал такую охоту к перемене мест, но в 1920-х годах «далеко на севере, в Париже» (или еще дальше, за океаном, как Бакланова и Болеславский) оказались все участники этой маленькой трагедии. Ведь они все эмигрировали!

Если бы Дон Гуан – Качалов не вернулся в Россию после долгих западных гастролей, в советской Москве от этого спектакля осталась бы одна статуя Командора…

Незадолго до премьеры Вера Греч написала для газеты «Русские новости» предуведомление к спектаклю:

«Лев Толстой, знавший, понимавший и глубоко чувствовавший характер, душу и психологию русского человека, будь то крестьянин, интеллигент или аристократ, одарил нашу драматургию двумя шедеврами: “Власть тьмы” и “Живой труп”.

“Живой труп” был поставлен впервые на сцене Московского художественного театра, в сезоне 1911–12 гг., то есть ровно 45 лет тому назад. Написана пьеса была в 1900 году 72-летним гениальным художником, забывшим в этой пьесе о себе как о мыслителе, проповеднике “толстовских” идей, беспощадном моралисте. В нем снова проснулся беллетрист. Он пишет о страстях человеческих, о любви, о цыганках, которых он так любил в молодости, о цыганских песнях, которыми он в свое время восхищался, о жизни грешной – но милой его сердцу. Он хочет разрешить проблему супружества, часто построенного на несоответствии характеров и взаимном непонимании – и рождающего, вследствие этого, условность и ложь. Он протестует против этой “мертвой видимости счастья семейного”, взывает к человеческой совести – и как бы готовит уже свой собственный уход из дома. Моралист и гуманист Толстой разрешает своему герою самоубийство, не видя другого выхода для человека, безнадежно запутавшегося в своих грехах и дошедшего до полного физического падения, но не утерявшего до конца духа, человека, познавшего просветление и освобождение в смерти».

Свет мал – прослышав о затее, другие артисты приходили сами. А мы с Греч и Павловым набирали труппу.

«Власть тьмы» (пятый акт – сцену злосчастной свадьбы Акулины) ставил Вырубов – пожилой, с крашеными волосами, человек. Он ни за что не хотел сдаваться: разговаривал, как молодой человек, и доказывал всем, что в его силах быть таким же Вырубовым, как пятьдесят лет тому назад. И двадцатипятилетнего Никиту решил играть сам.

Он был хорошо известен в русском театральном мире, а уж в парижской русской колонии все знали друг друга. Со всей семьей Вырубовых тогда была знакома и я.

Ассистенткой Вырубова была Нина Демидова.

Во «Власти тьмы» участвовала Наташа Кедрова – актриса с сильным контральто, в какой-то момент она была в Париже популярной певицей. Яркая, властная, Кедрова хорошо пела русские народные песни. Она играла Анисью.

Акулину в нашем спектакле играла Киса Куприна.

Я очень полюбила Кису. Она была хороша в роли Акулины, но важнее то, что она была настоящим другом. Дочь Куприна как-то исковеркала свою жизнь, и я всегда жалела о ней… Кажется, она и в СССР уехала – прочь, прочь от этих своих печальных парижских итогов.

А в Париже у нее был поклонник – брат президента Французской республики. Очень уродливый, но очень богатый. Чем он Кису и купил.

Что же сказать… люди гибнут за металл.

Соня Радищева играла маленькую роль Матрены. Акимом был Алексей Тульцев. Николай Некрасов играл жандарма. Со мной вместе пели Галина Верник и моя приятельница Валя Валл, а из певцов – Андрей Петренко и Владимир Слащев (у Слащева был чудный тенор, и сам он – курносый, настоящий русак – на сцене очень нравился всем).

У нас были музыканты: Иван Булгаков (балалайка) – младший брат писателя Михаила Булгакова, Леонид Доружинский (балалайка), Игорь Чернояров (аккордеон) и Леонид Волков (аккордеон). Настоящий русский оркестр! Не цыганский, а именно русский.

Декорации делали Пьер Дебельви и Константин Непо, который также ставил для нас свет. Впрочем, Непо в нашем спектакле был един во многих лицах – именно он сыграл Федю Протасова в «Живом трупе».