Наперекор земному притяженью - Олег Генрихович Ивановский
«С Новым годом, дорогие мои! С новым счастьем, здоровьем, удачами! Я долго не решался написать вам подробно, что произошло со мной… 20 декабря мы выехали на работу на машине. На повороте из-за лихачества шофера машина на полном ходу перевернулась. Не успев опомниться, я вылетел из кузова. Сознание не потерял, но весь залился кровью. На следующий день лицо опухло и посипело так, что меня не узнавали даже близкие товарищи. На второй день я почувствовал себя лучше и выехал в ночь на работу. Но внезапно снова открылось кровотечение, и я не смог остановить его до утра. Утром привезли меня «домой», и, поскольку никакими мерами местной санчасти носовое кровотечение остановить не удалось, вечером меня отправили в военный госпиталь. Длительная потеря крови дала себя знать, и, когда меня снимали с машины, я потерял сознание. Очнулся в приемном покое. Рентген показал перелом носовой кости и разрывы слизистой оболочки носа. В госпитале я пролежал до 31 декабря и вот приехал к своим товарищам, встретить с ними Новый год…»
В последующие годы на полигоне в Капустином Яру пришлось поработать не один раз и весной, и летом, и осенью. До чего же хороша там весна! Степь оживает, тюльпанов столько, что кажется, всю красную краску земли тут разлили. А воздух такой — дышать и дышать. По сторонам дороги маленькие живые столбики — суслики. Стоят, караулят свои норки, посвистывают тихонечко. Беспокоило всегда лишь великое множество гадюк в степи. Но это дело такое — не зевай, они и не причинят зла.
Много важных работ провели мы там. Довелось и с интересными людьми познакомиться. Разве забуду я когда-нибудь начальника полигона генерала Василия Ивановича Вознюка? Окончил Ленинградскую артиллерийскую школу имени Красного Октября. Великую Отечественную встретил на Западном фронте. Был начальником штаба тяжелой противотанковой бригады. В первый же год войны заслужил три ордена Красного Знамени. А осенью 1942 года вызвали Вознюка в ЦК партии, сообщили, что начинается формирование новых специальных частей. И стал он начальником штаба группы гвардейских минометов — легендарных «катюш». Даже нам, фронтовикам, от начала до конца прошедшим дороги войны, не верилось, что, начав в сентябре 1941-го воевать в звании майора, осенью 1942 года Вознюк был уже генерал-майором. А закончил войну Василий Иванович генерал-лейтенантом, заместителем командующего артиллерией по гвардейским минометным частям 3-го Украинского фронта. И вот в 1946 году последовало новое назначение — ракетный полигон. Капустин Яр.
«Старики» рассказывали, что, когда полетела первая ракета, все выбежали из землянок, из спрятанных в аппарелях машин, стали поздравлять друг друга. Сергей Павлович Королев стоял поодаль от всех и, говорили, слезинки с глаз смахивал. Подошел к нему в этот момент Вознюк и сказал: «С днем рождения, Сергей Павлович!» — «Спасибо, — ответил Королев, — такие дела начинаем, Василий Иванович, такие дела…»
В 1952 году я поступил в институт. Уже невозможно было продолжать работу, не имея высшего специального образования. Два года учебы, учебы взахлеб, учебы такой, что дни с ночами перемешивались. Защита дипломного проекта. И вновь я в ОКБ, в своей лаборатории, но уже на должности инженера.
Пока я учился в институте, овладевая основами радиотехники, в ОКБ полным ходом продолжались работы по исследованию основных летно-тактических характеристик баллистических ракет дальнего действия. Определялись возможности увеличения дальности полета ракет различных схем и типов. Решение столь важных комплексных задач потребовало участия целого ряда научно-исследовательских институтов нашей страны. В результате напряженной, не имевшей аналогов работы были исследованы возможности существующих и разрабатываемых одноступенчатых ракет и предложены варианты нескольких типов многоступенчатых ракет. В успешном проведении исследований большая заслуга принадлежала и коллективу института, который возглавлял академик Мстислав Всеволодович Келдыш.
Так было положено начало созданию ракеты, могущей преодолеть межконтинентальные расстояния…
21 августа 1957 года.
«…В соответствии с планом научно-исследовательских работ в Советском Союзе произведены успешные испытания межконтинентальной баллистической ракеты… Полет ракеты происходил на очень большой, до сих пор не достигнутой высоте… Полученные результаты показывают, что имеется возможность пуска ракет в любой район земного шара…»
Из сообщения ТАСС.
Родилась межконтинентальная. Но не только. Уже в ходе ее разработки стала очевидной возможность достижения первой космической скорости и выведения на околоземную орбиту искусственного спутника Земли.
В середине 50-х годов в мировой печати все чаще стали встречаться слова и словосочетания, напоминающие строки из научно-фантастических романов: «искусственный спутник Земли», «космическая ракета», «космическая скорость». Но это уже была не фантастика. Искусственный спутник Земли, в отличие от ракеты, может сообщать с больших высот сведения о тайнах атмосферы нашей планеты и более далекого космического пространства в течение более долгого времени. Мысли ученых в который раз возвращались к Ньютону и Циолковскому.
Первый спутник
В истории интеллектуального развития человечества можно выделить сравнительно немного событий, которые оказались эпохальными. Нашему поколению повезло. Пророческими оказались слова Константина Эдуардовича Циолковского: «Сначала неизбежно идут: мысль, фантазия, сказка. За ними шествует научный расчет. И уже в конце концов исполнение венчает мысль».
Это цитата из его гениального «Исследования мировых пространств реактивными приборами», начатого им еще в 1898 году.
И действительно, все началось с фантазии, сказки. Циолковский пишет: «Не помню хорошо, как мне пришло в голову сделать вычисления, относящиеся к ракете.
Мне кажется, первые семена мысли заронены были известным фантазером Ж. Верном; он пробудил работу моего мозга в известном направлении».
1895 год. Циолковский. «Грезы о Земле и небе».
«Воображаемый спутник Земли, вроде Луны, но произвольно близкий к нашей планете, лишь вне пределов ее атмосферы, значит верст 300 от земной поверхности, пред-160 ставит, при очень малой массе, пример среды, свободной от тяжести…
«Близок локоть, а не укусишь». Действительно, несмотря на относительную близость такого спутника, как забраться за пределы атмосферы на такой спутник, если бы даже он существовал, или как сообщить земному телу скорость, необходимую для возбуждения центробежной силы, уничтожающей тяжесть Земли, когда эта скорость должна доходить до 8 верст в 1 секунду?»
1957 год. Всего 50 лет назад Россия была страной прозябающих одиночек-мечтателей. Какой же огромный, сложный путь творчества прошел советский народ, чтобы накануне сорокалетия революции создать искусственное тело, которое должно было вторгнуться в область обитания лишь небесных тел, и вторгнуться со скоростью 28 тысяч километров в час! То есть достигнуть первой космической скорости.
1957–1958 годы были ознаменованы проведением грандиозного научно-исследовательского мероприятия, получившего название «Международный геофизический год», в котором участвовали более
