Таинственный Ван Гог. Искусство, безумие и гениальность голландского художника - Костантино д'Орацио
Рекламный плакат конца XIX в. описывает Сен-Поль как maison de santé — «дом здоровья». На нем изображена обрамленная зелеными деревьями группа зданий с церковью посередине, стоящая на фоне сельского идиллического пейзажа под сенью Малых Альп. Текст рекламы восхваляет местный климат, благодаря которому Сен-Реми не уступает Ницце и Каннам, — создается ощущение, что перед нами первоклассный курорт.
На самом деле это приют для пациентов, которых в ту эпоху называли aliénés — «помутившиеся умом», и жизнь здесь сильно отличается от описанной на рекламном постере, в чем Винсент вскоре убедится. Я думаю, что в будущем заведение должно приспособиться под нужды все растущего потока туристов, что ищут в здешних стенах след Ван Гога и горят желанием побывать в комнатах художника и лицезреть пейзажи, увековеченные на его полотнах. Это довольно сильное впечатление, которое я испытал на собственном опыте.
Добраться до приюта в наши дни стало гораздо проще, однако, вступая на территорию Сен-Поль-де-Мозоль после приятной прогулки меж оливковых деревьев и сосен, понимаешь, что за шестьдесят лет здесь практически ничего не изменилось. Цветущая аллея ведет от ограды ко входу, возле него сидит дежурная сестра в черном платье и белом головном уборе. Монастырь был основан около 1000 г., до сих пор сохранились отдельные элементы, восходящие к XII в.; он находился в управлении францисканцев, которых выселили после Французский революции. В 1807 г. доктор Луи Меркюрен приобрел данную территорию с целью организовать обитель для душевнобольных; посередине возвышается церковь, отделяющая женскую половину от мужской, куда поместили Ван Гога.
Меня поразило, что выход из мужской половины в сад совершенно не изменился со времени пребывания дяди, который запечатлел его на холсте. Широкий проход заканчивается дверью в зеленый сад, окруженный оградой, где Винсент любил проводить время в умиротворении. Вода и по сей день стекает в круглую ванну фонтана, изображенного во многих работах дяди. Коридор с того времени был несколько заужен, но палаты больных сохранили первоначальный вид: скромная обстановка, окна выходят во внутреннюю часть. Комната Винсента находится на втором этаже, стены в ней того же желтого цвета, что и при дяде, — их он украсит своими картинами, которые будет создавать одну за одной. Тео добился того, чтобы брату выделили два помещения: одно служило спальней, другое — студией.
В тот день, когда Ван Гог поступил в лечебницу, в ней находились всего лишь восемнадцать пациентов мужского пола: с этими людьми ему предстоит делить горести в течение целого года.
Несмотря на то что некоторые из больных кричат и бредят практически постоянно, здесь преобладает дружеская атмосфера. Местные говорят, что необходимо терпеть других, чтобы они терпели тебя, и приводят также другие верные и справедливые аргументы, так что это правило неукоснительно соблюдается. Между нами царит взаимопонимание: к примеру, иногда я беседую с одним из товарищей, который в ответ бормочет нечто несвязное, однако не боится отвечать. Когда у кого-то случается припадок, остальные проявляют участие и заботятся о том, чтобы он не навредил себе. То же самое касается и тех, кто страдает приступами гнева.
Винсент довольно быстро привыкает к новой обстановке. Страх навсегда остаться заложником душевной болезни уступает место желанию побыть некоторое время в спокойствии, целиком посвящая себя работе в перерывах между одним приступом и другим, между кризисами и непредвиденными ситуациями.
Сегодня прибыл новый пациент. Он так взволнован, что все крушит и кричит днем и ночью; он рвет даже смирительные рубашки и до сих пор не может успокоиться, несмотря на то что практически весь день проводит в ванне. Он сломал кровать и всю мебель у себя в комнате, еду опрокидывает со стола вместе с тарелкой. На него грустно смотреть, однако санитары ведут себя терпеливо, что в конце концов даст улучшение.
Во времена Ван Гога люди мало что знали о причинах психических расстройств, и методы лечения были довольно примитивны. Активно практиковалась гидротерапия: больных дважды в неделю по два часа заставляли принимать ванны в овальных бочках с ледяной водой: подобная процедура в глазах науки того времени способствовала успокоению нервов. В конце XIX в. еще не существовало психоанализа и психотерапии: несчастных больных пичкали бромом, изнуряли клизмами и кровопусканиями, а иногда даже приковывали цепями к кровати или подвешивали к потолку в самых настоящих клетках для пыток — бедняги болтались в них, пока не угомонятся.
Дядя тоже подвергся экзекуциям, выдержав их с терпением и стойкостью.
Конечно, есть и более тяжелые случаи, больные неопрятные и даже опасные для окружающих, но они находятся в другом отделении. Мне прописали ванны дважды в неделю по два часа, желудок мой значительно восстановился по сравнению с тем, что было год назад, — так что я намерен продолжать терапию. Здесь мне лучше, чем где-либо еще, к тому же я занят работой — природа просто фантастическая. Надеюсь, что через год лечения я смогу лучше понять, на что я гожусь и чего хочу. Это поможет мне найти ресурс, чтобы начать жить заново. Возвращаться в Париж или ехать еще куда-то меня абсолютно не тянет. Тут я чувствую себя как дома.
В сущности, Винсенту повезло: он рисковал попасть в приют в Марселе, который представлял собой тюрьму, переделанную в клинику: в нем содержалось около тысячи пациентов. Или в Экс-ан-Прованс, где было около семисот постояльцев. Он просто затерялся бы в огромной массе психических больных и вряд ли мог бы рассчитывать на внимание со стороны персонала, и уж тем более на возможность гулять по полям в период ремиссии.
В Сен-Реми проживают чуть больше сорока больных — мужчин и женщин, есть бильярдный зал, музыкальный кабинет, студия для письма и рисования. Медики гордятся тем, что в их лечебнице «человеческое сочувствие окончательно победило жестокость, прежде преобладавшую в обращении с пациентами». Процедуры выполняются без принуждения, персонал старается по возможности обходиться без использования смирительных рубашек и цепей. Психиатрическая клиника руководствуется принципами «вежливого и доброжелательного обращения».
Винсент сразу понимает, что он на особом счету: хотя средства
