Георгий Яковлев - Никита Изотов

По призыву партии и комсомола приходили на шахты и заводы сельские парни, порой неграмотные, но полные желания всему научиться, стать вровень со временем, строить новую жизнь. Изотовское движение, активно подхваченное в забоях и цехах, на стройплощадках, пришлось как нельзя кстати — новички со временем стали кадровыми рабочими и сами выступили лучшими агитаторами за передачу передового опыта и трудовых навыков.

«Каждый рабочий предприятия, прежде чем пойти домой, должен сдать свою работу сменному товарищу, — писал Изотову из Баку слесарь-ударник завода нефтяного оборудования А. Вдовин. — Только после того, как сменный рабочий убедится, что станок или батарея в полной исправности, он расписывается в специальном журнале и продолжает работать. Это заставило каждого из нас внимательно относиться к своему станку или батарее, хорошо усвоить технику своего участка, подумать над улучшением работы этого участка.

Я считаю, что отбойный молоток или врубовую машину также можно и нужно сдавать на полном ходу.

Тебе, товарищ Изотов, хорошо известно, как много ценного даст обмен опытом. И думаю, что ты сам первый возьмешь новый опыт нефтяников и перенесешь его в лаву…

Задача шахтеров — дать стране больше угля, а наша — больше нефти…»

Письмо вроде бы личное, но оно отражало заботу рядовых тружеников не только о своем предприятии. Масштабность мышления, трудовой героизм шахтеров и металлургов, нефтяников и строителей помог завершить первую пятилетку за четыре года, наметить новые грандиозные планы развития народного хозяйства. Предложение бакинского слесаря обсуждали на общем собрании. Выступали резко, критиковали обезличку механизмов на шахте: «Молотки только закрепили, а уже в передовиках ходим!..» Единодушно решили: организовать пересмены на ходу, в специальных журналах отмечать состояние рабочих мест — компрессоры, врубмашины, лебедки, электровозы принимать только после тщательного осмотра. И еще Изотов порекомендовал: завести на каждый пласт журнал-справочник, чтобы сподручнее было забойщикам, проходчикам по технической характеристике выбрать для себя лучший режим смены.

«Часто случалось так, что одна из бригад начинала хромать, — писал в газете Изотов. — По соглашению с администрацией мы немедленно переводили передового, авторитетного, крепкого коммуниста в эту отстающую бригаду. Сам я выхожу во все три смены, даю указания, как нужно работать и в нарядной и в забое. Наша партгруппа имеет конкретный план. В этом плане точно указано, кто за что отвечает, в какие сроки обязан выполнить задание. Задача коммунистов: дать больше угля, лучше овладеть техникой, чтобы учить беспартийных работать, стать организатором и вести за собой отстающих. Вот тогда мы будем настоящим коммунистическим авангардом — в этом главное».

Он говорил часто своим ученикам: чтобы всегда горело сердце, чтобы не оставаться равнодушными к тому, как работает товарищ, ладится у него дело или нет, необходимо и минуты не сидеть сложа руки, а искать себе занятие, благо в шахте или общежитии, на шахтном дворе всегда можно найти, к чему приложить руки и голову.

«Тогда можете считать себя комсомольцами по духу, а не по билету», — заканчивал Изотов.

Конечно, не одни слова зажигали молодые сердца. У них перед глазами был пример старших. Седьмой участок, скажем, только стал выходить в передовые, а партгруппа выносит на общее обсуждение вопрос о пересмотре норм. Собрались все, недоумевают, о чем разговор пойдет. А он вот о чем. Что-то очень легко стало на участке в ударники выйти. В чем причина? А в том, видимо, что нормы занижены. Они соответствовали прежней организации труда, но после упорядочения смен, перехода на удлиненные уступы, широкое обучение передовым приемам труда оказались облегченными.

— Давайте так договоримся, — поддержал Стрижаченко Изотов. — Если у нас не будет сбоев с подачей леса, порожняка, если никто не будет опаздывать и лениться, то ручаюсь, что у каждого прибавка к зарплате и при новых нормах составит рублей двести-триста в месяц. Пусть Игнатыч, — показал он на парторга, — судьей будет.

— Это ты загнул, Алексеевич, — выкрикнул старый десятник. — Нормы больше — и получка больше. Чудеса в решете.

— Чудеса на небесах, — ответил Изотов. — Неволить никого не будем. Попробуем на практике.

Со следующего дня все коммунисты участка перешли на повышенные задания. И что же, через несколько дней подвели итоги: выработка увеличилась за счет четкой организации труда, ликвидации простоев. На следующем собрании уже все, убежденные примером коммунистов, дружно проголосовали за предложение: поднять существующие нормы на 60 процентов. По итогам месяца на участке не оказалось невыполняющих норм выработки, а трудности, что ж, они не хуже цемента сплачивают коллектив.

Частенько после смены заглядывал Изотов в молодежное общежитие. Тем, кто в ожидании смены маялся без дела, предлагал выйти на часок раньше и почистить шахтный двор. Или помочь застройщикам, что по соседству возводили жилье. Постепенно вошло в правило: каждый субботник хлопцы с седьмого участка выступают запевалами. И всегда с ними сам Изотов или неутомимый, надежный Сашко. Невысокий, широкогрудый и длиннорукий, Сашко отличался веселым нравом, любил задорную песню, озорную шутку. Часто заводил:

Я не мамкинаИ не папкина —В комсомоле я росла,Комсомол — моя семья…

Однажды Сашко выехал до пересменки на-гора, чего с ним раньше не случалось, и бегом в общежитие. Поднял всех, рассказал, что нижний штрек перевалило. Участок хотя и соседний, но транспортная артерия-то одна.

— Айда, хлопцы, поможем соседям? — предложил он.

Все, кто оказался в общежитии, пошли переодеваться. Часа за четыре сообща разобрали завал. Дождались, пока прошел электровоз с составом груженных углем вагонеток, тогда и выехали наверх. Перекусили наспех и снова в шахту — смена подошла.

Когда вечером вышли из клети, то увидели большую группу шахтеров, представителей женсовета. Комсомольцам вручили цветы и предложили после душевой собраться на торжественный ужин в их честь в шахтной столовой.

Пришли, а там столы накрыты. Украинский борщ в кастрюлях аромат источает, пироги с румяной корочкой так и ждут, когда их разрежут на куски. Взвар вишневый в кувшинах рубином рдеет.

— Это вам, сыночки, за совесть вашу рабочую, — сказала принаряженная лебедчица Настасья. — Жинки вам от всего сердца наготовили.

Участок «Мазурка-12» по сравнению с другими забоями имел небольшой план — 110 тонн в сутки, но и тех никогда за последний год не давал. И собрания тут проводили, и рабочих стыдили, и грозили объявить всех отстающих шахтеров саботажниками — ничего не действовало. А требовались, как считал Изотов, грамотная политика, наведение порядка во всем хозяйстве, личный пример. Так что же, руководители шахты этого не понимали? Конечно же, понимали. Но на шахте много участков и служб, а кроме того, надо проследить, как перестраивается внутришахтный транспорт, системы вентиляции, как монтируются новые компрессоры для подачи в забои сжатого воздуха к перфораторам и отбойным молоткам. Короче, заедала текучка. Да и внимания передовым участкам, которые тянули всю шахту, давали «процент», уделялось больше. Здесь требовалось проявить инициативу снизу, чтобы шла она от самих рабочих. Однако шахтеры, хотя и сетовали на хроническое отставание, что-то дельное предложить не решались, а некоторые стали даже проситься на другие участки — иначе, мол, увольнение.