Дочь Аушвица. Моя дорога к жизни. «Я пережила Холокост и всё равно научилась любить жизнь» - Това Фридман
С течением времени я поняла, что по сравнению с прочими пассажирами поезда смерти нам очень повезло. Неизвестно, сколько точно людей отправилось прямиком в газовые камеры. Но архивы, сохранившиеся после войны, показывают, что в Биркенау после процесса отбора были приняты 1298 мужчин и 409 женщин из нашего поезда. Не все они были родом из Стараховице. Некоторых из них забрали из других трудовых лагерей в Радомском районе Центральной Польши.
Эти подробности содержатся в уникальной 800-страничной книге под названием «Хроники Освенцима», составленной группой историков под руководством Дануты Чех, бывшей участницы Сопротивления, которая возглавляла исследовательскую работу в Официальном музее Аушвица.
Благодаря этому кропотливому исследованию я обнаружила, что в тот же день в 1944 году из Биркенау сбежали пять заключенных, четверо из которых были застрелены преследовавшими их нацистами.
Всю свою жизнь я задавалась вопросом, почему меня не убили по прибытии. Подсчитано, что в комплекс Освенцима попали более двухсот тридцати тысяч детей. Почти все они были убиты в Биркенау в течение нескольких часов после того, как вышли из вагонов для перевозки скота. Нацистам дети были ни к чему. Они только мешали. Им не хватало физической силы для выполнения рабского труда, при этом их нужно было кормить. Они стоили нацистам денег. Но что самое главное — они являли собой будущее еврейского народа. И, если бы они выросли, они смогли бы свидетельствовать. С точки зрения нацистов, они должны были быть уничтожены немедленно. Так почему же этого не произошло со мной?
Одна из моих версий заключается в том, что нам посчастливилось приехать в воскресенье. Как я уже отмечала, один из крематориев в конце железнодорожной линии был полностью разрушен. Но поскольку воскресенье было выходным днем, на фабрике убийств не хватало персонала, чтобы сопроводить нас в газовую камеру, и они либо не смогли, либо не захотели в тот день запустить еще один мусоросжигательный завод, чтобы незамедлительно избавиться от тел.
Другая версия заключается в том, что примерно в то время нацисты испытывали нехватку «Циклона Б», цианистого соединения, используемого в газовых камерах. Еще одно предположение выдвигает историк Кристофер Браунинг в книге о Стараховице «Вспоминая о выживании», которую я упоминала ранее. Ссылаясь на свидетельства нескольких выживших, Браунинг предполагает, что Курт Отто Баумгартен, один из наиболее гуманных руководителей лагеря в Стараховице, «вмешался от имени своих бывших заключенных и отправил с транспортом письмо, заверяя руководство Биркенау, что все евреи из Стараховице были хорошими работниками».
Но если это было так, то почему мы должны были проходить процесс отбора на платформе?
Невозможно окончательно выяснить, что именно спасло меня. Вероятно, это было сочетание всего вышеперечисленного, и что бы это ни было, я благодарна судьбе, что выжила в тот первый день. Теперь задача состояла в том, чтобы пережить каждый последующий день в Биркенау.
Мама помогла мне забраться обратно на нашу с ней койку среднего яруса. Я двигалась осторожно, стараясь не наступать на женщин, занимавших нижние койки. Мама забралась сама и легла рядом со мной. В эту ночь койка была в нашем распоряжении, хотя так было не всегда. Я прижалась к маме. Ее запах всегда оказывал на меня целебное воздействие. В ее объятиях я была в безопасности. Наконец, после худшего переезда в моей жизни, я крепко заснула.
Глава 11. Плакать я не буду
Концентрационный лагерь Биркенау, оккупированная немцами Южная Польша
ЛЕТО 1944 ГОДА / МНЕ 5 ЛЕТ
Те первые несколько дней в Биркенау повергли меня в настоящий ужас. Хотя мое одинокое заточение в темной комнате в Стараховице наводило на меня страх, сравниться с происходящим здесь оно просто не могло. По крайней мере, там я была предоставлена самой себе и была избавлена от тесного контакта с эсэсовцами и другими нацистами; здесь же я постоянно находилась у них на виду. Мама была рядом и делала все возможное, чтобы защитить меня, но я была убеждена, что они постоянно наблюдают за мной. Все они. Спрятаться было негде. А промышленные масштабы лагеря уничтожения, создаваемый им шум, частое прибытие поездов, перевозящих вагоны для скота по конвейерной ленте смерти, были ошеломляющими. Я чувствовала, что в меня могут выстрелить в любой момент.
Затравленные взгляды моих товарищей по заключению, их съежившиеся тела и непреодолимое чувство ужаса разъедали мой дух. Страх — это заразный вирус, поражающий практически всех, к кому он прикасается. Приобрести иммунитет трудно, если вообще возможно.
Мне было всего пять лет, но я уже замечала, что окружающие меня женщины утратили всякое подобие оптимизма. Тогда я, возможно, не могла этого знать, но теперь я знаю, что мы с мамой прибыли в Биркенау в момент максимального напряжения. Завершив уничтожение более 400 000 венгерских евреев, СС собирались ликвидировать расположенный на территории Биркенау цыганский семейный лагерь.
Массовое убийство цыган, как тогда называли народ Рома и Синти, планировалось два месяца. Предполагалось, что это произойдет в середине мая 1944 года, но цыгане узнали о плане их убийства, ворвались на склад со снаряжением, захватили все, что могло сойти за оружие: ножи, лопаты, молотки, кирки, ломы и камни. Среди цыган оказались бывшие военные и ветераны, и они не собирались безропотно идти в газовые камеры. 600 человек забаррикадировались в здании барака.
Вооруженные автоматами эсэсовцы окружили цыганский лагерь и приказали мужчинам сдаться и выйти. Когда те отказались, эсэсовцы отступили, предпочитая избежать потерь. Эта моральная победа, одержанная 16 мая 1944 года, теперь отмечается как День цыганского сопротивления.
Неповиновение цыган всерьез обеспокоило нацистов. Они боялись, что это вдохновит на мятеж весь лагерь. Поэтому они не стали торопиться и избавились от цыган хитростью. Чтобы уменьшить потенциальное сопротивление, они разделили 6000 человек, находившихся в цыганском лагере, Zigeunerfamilienlager, на более мелкие группы. 23 мая 1944 года они отправили более 1500 человек в другие лагеря на территории Третьего рейха. Затем, 2 августа, через два дня после того как мы прибыли из Стараховице, недалеко от наших казарм на платформе остановился пустой поезд. Эсэсовцы приказали посадить в него еще 1400 цыган — мужчин и мальчиков. В семь часов вечера поезд отправился за 643 километра на северо-запад, в Бухенвальд, еще один большой печально известный концентрационный лагерь на территории Германии.
Как раз в это время мы с мамой были за пределами нашего барака
