Елена Вайцеховская - Слезы на льду

В тех видах спорта, где результат определяют люди, есть интересный феномен. Между собой судьи и тренеры нередко именуют его «за выслугу лет». Впервые я столкнулась с этим тоже в прыжках в воду – на Олимпийских играх в Монреале во время мужских состязаний на десятиметровой вышке. Золото тогда выиграл знаменитый итальянец Клаус Дибиаси. Самый заслуженный, многократный олимпийский чемпион и чемпион мира, самый уважаемый, к тому же выступающий в последний раз в карьере. С учетом всего этого не отдать ему победу не смогли. Хотя по всем техническим критериям итальянца вчистую перепрыгал 16-летний Грегори Луганис.

До сих пор помню, как безутешно рыдал американец, спрятавшись от всех в душевой кабине под вышкой. В течение следующих двенадцати лет он выиграл все соревнования, в которых выступал. Из-за неучастия американцев на Играх в Москве был лишен возможности стать олимпийским чемпионом как на трамплине, так и на вышке, но выиграл оба снаряда четыре года спустя в Лос-Анджелесе. На Играх в Сеуле, уже в 28-летнем возрасте, получил тяжелую травму головы, ударившись о трамплин в предварительных соревнованиях. Голову зашили прямо на бортике, после чего Луганис не только вошел в финальную восьмерку (с почти нулевой оценкой за неудачный прыжок), но и победил. А два дня спустя выиграл еще одну золотую медаль – на вышке.

Ту победу долго называли скандальной. Многие утверждали, что гораздо больше ее заслуживал юный китайский прыгун Сюн Ни. И что судьи попросту его обокрали, отдав золото американцу. Доля правды в тех заявлениях, безусловно, была. Но была и некая высшая спортивная справедливость. Ведь Луганису так или иначе просто вернули медаль, украденную у него стечением обстоятельств за двенадцать лет до этого.

После того как Усова и Жулин провели на льду более 20 лет, большую часть которых простояли в танцевальной очереди за медалями, а в 1993-м впервые стали чемпионами мира и Европы и получили долгожданный шанс на олимпийское золото, не отдать им победу в олимпийском сезоне было верхом спортивной несправедливости. Можно было, конечно же, допустить, что Торвилл и Дин все-таки окажутся лучше. Но что они победят таким образом…

Казалось бы, триумф английской танцевальной пары спустя десять лет после их ухода из любительского спорта должен вызвать восторг в сердцах английских болельщиков. Но получилось наоборот: именно в Англии золотые медали олимпийских чемпионов Сараева вызвали взрыв негодования. Победу «своей» пары посчитали незаслуженной!

«Как Торвилл и Дин могли стать чемпионами, если ни один судья не поставил их на первое место? – возмущался на страницах лондонской „Sunday Times“ английский обозреватель Майкл Коулмэн. – Ни для кого не секрет, что вице-президент Международного союза конькобежцев Лоуренс Деми и президент национальной ассоциации фигурного катания Великобритании Куртни Джонс – давние поклонники Торвилл и Дина и имеют достаточно сильное влияние на судей, но не настолько же…»

В попытках разобраться, что же на самом деле произошло, мне удалось выяснить немало интересного. Накануне чемпионата немецкий телевизионный канал WDR проинтервьюировал вице-президента конькобежного союза Германии Вальтера Майеншайна, который сам много лет был судьей международной категории, но в то время по правилам ИСУ был обязан избегать всяческих контактов с прессой. Он, в частности, сказал:

– Перед каждыми соревнованиями арбитров ставят в известность, кого именно ИСУ желает видеть в числе призеров и кого не должно там быть ни при каких условиях.

Высказывание, согласитесь, мягко говоря, оказалось сенсационным. Можно было, конечно, и усомниться в справедливости слов Майеншайна, но на память тут же приходил чемпионат мира-1993 в Праге, где сразу шесть судей были дисквалифицированы за то, что, по мнению ИСУ, несправедливо вывели на второе место в произвольном танце Грищук и Платова. Правда, через некоторое время ИСУ дисквалификацию отменил, сообразив, видимо, что шестеро виноватых против трех правых выглядят несколько абсурдно. Тем не менее между строк явственно читалось: Грищук и Платов отнюдь не пользуются расположением международного руководства.

– Также, – рассказывал Майеншайн, – всем давно известно (хотя не подчеркивалось вслух), что руководители ИСУ никогда не были в восторге от непрерывных побед советских танцевальных пар. А когда на чемпионате мира-1993 в Праге в первой десятке помимо трех российских оказались дуэты из Украины, Узбекистана и Беларуси, в ИСУ просто-таки началась паника. Естественно, на этом фоне возвращение в любительский спорт Торвилл и Дина было как нельзя кстати.

Многие обратили внимание на тот факт, что в Копенгагене англичанам благоприятствовало абсолютно все, начиная с судейской жеребьевки, когда выяснилось, что в состав бригады не попали ни российский, ни белорусский арбитры. Зато в числе заветной девятки оказалась англичанка Мери Пэрри, и было совершенно ясно, что с ее стороны четыре первых места в четырех видах танцевальной программы Торвилл и Дину обеспечены.

Незадолго до чемпионата Европы мне удалось разговорить одну из зарубежных судей, которая провела в фигурном катании не один десяток лет и на протяжении этого времени оценивала танцевальные пары практически на всех чемпионатах мира, Европы и Олимпийских играх. На мою просьбу объяснить, естественно не для прессы и без упоминания имени («Иначе ты меня под монастырь подведешь!»), тонкости судейства в фигурном катании, она ответила:

– Договариваются между собой как правило все. Отдельно – бывший соцлагерь. Отдельно – западноевропейский блок. Как это делается? Скажем, российский судья «поднимает» чешскую пару, претендующую разве что на место в десятке, а чешский, в свою очередь, помогает России в расстановке лидеров.

В танцевальном финале Копенгагена на Россию идеально «сыграли» судьи из Польши, Эстонии и Чехии, поставив англичан в произвольном танце на третье место. Если бы точно так же поступил и Владислав Петухов, представлявший в судейской бригаде Украину, медали европейского чемпионата распределились бы так, как теоретически и должны были распределиться: Усова – Жулин, Грищук – Платов и Торвилл – Дин. Но, как мне было сказано все в том же приватном разговоре: «Когда сидишь за судейским пультом, держать под контролем ситуацию не всегда удается даже людям с колоссальным опытом».

Пульт действительно как эшафот: самая страшная ошибка – поставить «своего» спортсмена выше, чем его поставили коллеги. Именно это называется национальным пристрастием и карается беспощадно – даже в том случае, если речь идет о втором десятке спортсменов. Ну а когда дело доходит до тройки призеров, страсти начинают бушевать, и вовсе не шуточные. За неделю того или иного чемпионата арбитры-новички, бывает, теряют до пяти килограммов веса.