Черубина де Габриак - Исповедь
«Нельзя уехать без благословенья…»
Нельзя уехать без благословеньяТого, кто так привыкДелить с тобой и темные сомненьяИ радости неповторимый миг.
«Я знаю, что надо…»
Я знаю, что надо,Когда-нибудь надо уйти..Пускай горит пред образом лампадаПока ты в пути.
Божья Матерь всех скорбящихОградит тебя в пути…Сердце бьется чаще, чаще —Знаю — надо отойти.
«Твои пути еще не правы…»
Твои пути еще не правы,И плоть твоя горит огнем,Но я лучи нетленной славыПровижу на челе твоем…
РАЗГОВОР С ИРИНОЙ
Опять, опять стою над бездной…И больше не наступит день…Ты говорил: «Броней железнойЗемное сердце ты одень»…
Но и во тьме твоей темницы,Поругано судьбой,Оно все будет биться, биться,Дышать и расцветать — тобой.
Его слепой и жадный голодЯ утолю стезей иной, —Пусть сердце возвратится в холодВот этой бездны ледяной.
И станет звездочкой колючейЗемной огонь, застыв во льду.Моей тоской себя не мучай — Я перейду!
19 сентября 1922«Парус разорван, поломаны весла…»
Парус разорван, поломаны весла,Буря и море вокруг.Вот какой жребий судьбою нам послан,Бедный мой друг.
Нам не дана безмятежная старость,Розовый солнца заход.Сломаны весла, сорванный парус,Огненный водоворот.
Это — судьбою нам посланный жребий.Слышишь, какая гроза?Видишь волны набегающий гребень?Шире раскроем глаза.
Пламя ль сожрет нас? Волна ли накроет?Бездна воды и огня.Только не бойся! Не бойся: нас трое.Видишь, кто встал у руля!
ИРИНЕ
Еще в сердцах пылали грозы,И вечер был, как утро, тих,И вот одни и те же розыТогда цвели для нас двоих.
И те же губы. Те же рукиКасались наших губ и рук,Когда в слезах, огне и мукеПред нами разомкнулся круг…
Мой милый друг, мой друг любимый,Я все стерплю, я все приму —Пусть только крылья Серафима,Тебя хранящие незримо,Души твоей покроют тьму.
2 октября 1922«Когда душа оскорблена и стонет…»
Когда душа оскорблена и стонет,Тогда склоняется, как призрак, над столомЧужая женщина в изорванном хитоне С сурово сжатым ртом —
Лицо испуганной, замученной Сивиллы, А пальцы ног в пыли…Откуда ты? С какой чужой могилы — Неведомой Земли?
«Ах, не плыть, ах, не плыть кораблю…»
Ах, не плыть, ах, не плыть кораблю, —Сорван парус и в трюме вода, —Я неверного друга люблю Навсегда, навсегда.
Пахли руки смоленым канатом,В левом ухе блестела серьга,Говорил, что он будет мне братом, Подарил жемчуга…
Отчего, отчего я не знала,Что любви наступает конец?Зашиваю я парус линялый, — Ночью в море уходит отец…
Ах, не плыть, ах, не плыть кораблю,Если сломаны мачты и руль, —Я неверного друга люблю, Но верну ль?
И не надо мне белых жемчужин, —Я их завтра Мадонне отдам,Я скажу Ей, что милый мне нужен,Не подарки, а только он сам.
Я повешу Мадонне на свечиИ серебряный якорь и крест…Только сердце сломалось в тот вечер,Когда он мне сказал про отъезд…
Ах, не плыть, ах не плыть кораблю,Если нет капитана на нем…Я неверного друга люблю, Но не быть нам вдвоем.
«И все нежней и все любовней…»
И все нежней и все любовнейПрикосновение руки…Ты помнишь — в маленькой часовнеМы покупали образки?
И шли дорожкою кленовой,Шуршали красные листы,И вот, не говоря ни слова.Простили мы: и я и ты…
Пусть это утро станет граньюНенарушимою для нас…Навстречу новому страданьюНе поднимай печальных глаз.
Здесь, на Земле, всё так иначе!Но неизменна и близкаВ твоей руке, всегда горячей,Моя холодная рука…
3 октября 1922, Смоленское кладбище.«Я знаю: нет того, что было…»
Я знаю: нет того, что было, —Мы оба умерли тогда, —И все ушедшие годаЛишь наша общая могила.
Есть только чудо воскресеньяИ первой радостной любви —Года пути, года паденьяВо имя нас благослови.
«Пусть все тебе!..»
Пусть все тебе!Моих путей не надо.Душа огонь, в котором только ты.Средь обступившей темнотыОдин лишь ты — мучительная радость. В моей судьбе.
Ты, только ты.Твоих воспоминанийЯ приняла мучительный рассказ,Он для меня сверкающий алмаз —И всех цветов прекрасней и желанней Твои цветы.
«Не восходит месяц…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
