Моя бесстрашная героиня - Владимир Абрамович Цесис
Какая, по большому счету, разница между судьбой здорового человека и человека опасно больного? Только фактор времени и наличие иллюзии здорового человека, что он никогда не умрет.
В комнате ожидания
После регистрации мы ждали в зале ожидания, где всегда было много больных, чаще всего в сопровождении близких. Медсестра вызывала пациентов на прием к врачу, на лабораторные пробы и другие процедуры. Большинство людей со злокачественными заболеваниями нельзя различить в толпе. Однако в комнате ожидания при более близком рассмотрении я мог без труда заметить, что многих пациентов отличали в разной степени признаки усталости. Среди пациентов всегда можно было видеть женщин без волос и женщин в самого разного фасона головных уборах. Всегда среди группы был кто-то в инвалидном кресле или с ходунками. Наиболее угнетающим было присутствие совсем молодых женщин. При виде их Марина не упускала случая сказать мне, «как ей повезло», что она заболела не в молодом, а пожилом возрасте.
Я крайне редко видел взрослых, которые приводили с собой детей в место, где жизнь боролась с силами, ее отрицающими. То, что почти все пациенты приходили в сопровождении друзей или родственников, лишний раз убеждало меня, что меня в основном окружают хорошие, добрые люди. И еще одно важное наблюдение состояло в том, что на лицах тех, кто ожидал вызова к врачу, светилась неугасимая надежда на благополучный исход. Эта надежда подкреплялась тем, что эти люди получали современное качественное лечение, и тем, что они не были единственными, кого постигла незаслуженная беда.
За много лет посещений онкологических больниц я беседовал с большим количеством пациентов и не могу припомнить хоть единого, кто не верил бы, что лечение продлевает ему или ей жизнь. Фактор времени не обсуждался. Снова и снова я убеждался в том, что надежда – это могущественная спасительная сила человечества. Об этом хорошо сказал американский психолог Джордж Вейнберг: «Надежда никогда тебя не покидает, это ты ее покидаешь».
Процедурный центр
Персонал онкологического центра был замечателен в их искреннем желании убедить пациентов, что они правильно выбрали это место, где им окажут первоклассное лечение. После того, как мы в очередной раз убеждались в психологически благоприятном эффекте от бубликов со сливочным сыром, Марина шла на анализы, которые определяли, может ли она получить в этот день очередной сеанс химиотерапии или нет. Как правило, эти анализы, определяющие общее состояние организма, у Марины были нормальными, за редким исключением, когда у нее обнаруживали низкий уровень красных кровяных телец. Когда результаты анализов были готовы, Марина из комнаты ожидания возвращалась в процедурный центр и при наличии нормальных результатов получала очередную дозу химиотерапии. В том случае, если результат был ненормальным, медсестра консультировалась с врачом по телефону и снабжала пациента необходимыми медицинскими средствами для устранения текущей проблемы. В случае серьезных проблем с анализами в процедурный центр вызывался лечащий доктор, который в присутствии пациента назначал соответствующее лечение. Я не переставал поражаться стойкости пациентов, их умению сравнительно быстро справляться с текущими проблемами.
Пациенты, у которых были особо тяжелые проблемы со здоровьем, получали лечение в специально оборудованных комнатах со всеми удобствами.
Несмотря на то, что тканевые ширмы, свисающие с потолка, обеспечивали всё необходимое для соблюдения конфиденциальности, подавляющее большинство пациентов предпочитало не отгораживаться от других. Подчиняясь солидарности, существующей между людьми в беде, как правило, во время визита пациенты делились своими историями с товарищами по несчастью. Подобно случайным попутчикам в поезде, которые больше не встретятся в будущем, люди охотно вступали в разговор и делились не только своими историями, но также посвящали своих собеседников в их волнения и тревоги.
Универсально было то, что я никогда не видел, чтобы кто-то из пациентов излишне драматизировал свою ситуацию. Напротив, люди общались без демонстрации каких-либо эмоций, хорошо зная, что их собеседники могут понять их намного лучше, чем их здоровые друзья.
Процедурный Центр работал четко по графику, и пациентам никогда не приходилось там долго задерживаться. В целях защиты от токсического эффекта химиотерапевтических препаратов во время обслуживания пациентов медсестры надевали два халата и работали в специальных перчатках.
Как и любой другой препарат, Faslodex потенциально мог вызывать много побочных эффектов, но в целом Марина переносила его хорошо. Среди побочных эффектов, с которыми Марина хорошо справлялась, были признаки поражения нервов, такие как онемение, покалывание, слабость в спине и ногах. Вдобавок к этому у неё наблюдались обычные для химиотерапии симптомы повышенной утомляемости и плохого аппетита.
Связанные с недостатком эстрогенов в организме приливы продолжали мучить Марину. Они могли проявляться в любое время дня и будили ее по несколько раз за ночь. Потение посреди ночи вынуждало Марину менять ночную сорочку каждый раз, когда она пробуждалась. В конце концов она решила, что она должна спать в отдельной комнате. Мы оба понимали, как нам повезло, что у нас было достаточно жилой площади, чтобы жить в комфортных условиях. Как и раньше, ни одно лекарство не помогало ей бороться с приливами. О том, что скоро наступит прилив, я знал, когда у нее появлялись красные пятна и капельки пота на лбу.
Врач и врачебная этика
Во время очередного визита в мае 2015 года произошел еще один случай, позволивший нам узнать, насколько наши взгляды на жизнь диаметрально противоположно отличаются от взглядов нашего общепризнанного известного онколога. К тому времени лечение препаратом Faslodex в течение полутора лет вернуло Марину к жизни. В этот период времени она хорошо себя чувствовала, и когда доктор Арнольд, которую мы знали уже более трех лет, заканчивала краткий осмотр, мы, находясь в плену всепобеждающей надежды и пребывая в расслабленном состоянии, не ожидали услышать от неё плохих новостей. В этот день доктор Арнольд была не очень занята и не напряжена, как это порой бывало. В завершение визита, как мы и ожидали, она подтвердила, что Марина находится в хорошей форме. Марина поблагодарила ее за добрые вести и справилась о ее близких. После короткого разговора о наших семьях мы перешли на общие темы, в ходе чего Марина сказала, как ей жаль молодую женщину, которую она только что видела в комнате ожидания. По виду
