Джон Эплби - Династия Плантагенетов. Генрих II. Величайший монарх эпохи Крестовых походов

Пока Генрих II воевал, Томас Бекет внушал папе, что короля можно остановить только самыми жесткими мерами, ибо он не постеснялся заключить союз с немецкими схизматиками. Скорее всего, Бекет советовал отлучить короля от церкви или наложить интердикт на всю Англию, а быть может, и то и другое. В любом случае Александр III в июне 1165 года отправил Томасу письмо, в котором писал, что времена сейчас тяжелые и поэтому он должен действовать с большой осторожностью и предусмотрительностью и сделать все возможное, чтобы вернуть милость и доброе отношение «прославленного короля Англии». В заключение папа запретил ему предпринимать какие-нибудь действия против Генриха II или английского королевства до следующей Пасхи[137].

В это время города Ломбардии начали объединяться против императора и так успешно сопротивлялись ему, что у Александра III появилась надежда вернуться в Италию. Почувствовав, что его положение укрепилось, он 23 ноября приехал в Рим и поселился в Латеранском дворце.

23 августа третья жена короля Людовика VII, Адела Шампанская, родила ему долгожданного сына, которого окрестили Филиппом, а в октябре, в Анжере, королева Элеонора произвела на свет свою третью дочь, Джоану.

В январе или феврале 1166 года Генрих II провел свой Большой совет в Кларендоне. Главным предметом обсуждения стал вопрос об улучшении работы судов.

В те времена воров и грабителей, пойманных на месте преступления или с украденными вещами на руках, судил лорд манора, который имел право повесить их, и помещики очень дорожили этим правом.

Если же в городе убивали пришедшего сюда человека, а горожане не могли доставить убийцу в суд, то штраф за это убийство налагался на весь город, поскольку считалось, что преступника укрывают жители. В судебных архивах за 1166 год отмечалось шестьдесят пять таких убийств, за которые города выплатили 171 фунт 13 шиллингов 4 пенса штрафа.

Если убийца был известен, а пострадавший не являлся чужаком, один из родственников убитого обычно выступал с обвинением против убийцы в суде графства. Если обвиняемый не признавал себя виновным, суд приговаривал его к испытанию поединком, в котором он должен был биться с обвинителем. Однако во многих случаях убийца оказывался слишком богатым и влиятельным человеком, чтобы кто-нибудь осмелился обвинить его. Бывало и так, что погибший не имел родственников или же его близкие не хотели рисковать своей жизнью, чтобы отомстить за него.

Из-за громоздких судебных процедур многие убийцы оставались безнаказанными, хотя вся округа хорошо знала, что преступление совершили они. Аналогичным образом воры и грабители, имена которых все знали, смогли избежать казни только потому, что никто не мог доказать их вину, если они не были пойманы на месте преступления или за хранением украденных вещей.

Чтобы исправить это положение, Генрих II и его совет разработали судебные процедуры, изложенные в Кларендонской ассизе. Главным пунктом этого закона было следующее: для установления имен воров, грабителей и убийц и тех, кто их укрывает, создавалась группа присяжных расследователей, которая должна была выявить всех известных преступников с начала правления Генриха. От каждой сотни (административной единицы, из которых состояли графства) должны были быть выбраны двенадцать достойных доверия человек, а от каждого города – четыре. Они обязывались дать клятву, что будут говорить только правду. После этого юстициарии или шерифы должны были опросить их, не знают ли они кого-нибудь в своем городе, кого народ считает виновным в указанных преступлениях.

Названные люди подвергались древнему испытанию водой. Во время этого испытания подозреваемого со связанными руками бросали в пруд, который по благословению церкви использовался для этой цели. Если он был виновен, то вода принимала его и он тонул, если же нет, то вода отвергала его и он плавал на поверхности. Признанных виновными казнили через повешение. Однако если признанный невиновным человек имел плохую репутацию, то он должен был покинуть Англию и уехать в другую страну (многие беглецы находили приют в Шотландии), а его имущество конфисковывалось и передавалось королю.

Сразу же после окончания совета Ричард Люси, один из двух главных юстициариев, и Джефри Мандевиль, граф Эссекс, отправились внедрять этот закон по всей стране. Они выполняли свои обязанности с большим рвением. К Михайлову дню главный юстициарий в одиночку или вместе с графом Джефри ввел закон в действие в двадцати семи графствах, и во время своего полугодового отчета в казначействе шерифы рассказали о результатах своей поездки. Например, шериф Линкольншира «отчитался о конфискованном имуществе беглецов и тех, кто не выдержал испытания водой. Он передал казначейству 23 фунта 15 шиллингов и 4 пенса, которые были отмечены зарубками на двух счетных палках». За этим следовал список, содержавший сорок одно имя, и указаны выплаченные этими людьми суммы. Они варьировались от 12 пенсов, которые заплатил Херевард, до 71 шиллинга 10 пенсов от Гилберта из Харбро[138].

В двадцати семи графствах были обнаружены 570 беглецов, которые предпочти покинуть страну, чем подвергнуться испытанию водой или не пройти его. Больше всего беглецов, 129 человек, нашли в Йоркшире, самом густонаселенном графстве, за ним шли Норфолк и Саффолк – 103 человека в каждом. Список замыкал Уилтшир, где отыскали всего трех беглецов. Общая сумма собранных денег составляла чуть меньше 400 фунтов.

Другим крупным указом этого совета стала ассиза «Новел диссейсин» («Новый владелец»), то есть указ о людях, которые приобрели имущество незаконно. Текст этого постановления не сохранился, но считается, что его приняли на этом совете, поскольку действия, которые он разрешал, были впервые отмечены в документах казначейства именно за этот год, например: «Томас Люфэм обязан [заплатить] 20 шиллингов согласно королевской ассизе о незаконном владении имуществом»[139].

Согласно этой ассизе, если человек заявляет суду, что у него незаконно отобрали землю, он может получить у короля приказ о том, чтобы королевский юстициарий принял клятву у двенадцати законопослушных людей, проживающих в этой местности, а потом спросил их: «Правда ли, что А. незаконно и несправедливо отобрал у Б. его земли?» Если ответ будет утвердительным, то земли Б. будут немедленно ему возвращены, а А., по всей вероятности, будет подвергнут штрафу, как и случилось с Томасом Люфэном. Если же ответ будет отрицательным, то Б., вероятно, самого подвергнут штрафу за ложное обвинение.

Значение этого указа трудно переоценить, поскольку он позволял быстро и по заслугам наказать преступника. Это была первая из ассиз, посвященная защите собственности. Именно эти указы являются одним из самых весомых вкладов Генриха II в английское законодательство. Более того, тем самым был сделан один из решающих шагов, направленных на ограничение прав частных баронских судов и передачу дел из них в королевский суд.