Дональд Трамп: портрет противоречивого лидера. От первого президентского срока до сегодняшних дней - Игорь Станиславович Прокопенко
«Оба лидера, я бы сказал, сошлись очень быстро. Ясно, что между ними сложилась позитивная химия», – заявил тогда по итогам переговоров госсекретарь США Рекс Тиллерсон[191].
По итогам первой личной встречи был создан ряд рабочих групп – казалось, дело наконец сдвинулось с мертвой точки. Российский президент тогда высоко оценил и сами переговоры, и перспективы сотрудничества.
«А что касается личных взаимоотношений, я считаю, что они установлены. Не знаю, как это прозвучит, но скажу так, как я это вижу. Трамп „телевизионный“ очень сильно отличается от реального человека, он конкретный абсолютно, абсолютно адекватно воспринимает собеседника, достаточно быстро анализирует, отвечает на поставленные вопросы либо на возникающие в ходе дискуссии какие-то новые элементы. Поэтому мне кажется, что если так мы будем строить отношения, как шла наша беседа вчера, есть все основания полагать, что мы сможем восстановить, хотя бы частично восстановить, тот уровень взаимодействия, который нам нужен», – заявил Владимир Путин на пресс-конференции по итогам саммита G20 2017 года[192].
Однако мечты о нормализации отношений вскоре вновь столкнулись с суровой реальностью американской политики. Менее чем через месяц после встречи с Путиным, которую Трамп назвал «замечательной», американский президент подписал закон «О противодействии противникам Америки посредством санкций», предусматривающий новые санкции против России, Ирана и КНДР. Трамп практически не имел выбора, так как в Сенате за этот закон проголосовало подавляющее большинство – 98 против 2. Учитывая устройство политической системы США, при таком результате голосования президентское вето не только не смогло бы отменить закон, но и стало бы политическим самоубийством для недавно избранного главы государства, которого и без того обвиняли в связях с Россией.
Оказавшись заложником сложившейся ситуации, Трамп впоследствии был вынужден неоднократно подписывать новые антироссийские законы и пакеты санкций. В результате он стал едва ли не рекордсменом среди американских президентов по количеству принятых ограничительных мер в отношении России, хотя с началом СВО этот «титул» перешел к его преемнику.
Тем не менее Трамп периодически делал жесты в пользу России, которые западные СМИ немедленно клеймили как «неоправданные уступки». Один из таких случаев – приглашение Трампом российского министра иностранных дел Сергея Лаврова и посла Сергея Кисляка в Белый дом 10 мая 2017 года, где им были переданы конфиденциальные данные американской разведки об ИГИЛ[193]. Это событие вызвало очередной шквал критики в западных СМИ. Вот что писала по этому поводу New York Times 15 мая 2017 года: «Это пощечина разведывательному сообществу. Рисковать источниками и методами непростительно, особенно в отношении русских»[194].
Но подобная «щедрость» со стороны американского прези дента была редкостью. В своей политике «кнута и пряника» Трамп не скупился на санкции, но с поощрениями или уступками был явный дефицит. Фактически всё ограничивалось бесконечными увещеваниями о необходимости нормализации отношений и символическими предложениями, такими как призывы вернуть Россию в G7 и приглашения на различные встречи высокого уровня.
Однако слова остались словами, и на деле Трамп под давлением Конгресса продолжал подписывать пакеты антироссийских санкций. Впрочем, не стоит думать, что все надежды на разрядку испарились исключительно из-за давления: иногда сам Трамп предпринимал недружественные шаги.
Например, в апреле 2017 года он запретил ExxonMobil, крупнейшей американской нефтяной компании, участвовать в совместных с «Роснефтью» разработках арктических месторождений нефти. Причина была очевидна: Трамп не хотел допустить попадания американских технологий бурения в экстремальных условиях в руки русских, которые являются прямыми конкурентами США на нефтяном рынке.
Еще более явной была связь между внешней политикой и экономическими интересами в решении Трампа ввести в декабре 2019 года санкции против предприятий, участвующих в строительстве газопровода «Северный поток – 2». Это вызвало осуждение со стороны не только России, но и Германии. Трамп заявил, что делает это не из корыстных побуждений, а ради благополучия Германии, которая, по его словам, почти превратилась в «заложника России». Однако эти заявления никого не обманули. Западные СМИ открыто писали, что основная причина такой жесткой реакции – угроза, которую новый газопровод представлял для американских поставок сжиженного природного газа (СПГ). Как отмечал BBC в своей статье от 21 декабря 2019 года, «администрация Трампа опасается, что газопровод сократит долю американского сжиженного природного газа на прибыльном европейском рынке»[195]. И неважно, что американский СПГ гораздо дороже российского газа и невыгоден для европейской промышленности, главное – защитить экономические интересы самих США.
В целом противоречивая внешнеполитическая стратегия Трампа в отношении России и ее лидера не принесла ожидаемых дивидендов: Россия не уступила ни по Украине, ни по Сирии, ни по вопросам ядерного разоружения, а строительство «Северного потока» также не удалось остановить. Видимо, реальные надежды на новую перезагрузку у российских властей рассеялись окончательно уже тогда: «Надежде на улучшение наших отношений с новой американской администрацией – конец», – сообщил российский премьер Дмитрий Медведев 2 августа 2017 года после подписания Трампом очередного пакета антироссийских санкций[196].
В это же время российский президент признал, что российско-американские отношения находятся на низшей точке. Как отмечал CNN в своей публикации 25 декабря 2017 года, «все эти действия (санкции, поставки Украине оружия, обвинения Госдепа и Пентагона) подчеркивают решительный отказ от более теплых отношений сотрудничества с Россией, к которым призывал президент Дональд Трамп во время своей предвыборной кампании и в начале своего президентства»[197].
Однако тогда слабая надежда на нормализацию отношений еще сохранялась, и весь мир особенно внимательно следил за следующей крупной встречей двух президентов, которая состоялась 16 июля 2018 года на саммите Россия – США в Хельсинки.
Это была первая полноформатная встреча между президентами России и США после избрания Трампа, на которой обсуждались все основные международные проблемы того времени. Сторонам удалось достичь ряда договоренностей по Сирии и двустороннему сотрудничеству, однако все предложения России по урегулированию ситуации на Украине, включая проведение референдума в Донбассе под контролем ООН, были отвергнуты. Стало очевидно, что личная дипломатия Трампа не поможет преодолеть ряд принципиальных противоречий в позициях России и США. Среди таких вопросов оказался и Крым, который для России, как известно, с 2014 года никаким вопросом не является.
«Позиция президента Трампа по Крыму известна, он говорит о незаконности аннексии Крыма. У нас другая точка зрения. Для нас этот вопрос закрыт», – заявил Владимир Путин после переговоров с Трампом[198].
И хотя саммит завершился без подписания каких-либо документов, оба лидера все же высоко оценили первую за несколько лет полноформатную встречу между президентами России и США.
«В целом мы довольны нашей первой полномасштабной встречей. Напомню, что до этого
