Анри Труайя - Александр I

Александру предстоит назначить главнокомандующего армией. Ни за что на свете не остановит он свой выбор на Кутузове, неудобном свидетеле его промахов под Аустерлицем. В окружении императора предлагают 69-летнего маршала Каменского. Старик, ужаснувшись ответственности, которую император намерен взвалить на его плечи, энергично протестует, но вынужден подчиниться царской воле. Он приезжает из своего поместья в Петербург, где его встречают как спасителя отечества. Императрица Елизавета 3 декабря 1806 года родила дочь, названную, как и мать, Елизаветой. В рождении ребенка усматривают доброе предзнаменование грядущих событий. Елизавета пишет матери: «Я чувствую себя хорошо, милая мама, как и крошка Элиза, которая умоляет вас простить ее за то, что она не мальчик». Преодолевая недомогание, императрица лично принимает генералиссимуса перед его отъездом в армию и взволнованно произносит, что вся нация видит в нем защитника и спасителя России.

Каменский, желая прослыть оригиналом, во всем подражает Суворову, доходя до юродства. В ноябре и декабре 1806 года стотысячная русская армия пересекает границу и вступает на территорию Пруссии. На этот раз Александр воздерживается от появления на театре военных действий. Что до Каменского, то он, прибыв в Вильно, впадает в панику и пишет императору, умоляя освободить его от командования: «Я лишился почти последнего зрения: ни одного города на карте сам отыскать не могу… Боль в глазах и в голове; неспособен я долго верхом ездить, пожалуйте мне, если можно, наставника, друга верного, сына отечества, чтобы сдать ему команду и жить при нем в армии. Истинно чувствую себя неспособным к командованию столь обширным войском».

14 декабря, в три часа утра, в разгар метели Каменский, разбитый старческими недугами и страхом, посылает за Беннигсеном и велит ему вести армию обратно в Россию, потом влезает в коляску, бросает лагерь и мчится в свое поместье. Беннигсен не повинуется его приказу и принимает бой с французами при Пултуске. Дело оборачивается в его пользу, и Александр после долгих колебаний, пересилив антипатию к сыгравшему главную роль в убийстве Павла I человеку, передает ему верховное командование. По меткому словечку ле Местра, Беннигсен – командир убийц, а не армий.

Тем не менее царь жалует новому главнокомандующему орден Св. Георгия и посылает ему несколько собственноручно написанных строчек: «С особенным удовольствием изъявляю вам мою благодарность за Пултусское сражение. Высокие выказанные вами в сей день дарования дают вам новое право на мою доверенность». В прошлое царствование Беннигсену сверх того были бы пожалованы новые земли и крепостные. Улучшение нравов, скажут одни. Неблагодарность по отношению к преданному слуге престола, скажут другие.

8 февраля 1807 года Беннигсен начинает наступление возле деревни Эйлау в Восточной Пруссии. «Не сражение, а бойня», – оценит его Наполеон. С русской стороны число убитых и раненых достигает 26 тысяч. Оба противника считают себя победителями, но Беннигсен вечером приказывает войскам отойти к Кенигсбергу, и поле сражения остается за Наполеоном. Это не мешает Александру поздравить своего главнокомандующего: «Вам генерал, выпала слава победы над непобедимым», – и наградить его орденом Св. Андрея Первозванного, хотя тот продолжает отступать в глубь страны сквозь снег и туман.

В конце февраля императорская гвардия покидает столицу под радостные крики жителей. «В Петербурге, – сообщает Александр Беннигсену, – останется Преображенский полк нести стражу во дворце и эскадрон казаков патрулировать улицы». В течение трех дней старый граф Штединг наблюдает из окон шведского посольства, находящегося на Исаакиевской площади, «великолепные полки, составляющие элиту армии и поражающие красотой выправки». Император, императрица, великий князь Константин провожают войска, проходящие мимо с развернутыми знаменами. У городских застав приготовлены подводы для пехотинцев, чтобы домчать их до места постоя. Пополнив армию Беннигсена, они разместятся на зимних квартирах и будут готовиться к решающей схватке с врагом.

Вскоре Александр тоже уезжает в армию. Проезжая Митаву, он наносит визит графу Лилльскому, то есть будущему Людовику XVIII, любезно болтает с ним, находит его ничтожным и пустым человеком, лишенным качеств, необходимых государю, но обещает возвести его на трон Франции. Потом спешит в Паллаген, пограничную крепость на Балтийском море, куда выехал ему навстречу король Пруссии, и вместе с ним едет в Мемель, где ждет прибытия очаровательной королевы Луизы, судьба которой так его волнует. Луиза и ее супруг удручены обрушившимися на них несчастьями. «Климат здесь ужасный, – пишет она в одном из писем, – кругом только снег и лед. Нигде ни одного цветочка, ни одной фиалки. Но в моем сердце весна, в нем жива надежда на Бога». И, встретившись с прекрасным Александром, вздыхает: «Ах, мой кузен!», с бесконечной печалью и грацией протягивая ему руку. Кроме него, говорит она, у нее нет поддержки в мире. Он отвечает, что приехал не только как союзник, но и как друг, и что Россия готова на любые жертвы во имя связывающей их дружбы. И, когда мимо них проходят церемониальным маршем полки, восклицает, обращаясь к королю Пруссии: «Никто из нас не погибнет по отдельности. Мы погибнем вместе, или не погибнет ни один из нас!» «Император все тот же в высшей степени любезный человек, полный доброты и дружелюбия, – записывает в дневнике графиня Фосс. – Он обнял меня с непосредственностью, которая придает ему особое очарование, и наговорил много идущих от сердца слов. Да, ему нет равного в мире». На следующий день она добавляет: «Император так же красив, предупредителен и сердечен, как раньше. Разве что стал более непринужденным в обращении и больше ухаживает за молодыми дамами, но он по-прежнему очень милый и приятный человек».

В то время как Александр очаровывает «молодых дам» из окружения королевы Луизы, представители России и Пруссии в штаб-квартире Беннигсена в Бартенштейне подписывают новую конвенцию о союзе, предусматривающую восстановление Пруссии, упразднение Рейнского союза и возврат Франции в границы, установленные по Рейну. Ни Англия, ни Австрия не присоединяются к договору. И в русской армии немало офицеров, не одобряющих приверженность царя прусскому государю. Даже великий князь Константин горячо убеждает брата вступить с Наполеоном в переговоры о мире и показать себя «добрым русским». Но Александр не поддается уговорам. Он с нетерпением ждет весны, чтобы возобновить военные действия.

И вот 14 июня 1807 года происходит сражение у Фридланда. Несмотря на численное превосходство, войска Беннигсена, «победителя непобедимого», сметены мощными и точными атаками французов. Русские, сражаясь, отступают и теряют треть армии. Известие о разгроме достигает Александра 16 июня в штаб-квартире в Олите, расположенной в глубоком тылу. Молодой офицер Денис Давыдов,[25] адъютант генерала князя Багратиона, прибывает в Олиту 18 июня и находит штаб в состоянии панической растерянности. «Я прискакал на главную квартиру, – вспоминает он. – Толпы разного рода людей составляли ее. Тут были англичане, шведы, пруссаки, французы-роялисты, русские военные и гражданские чиновники, разночинцы, чуждые службы и военной, и гражданской, тунеядцы и интриганы, – словом, это был рынок политических и военных спекулянтов, обанкротившихся в своих надеждах, планах и замыслах… Все было в тревоге, как за полчаса до светопреставления. Один Беннигсен был неизменен. Он страдал, это видно было, но страдал скорбию безмолвною».