Пол Баррел - Королевский долг

22 мая 1985 года я стал свидетелем того, как на свет, громко крича, появился Александр Пол Баррел. Рождение твоего ребенка — самое удивительное зрелище на свете. С этим ничто не сравнится. Я вышел в коридор, где меня все еще ждал Роджер. Я вспомнил о просьбе королевы, и, позвонив Роберту Тейлору, сообщил ему радостную новость Именно королева, а не мои мама, папа или братья, первой узнала об этом событии.

Франсис Симпсон и Гарольд Браун, экономка и дворецкий принца и принцессы Уэльских в Кенсингтонском дворце, приехали с букетом цветов, пеной для ванны и запиской: «Какая вы умница! С любовью от Дианы, Уильяма и Гарри».

Заголовок в «Санди Миррор» был не таким удачным: «Королевский ребенок Марии», зато журналист Брайан Робертс окрестил Александра «новым королевским ребенком».

Королеву эти заголовки забавляли так же, как и нас, и ей очень хотелось посмотреть на нашего первенца. Не всех младенцев семи дней отроду Ее Величество удостаивает аудиенции в гостиной своего дворца. Мама с малышом и гордый папа стояли перед королевой, на которой были черные сапоги для верховой езды — я вчера лично их начистил — а также брюки и рубашка с длинными рукавами. Она только что скакала на Бирманце по саду. 364 дня в году Бирманец был обычной полицейской лошадью, но на один день он становился конем королевы и участвовал в официальном параде в честь ее дня рождения. Сегодня она снова привыкала к своему старому другу.

Мария сделал реверанс. Я поклонился. Александр спал сладким сном, и не подозревая о знаменательном событии, центром которого он в тот миг являлся. «Благодарим вас, что захотели нас повидать, Ваше Величество», — сказал я.

Королева, улыбнувшись, подошла к маленькому свертку на руках у Марии. «Какие крохотные пальчики», — сказала она и погладила крепко стиснутый кулачок Александра. «Я хочу тебе кое-что подарить», — добавила она, вытаскивая из ящика стола коробку — «Это для Александра».

Мария открыла коробку. В ней оказались две вязаные кофточки, аккуратно завернутые в бумагу. Аудиенция длилась всего пять минут, но для обоих родителей это было волнующее, незабываемое событие. Когда мы уходили, всю торжественность момента испортил какой-то слуга, который, пройдя мимо, съязвил: «Мог бы и галстук надеть».

* * *

Мы переехали с верхнего этажа, на котором жила прислуга, в чудесную квартиру с двумя спальнями над Королевскими конюшнями, которые располагались в саду, к юго-западу от Букингем Пэлес-роуд. Мария перестала работать у герцога Эдинбургского и занялась нашим маленьким сыном. Нашими соседями были Роджер и Роуз Глиды, и мы зажили счастливо. Наши квартиры располагались на втором этаже, над высокими арками, под которыми стояло несколько «роллс-ройсов» и находились конюшни с тридцатью пятью лошадьми — они возили королевские кареты. В центре стояла восхитительная Золотая карета для коронаций.

Королевские конюшни, как и дворец, построены в форме буквы П. Заведует ими Королевский конюший. Он следит за всеми видами королевского транспорта.

По утрам принцесса Диана часто заходила в «Ройял мьюз» после плавания. Через неделю после рождения Александра она купила нашему сыну теплую вязаную распашонку. Она болтала с Марией, пила кофе и с хихиканьем шарила по шкафчикам в поисках шоколадного печенья.

Королева знала, когда Диана приезжает с плавания. Когда ее машина въезжала во двор, королева слышала шорох гравия под окном своей гостиной. Поэтому принцессе сначала приходилось заходить к своей свекрови. Приехав с плавания, Диана сразу же отправлялась к королеве. Выходя из ее апартаментов, принцесса спрашивала меня: «Ничего, если я сейчас зайду к Марии?» Потом она садилась в машину, выезжала из ворот, объезжала памятник королеве Виктории и ехала по Букингем Пэлес-роуд к Королевским конюшням. А я в это время звонил Марии: «Радость моя, приберись в квартире, сейчас к тебе приедет принцесса».

Когда Диана впервые приехала взглянуть на Александра, у нас гостили моя мать и мать Марии. Принцесса никогда не стучала, а просто входила, весело здороваясь. Когда Мария представила ей обеих бабушек, те не знали, куда деться от смущения. «Ой, какой красавчик!» — воскликнула принцесса, когда они с Марией склонились над переносной кроваткой, в которой лежал наш сын. Когда они оглянулись, бабушек Баррел и Косгроув в комнате уже не было — они вышли на балкон. Мария спросила свою маму, почему они стоят на балконе. Она ответила, что им как-то неловко находиться в квартире вместе с принцессой Уэльской.

Но принцесса сразу же успокоила их: «Не стойте там на балконе, идите лучше сюда, давайте все вместе полюбуемся Александром».

Мария и принцесса стали добрыми соседками, и принцесса часто заходила к Марии, когда ее мужа и меня не было дома. Она сидела на диване и возилась с Александром. Всю весну, лето и осень 1986 года она постоянно говорила о том, как было бы чудесно, если бы мы с Марией стали работать у нее. Прошло уже пять лет с тех пор когда Диана предложила Марии стать ее камеристкой, а та была вынуждена отказаться.

«Я бы с радостью у вас работала, но Пол ни за что не уйдет от королевы. Он к ней очень привязан», — говорила Мария. Принцесса поняла, что это существенная преграда, но решила не отступать. Неделя за неделей, попивая кофе и весело болтая, принцесса старалась убедить нас перейти к ней. «Как было бы здорово, если бы вы с Полом работали в Хайгроуве!» — прозрачно намекала она.

Постепенно Мария сдавалась. Сама будучи матерью, Диана знала слабое место Марии. Поэтому она делала упор на преимуществах загородной жизни. Там у нас будет свой коттедж, а не квартирка на втором этаже, собственный садик, где будет гулять Александр, которого в Лондоне обычно водили в Сент-Джеймсский парк, и даже маленькая игровая площадка. Она рисовала картину идиллической жизни, и Мария поддалась очарованию.

Постепенно моя жена все серьезнее подумывала о том, чтобы пойти работать к Диане, а я даже не подозревал об этом. Когда я уезжал куда-то с королевой или отправлялся на выходные в Виндзор, Мария, оставшись одна с Александром, начинала осознавать, что, если бы мы переехали в Хайгроув, муж бы всегда был с ней. Мне не надо будет больше ездить по свету с королевской семьей или срываться на выходные, на Рождество я не поеду в Виндзорский замок и не буду больше плавать на королевской яхте.

1986 год подходил к концу. Мария стала поддакивать принцессе. В Хайгроуве нам всем будет намного лучше. А у принцессы появятся хорошие друзья среди прислуги.

«Предоставьте это мне. Я попытаюсь его уговорить», — сказала Мария.

23 июля 1986 года Сара Фергюсон обвенчалась с принцем Эндрю в Вестминстерском аббатстве, и теперь они именовались «Их Королевские Высочества Герцог и Герцогиня Йоркские». Это произошло за неделю до пятой годовщины свадьбы принца и принцессы Уэльских.