Иван Бабак - Звезды на крыльях

Первый же вылет утром следующего дня стал для Бельского памятным и чуть было не оказался последним…

Увлекшись атаками колонн, он не смог своевременно подстроиться в боевой порядок, оторвался из-за этого от группы. На его одинокий самолет ринулось шесть «мессершмиттов». Несколько раз удавалось Бельскому увернуться от их огня, но все же его самолет был в конце концов подбит: машина частично потеряла управляемость и начала гореть.

На выручку пострадавшему летчику бросились все другие летчики группы. Они оттеснили «мессершмитттов», сбив при этом двух из них. Едкий дым врывался в кабину Бельского, отчего становилось тяжело дышать, слезились глаза. Продолжать длительный полет, чтобы возвратиться на свой аэродром, он не мог. Поэтому пошел на вынужденную посадку.

Напугало летчика и другое обстоятельство. Во время атаки «мессершмитта» он всем своим телом ощущал удары снарядов по правой плоскости крыла, один из них разорвался в непосредственной близости от кабины. Но Бельский не почувствовал, что осколки попали в него: один в плечо и несколько — в ногу.

Когда же друзья отбили его у врага и окружили своим спасительным кольцом, Иван вдруг ощутил потоки теплой жидкости на правой руке. Посмотрел — из раны на плече лилась кровь.

Приземлился прямо на улице села Эльхотово, расположенного на берегу Терека. Как только закончился пробег самолета, летчик выключил мотор, выскочил из кабины и начал жадно вдыхать свежий, чистый воздух, вытирая слезящиеся глаза.

К самолету подбежали несколько подростков:

— Давайте мы поможем погасить пожар на самолете. Покажите, где горит.

Дым валил из фюзеляжа, из-за бронеспинки. Бельский только смог показать им люк, где были инструменты. С помощью отвертки и плоскогубцев они открыли капот фюзеляжа. Там горела тканевая обкладка радиатора. Смекалистые ребята быстро выбросили куски горевшей ткани из самолета. Огонь удалось погасить, не дав перекинуться ему на бензопроводы и бензобаки.

В это время появилась откуда-то санитарная машина. Медики сразу же взяли летчика в «плен».

— Раздевайтесь, вам надо, оказать первую медицинскую помощь!

Бельский вначале запротестовал: раны, мол, у него чепуховые, не стоит беспокоиться. Но отвязаться от медиков было невозможно. Пришлось подчиниться. Раны в самом деле оказались несерьезными. Но раненого летчика основательно забинтовали. Поблагодарив медиков и юных помощников, Иван улетел на аэродром и Орджоникидзе.

Не успел вылезти из самолета, как тут появился Дзусов.

— Товарищ командир… — начал было докладывать ему Бельский.

— Отставить! Все знаю. Кровью истекает, а еще козыряет. Немедленно в санчасть!

— Товарищ командир! Да я совсем легко ранен… Пусть механики заменят подбитые детали, и я снова полечу на задание…

— Какие могут быть задания? Ишь ты, уговаривать еще меня будет. От всяких полетов отстраняю на время лечения, не меньше чем на две недели… Отправляйтесь в санчасть!

Машина «скорой помощи» уже подъехала к стоянке. В санчасти вновь осмотрели раны Бельского, вынули несколько торчавших осколков и забинтовали. Но отпустить наотрез отказались.

Вечером в санчасти появился Дзусов. Подробно расспросил у врачей о самочувствии только поступившего летчика. Ему сказали, как и самому Бельскому до этого, что раны легкие и он сможет скоро возвратиться в строй. От радости Бельский решил вновь обратиться к Дзусову, чтобы отпустили на аэродром. Не хотелось оставаться в санчасти, тем более, что чувствовал он себя здоровым, но командир решительно отрезал:

— Никуда не пойдешь! Отдыхай, залечи раны, а главное — наберись сил. Воевать нам придется еще долго.

Дзусов был исключительно строг к своим подчиненным, но за этой строгостью каждый ощущал настоящую человеческую доброту. Поэтому все летчики очень любили своего командира, всегда называя его в разговорах между собой: наш Батя.

…Во время боев за освобождение Донбасса, когда полк базировался на аэродроме в Мариуполе, к Бельскому подошел парторг полка капитан Гришко:

— Бельский, ты уже давно воюешь, и неплохо. Мы уже все тебя хорошо знаем. Многие дали бы тебе рекомендацию в партию. Что ты об этом думаешь?

Бельский давно мечтал стать коммунистом. Но ему казалось, что он еще не заслужил права быть членом партии великого Ленина. Особенно мучило его воспоминание об одном случае.

Однажды, когда полк был в Закавказье, в запасном авиаполку он с Владимиром Канаевым ушел в самоволку. Собирались вернуться к вечерней поверке, но опоздали. На «расправу» к Бате попали уже утром следующего дня. Получили по взысканию. Было, конечно, очень неприятно, стыдно не только перед командиром, но и перед боевыми друзьями. Пятно самоволки ложилось на весь полк.

И вот теперь, когда заговорил с ним парторг, он вспомнил тот случай.

— Как же я напишу заявление? А самоволка? — высказал сомнение он.

— А ты не беспокойся! Я пойду к Бате, он снимет взыскание.

— Вот когда снимет, тогда другое дело. А сейчас что я отвечу коммунистам, когда они спросят, есть ли у меня взыскания?

Парторг направился к Дзусову, который невдалеке разговаривал с группой летчиков.

— Товарищ командир, разрешите обратиться?

— Я вас слушаю.

— Да вот, Бельского в партию пора бы принимать. Заслужил он…

— А как же иначе? — прервал его на полуслове Дзусов. — Конечно, пора. По четыре-пять раз в день вылетает на задания, сбивает фашистов…

— У него, товарищ командир, взыскание, наложенное вами.

— Вы что, товарищ капитан, — перешел на официальный тон Дзусов, занимаетесь регистрацией взысканий, которые я накладываю на подчиненных? Так вот, знайте, товарищ капитан, у Бельского нет никаких взысканий! Нет. Поняли?

Вскоре Бельский повел группу на задание. Был бой. Вместе с Петром Гучеком они сбили по самолету.

На КП следили за ходом боя по радио и знали его результаты еще до возвращения группы с задания.

Как только подрулил Бельский к капониру и выключил мотор, возле его самолета появились члены партбюро, с ними был и начальник политотдела дивизии полковник Дмитрий Мачнев.

— Ну вот что, Бельский, — начал парторг, — ты только что подтвердил свою характеристику, данную тебе коммунистами. Члены партбюро пришли, чтобы разобрать твое заявление о приеме в партию.

Рядом стоял Дзусов и улыбался, прищурив свои добрые глаза. Потом он первым поздравил Бельского, крепко пожав ему руку.

…Когда кто-нибудь из летчиков попадал в трудную ситуацию, Дзусов всегда приходил на помощь, Вспоминается такой случай, происшедший с Бельским во время боев на Кубани.