Скотт Паттерсон - Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок
— Немедленно уберите этот агрегат! — заявил он, вваливаясь в офис. — Ко мне приходят CEO крупных компаний. Это же просто неприлично!
Другой квант любил работать в темноте по ночам. Система освещения операционного зала была оснащена датчиками движения, свет включался от любого вздоха. Он наклеил кусочки бумаги на датчики, чтобы ничто не мешало ему радостно стучать по клавиатуре в полной темноте.
Собеседования в PDT иногда приобретали весьма оригинальные, а то и пугающие формы. Мюллер предлагал потенциальному сотруднику угадать, сколько у него в бумажнике денег, с 95 % вероятностью назвать диапазон.
— Ну, не знаю. От десяти до ста долларов.
Мюллер вытаскивал из кармана 100-долларовую бумажку и клал ее на стол.
— От ста до двухсот.
Мюллер вытаскивал двести.
— Пятьсот?
Мюллер, улыбаясь и качая головой, доставал 500 «зеленых». Это был вопрос с подвохом. У Мюллера мог быть полный бумажник денег, если поздно вечером он собирался играть в покер. А могло не быть ничего. Соискатель не мог об этом знать. Диапазон с 95 % вероятностью должен был быть очень широким: от нуля до пары тысяч. В большинстве случаев вопрос выводил человека из себя: «Черт возьми, кто этот псих?»
Еще Мюллер, к крайнему неудовольствию своих коллег, любил проводить собеседования с профессиональными игроками в покер. «Да, эти ребята умеют играть в покер, но могут ли они торговать? А написать программу для компьютера? Они вообще что-нибудь знают о факторных моделях?» Ни из одного игрока в покер так и не вышло ничего путного. У одного парня и вовсе, как оказалось, были проблемы с законом. Хедхантеры почувствовали запах денег и стали засыпать Мюллера кандидатами. Секретари принимали бесконечные звонки от хедхантеров, жаждущих пристроить своих клиентов в горячий хедж-фонд банка Morgan. «Немедленно соедините с Мюллером! — кричали они. — Иначе я потеряю миллионы долларов!»
Неожиданно всем захотелось урвать себе немного Питера Мюллера. Его выходки стали еще неожиданнее. Мюллер начал игнорировать ежеутренние встречи и стал появляться в офисе около 11:00 или даже позже — если, конечно, вообще приходил на работу. Таттл одевался в потертые футболки с символикой Clash[82] и носил блестящие сережки. Среди застегнутых на все пуговицы клерков Morgan Stanley он смотрелся странно. Дни, когда удалось заработать больше 10 миллионов долларов, группа отмечала вином из пластиковых стаканчиков. Со временем таких дней становилось все больше.
Как-то Мюллер решил, что в его офисе необходимо умиротворяющее журчание воды. Он купил гигантский каменный водопад под названием Niagara. Его доставили в офис PDT в огромном ящике.
Обслуживающий персонал офисного центра пришел в ужас. Водопад был таким тяжелым, что мог провалиться этажом ниже, в главный операционный зал Morgan Stanley. Непорядок. Ящик несколько недель простоял в офисе. Какой-то шутник стер букву «N» в названии и заменил ее на «V», намекая на то, что Мюллеру привезли гигантскую упаковку средства от импотенции.
В другой раз Мюллер заявил Эльзессер, что хочет установить между их кабинетами вращающуюся дверь, чтобы было проще бегать туда-сюда и обмениваться идеями. Он шутил. Но Эльзессер пришла в ужас от одной мысли о том, что Мюллер будет постоянно торчать у нее в кабинете. Ей шутка совсем не показалась смешной.
А большим шишкам Morgan было наплевать на чудачества квантов с засекреченного седьмого этажа. Они приносили банку невероятное количество денег. Morgan Stanley не раскрывает точных сумм, но бывшие сотрудники говорят, что фонд бил все рекорды. За десять лет с 2006 года PDT выдал на-гора около 4 миллиардов долларов прибыли — не считая тех 20 %, которые компания платила сотрудникам PDT. Получается, небольшая группа трейдеров положила за это время себе в карманы около миллиарда. Зарплаты лучших умов PDT, таких как Мюллер, Никерсон и Ахмед, на протяжении нескольких лет существенно превосходили зарплаты руководства компании, включая CEO. В конце 1990-х и начале 2000-х на PDT приходилась четверть общего дохода Morgan Stanley.
— Я бы сказал, что это нечеловеческая сумма, невероятно огромная. Это было за гранью понимания. Это был исключительно отлаженный механизм, — сказал Таттл, покинувший компанию в 2001 году, чтобы исполнить свою мечту и всерьез заняться виндсерфингом.
— PDT крутит шестеренки в Morgan Stanley, — любил говорить Викрам Пандит.
В 1999 году Мюллер купил Никерсону бутылку дорогого односолодового скотча, чтобы отметить достижения Мидаса. За пять лет непрерывной работы робот принес Morgan миллиард долларов, а всем причастным к PDT — невероятное богатство, какое никому из них и не снилось. И все последующие годы картина только улучшалась. Все богатели. Особенно Питер Мюллер.
Эснесс
Когда Клифф Эснесс перешел в Goldman на полный рабочий день в конце 1994 года,[83] он толком не представлял себе, чем будет заниматься. Ему дали задание построить количественные модели для прогнозирования прибылей по различным видам пакетов акций. Масштабная задача. Было очевидно, что Goldman решил рискнуть: проверить юное дарование из Чикаго, посмотреть, как его теоретическое образование поможет в реальной жизни. Впервые Goldman решился поставить на «книжного червя», когда в 1980-е взял на работу Фишера Блэка. К середине 1990-х туда стекались талантливые математики из университетов страны.
Эснесс назвал свою команду «Группой количественных исследований» (Quantitative Research Group, QRG). Чтобы укрепить ее интеллектуальную мощь, он пригласил нескольких умнейших людей из тех, с кем ему приходилось сталкиваться в Чикагском университете: Росса Стивенса, Роберта Крэйла, Брайна Херста и Джона Лью. Крэйл и Лью до этого некоторое время проработали в Trout Trading — инвестиционной компании, основанной легендарным трейдером Монро Траутом-младшим. Лью был сыном профессора экономики из Оклахомского университета и поначалу собирался делать научную карьеру. Но, поработав в Trout над созданием количественных трейдинговых моделей, он изменил свое решение. Однажды в разговоре с Крэйлом он сказал: «А это не так уж и плохо, в целом мне нравится».
Лью всю жизнь был уверен, что работу он будет ненавидеть. Он с удивлением обнаружил, что получает от нее удовольствие.
— А ты просто не считай это работой, — сказал Крэйл. Дельный совет.
Поначалу группа Эснесса не управляла деньгами напрямую. Изначальной их задачей было стать чем-то вроде квантового «костыля» для группы фундаментальных финансовых аналитиков, у которых возникли трудности с подбором акций за пределами США. Можно ли было использовать количественные методы при принятии решений об инвестициях на межгосударственном уровне? Ни сам Эснесс, ни члены его команды раньше не сталкивались с подобными задачами.
Эта тема никогда не обсуждалась ни на лекциях, ни в бесчисленных учебниках, которые они вызубрили.
— Конечно, можно! — решил Эснесс.
И они начали думать. Есть ли что-то общее между стратегиями, которые они изучали в университете, и задачей дать оценку здоровью целой страны? Как ни странно, ответ оказался положительным. Аномалии стоимости и инерции акций, которые они изучали, работали и для целых стран.
Это был грандиозный прорыв. QRG могла оценивать фондовый рынок страны, делить показатели на балансовую стоимость каждой компании и получать коэффициент котировки акций всей страны. Если у Японии этот коэффициент составлял 1, а у Франции — 2, то Япония была дешевле Франции. С этого момента инвестиционная стратегия стала очевидной: играй на повышение Японии и понижение Франции.
У этого открытия было множество способов применения. Не важно, что производит компания (приборы или танки) и кто ей управляет (мудрецы или шуты). Специфика государственной политики, руководство и природные ресурсы только косвенно влияют на ситуацию. Количественный метод можно применить не только к акциям и облигациям страны, но и к ее валюте, товарам, деривативам — чему угодно. Команда Эснесса разработала модели, которые выявляли возможности сыграть на соотношении дорогого и дешевого. Вскоре появились стратегии, основанные на инерции.
Руководителей Goldman поразили результаты работы талантливых молодых квантов. В 1995 году они решили создать небольшой хедж-фонд с 10 миллионами под управлением.
Его назвали Global Alpha. Он стал одной из лучших трейдинговых групп на Уолл-стрит. В августе 2007 года Global Alpha также станет одним из основных катализаторов квантового коллапса.
В первые годы работы в Goldman Эснессу не раз приходилось сталкиваться с главным архитектором Денежной сети Фишером Блэком.
Как и Торп, Блэк помог связать послевоенные научные разработки с инновациями на Уолл-стрит, которые привели к квантовой революции. В отличие от практичного Торпа, Блэк был скорее теоретиком и в чем-то даже философом. Среди причуд, которыми он славился, особое место занимали провалы в разговоре, длительные неловкие паузы, бывшие полной неожиданностью для собеседника и смущавшие его. Эснесс столкнулся с этим его свойством в Goldman. Он приходил к Блэку в кабинет, находившийся в двух шагах от операционного зала, чтобы ответить на вопрос великого ученого о каких-нибудь рыночных явлениях. Эснесс с порога выпаливал все свои идеи, а в ответ получал пустой взгляд. Затем Блэк поворачивался лицом к мерцающему монитору своего компьютера и молча думал, иногда несколько минут. И только после невыносимо долгого молчания он поворачивался к собеседнику и произносил что-то вроде: «Может, ты и прав».
