Виктор Урвачев - На защите московского неба. Боевой путь летчика-истребителя. 1941–1945

Боевые будни, свадьба и культурная привилегия «придворного» полка

В апреле у летчиков полка боевые вылеты на прикрытие войск, железной дороги, шоссе, на патрулирование и перехват противника. 15 апреля старший лейтенант Тихонов и лейтенант Коробов были подняты на перехват Ю-88 в районе Малоярославца. Находясь на высоте 4500 м, они обнаружили его над собой с превышением в 1000 м. Набрав высоту, Степан Тихонов атаковал противника с дистанции 100 м и преследовал его, непрерывно атакуя, пока «Юнкерс» не рухнул в лес.

Три дня спустя Георгий Урвачев, будучи на высоте 4000 м, обнаружил впереди и выше себя на 1000 м самолет противника, стал его преследовать, но не догнал. Возможно, раздосадованный этим, вернувшись на аэродром, он при рулении задел самолет У-2, стоявший у рулежной дорожки, и винтом своего МиГа перебил ему обе правые плоскости. Командир полка в приказе, отметив «преступно халатное отношение командования авиаэскадрильи в организации руления без сопровождающего», прописал «лейтенанту Урвачеву за руление без сопровождающего <…> 8 суток домашнего ареста».

Эти арестантские сутки, наверное, отбывались, как водилось, с «исполнением служебных обязанностей», потому что уже на пятый день ареста Георгий Урвачев в паре с Сергеем Байковым были в боевом вылете, обнаружили над собой Ю-88, атаковали и подбили его. Однако «Юнкерс» с задымившим левым мотором успел скрыться в облаках.

Надо сказать, что эти дни были неудачными и для других летчиков полка. Еременко встретил и атаковал четверку «Юнкерсов», Байков в паре с Найденко тоже напали на звено «Юнкерсов», и, наконец, сам Найденко преследовал Ю-88 до линии фронта. Каждый раз летчики докладывали о сбитых самолетах противника, но подтверждения их падения не получали. И совсем уж незадачливым оказался Федосеев. На боевом задании в районе Малоярославца его подбила наша зенитная артиллерия, и он выбросился с парашютом.

Немецкие войска были отброшены от Москвы, но мелкие группы и одиночные самолеты противника пытались бомбить военные объекты в Подмосковье, и летчики вели за ними охоту. Так, Виктор Киселев 12 мая дважды атаковал «Дорнье-215», но тот нырнул в облака. Зато эффектно закончил воздушный бой с Ме-110 Николай Мирошниченко. После одной из его атак самолет противника взорвался в воздухе.

Юрий Сельдяков, патрулируя ночью в световом прожекторном поле, на высоте 2500 м обнаружил и атаковал Ю-88. Однако тому удалось вырваться из лучей прожекторов и нырнуть в облака. Не меняя курса, Юрий последовал за ним, на выходе из облаков повторил атаку с дистанции 100 м, и горящий «Юнкерс» рухнул на землю.

Затем боевое напряжение спало. У лейтенанта Урвачева за май – июль всего 25 боевых вылетов, несколько учебно-тренировочных полетов на МиГ-3 и 85 инструкторских – на УТИ-4 с молодыми летчиками для ввода их в строй. А еще он… женился.

Рассказ о знакомстве и свадьбе Георгия Урвачева и Анастасии Осляковой здесь уместен, поскольку эти события непосредственно связаны с Битвой за Москву и боевой работой летчиков 34-го иап.

Анастасия рано осталась без отца, рабочего-железнодорожника Михаила Егоровича, и жила со старшей сестрой и ее дочкой у своей мамы Ирины Александровны, работницы хлебозавода, в полуподвале дома на Бережковской набережной Москвы-реки. Ее два старших брата жили отдельно.

Настя была отличницей, комсомольской активисткой, физкультурницей-гимнасткой и училась в школе, над которой шефствовал расположенный неподалеку Вахтанговский театр. Она признавалась, что знала все спектакли его репертуара только со второго акта, поскольку, как и ее подружки-одноклассницы, пользовалась тем, что летом после первого акта зрители выходили на улицу освежиться, и по окончании перерыва вместе с ними проникали в театр без билета.

Летом 1941 г. Анастасия окончила школу, была вожатой в пионерском лагере, а осенью поступила работать на авиазавод, где, как она нежно говорила, собирала «трубочку Пито» – приемник воздушного давления для определения скорости самолета. Вскоре в связи с приближением немцев завод начал эвакуацию, но она попросила райком комсомола оставить ее в Москве и была направлена во Внуково, в штаб 34-го полка вольнонаемной. Там Анастасия познакомилась с Георгием Урвачевым, и они стали встречаться.

Однако возможностей для свиданий практически не было, поскольку летчики, как уже отмечалось, ночью отражали налеты немецкой авиации на Москву, а днем выполняли задачи фронтовой авиации, совершая боевые вылеты с перерывами между ними только для подготовки самолета к очередному вылету.

Много лет спустя Анастасия рассказывала: «Все ребята-летчики были просто на подбор, настоящие сталинские соколы, настолько они были хороши. Они очень уставали, но с нами, молодыми девушками, вели себя как настоящие джентльмены, хотя все они были из рабочих и крестьянских семей». Про Георгия она говорила, что в него нельзя было не влюбиться: «Высокий, стройный блондин, всегда подтянут!»

Анастасия и Георгий использовали для свиданий каждую удобную и, как потом оказалось, неудобную минуту. Нередко они виделись, когда Георгий был в дежурном звене и ждал команды на вылет не вместе со всеми летчиками полка у КП, а со своим звеном на отдельной стоянке у взлетно-посадочной полосы, готовый немедленно подняться в воздух. Поэтому он должен был находиться рядом с самолетом или по команде «готовность № 1» – в его кабине.

Однажды, получив такую команду, он продолжал беседу с любимой у борта самолета, когда над командным пунктом взвилась ракета: «на взлет». Оба летчика его звена запустили двигатели и начали разбег, а он замешкался, забираясь на крыло самолета и в кабину, отстал и долго догонял их в воздухе на максимальных оборотах двигателя.

Вечером при разборе полетов командир полка капитан Александров жестко сказал:

– Пока другие летчики полка честно выполняют свой воинский долг, некоторые, находясь на боевом дежурстве, прохлаждаются с девками.

Лейтенант Урвачев буквально с кулаками бросился на командира:

– Это не девка, а моя невеста!

– Если невеста, то почему не женишься? – невозмутимо парировал командир, и вопрос был решен.

Свадьба в то время и в тех условиях была явлением исключительным. Но после разгрома немцев под Москвой, как уже сказано, боевое напряжение спало, и командир корпуса полковник А. И. Митенков, узнав о предстоящем событии, распорядился в день свадьбы на сутки освободить 34-й полк от боевого дежурства, а молодым на три дня предоставил отпуск и свой служебный домик во Внуково. Кроме того, полковник дал им на несколько часов легковую эмку съездить в Москву, чтобы зарегистрировать брак и познакомиться с родителями друг друга.