Борис Барков - Однажды Сталин сказал Троцкому, или Кто такие конные матросы. Ситуации, эпизоды, диалоги, анекдоты

Выслушав план операции по взятию Кенигсберга, Сталин задал странный вопрос:

— А как вы собираетесь брать зоопарк? Знаете ли вы, что в кенигсбергском зоопарке находится самый старый бегемот из всех живущих в неволе? Надо сохранить его живым и невредимым.

План операции пришлось пересмотреть. На зоопарк был сброшен десант, бегемота взяли в плен живым.

Профессор К. вылечил Сталина от радикулита.

— Проси чего хочешь, — сказал Сталин.

— Мне ничего не надо.

— Подумай.

Профессор подумал:

— У меня три просьбы. Первая: товарищ Сталин, не работайте по ночам.

— Постараюсь.

— Вторая: бюрократы задерживают оборудование для моего института.

— Копия заявки с собой? Давай — у меня кое-какие связи, поможем.

— Третья: болят почки, а на всех торжествах первый бокал — за товарища Сталина. Разрешите не пить.

Сталин подумал и сказал:

— Первый пей, как все.

Как-то, читая рассказ писателя Михаила Михайловича Пришвина, Сталин пробормотал:

— Интересно, что за птица дрофа?

Несмотря на тяжелое военное время, в Астраханский заповедник тут же вылетел самолет с профессором-орнитологом на борту, и на следующий день верные слуги доложили, что товарищ Сталин может увидеть дрофу. Отворилась дверь — и вошел профессор с дрофой. Сталин сказал:

— Замечательная птица эта дрофа. Но зачем ее неволить? Выпустите ее. Думаю, что и профессора тоже можно выпустить.

Однажды Сталин пригласил к себе писателя Пришвина. Сталин говорил о политических проблемах, а Пришвин — о муравьях, собачках и птичках. По окончании встречи Сталин сказал:

— Не надо вам заниматься политикой — пишите о птичках.

У Сталина спросили:

— Что делать с писателем Н.? Его обвиняют в троцкизме. Однако имеются доказательства его невиновности. Как решить проблему?

Сталин ответил:

— Есть человек — есть проблема. Нет человека — нет проблемы.

Сталин берет телефонную трубку.

— Барышня! Барышня! Дайте мне МХАТ! МХАТ мне дайте! Это кто? Директор? Слушайте, это Сталин говорит. Алло! Слушайте! — Сталин начинает сердиться и сильно дуть в трубку. — Слушайте, только не бросайте трубку! Это Сталин говорит. Где директор? Как? Умер? Только что? Скажи, пожалуйста, какой нервный народ пошел! Пошутить нельзя!

Банкет в Кремле. Сталин прохаживается вдоль праздничного стола, попыхивает трубкой. Длинный величальный тост в честь Сталина произносит писатель Алексей Николаевич Толстой. Он говорит долго, употребляя все более и более превосходные степени и все более высокие эпитеты. Сталин ходит, слушает, потом останавливается около Толстого, хлопает его по плечу:

— Успокойтесь, граф.

Константин Сергеевич Станиславский звонит Сталину:

— Товарищ Сталин, извините, забыл ваше имя-отчество… Ах да, спасибо, Иосиф Виссарионович, вы сегодня хотели прийти к нам на спектакль, однако мы вынуждены сделать замену. У нас Ольга Леонардовна заболела.

Сталин что-то ответил. Станиславский закрывает трубку рукой и говорит присутствующим в комнате:

— Совсем заработался товарищ Сталин — забыл, кто такая Ольга Леонардовна… Книппер-Чехову не помнит.

В конце 1930-х годов известный петербуржский режиссер и острослов Николай Павлович Акимов, встретив Аркадия Исааковича Райкина, как-то заметил ему:

— Неужели мы такое дерьмо, что нас даже не посадили?

Члены политбюро посетили театр и посмотрели спектакль «Хлеб» Владимира Киршона. На следующий день Сталин был у Горького, где оказался и Киршон. Тот подошел и при всех спросил Сталина:

— Как вам понравился спектакль «Хлеб»? Я автор и хотел бы знать о вашем впечатлении.

— Не помню. В тринадцать лет я смотрел спектакль Шиллера «Коварство и любовь» — помню. А вот спектакль «Хлеб» не помню.

Иван Семенович Козловский, зная, что Сталин к нему благоволит, однажды обратился с просьбой:

— Я никогда не ездил за границу. Хотелось бы съездить.

— Не убежишь?

— Что вы, товарищ Сталин, родное село мне намного дороже, чем вся заграница.

— Правильно, молодец. Вот и поезжай в родное село.

Однажды певца Козловского потребовали в Кремль на внеплановый банкет. Сталин попросил его спеть «Сулико». Певец объяснил, что у него болит горло и он боится потерять голос.

— Хорошо, — сказал Сталин. — Пусть Козловский бережет свой голос. И пусть послушает, как мы с Берией споем. Иди, Лаврентий, петь будем.

Они встали рядом и спели.

На другом банкете Козловский подошел к роялю. Члены политбюро повскакали из-за стола, загалдели:

— Спойте арию…

— Спойте романс…

Вмешался Сталин:

— Нельзя покушаться на свободу художника. Товарищ Козловский хочет спеть «Я помню чудное мгновенье».

В 1939 году после победы на конкурсе юмористов Аркадия Райкина пригласили на прием в честь 60-летия Сталина. Выступление Сталин слушал без улыбки. Один раз он наклонился к Ворошилову. Потом Райкина пригласили за стол между Сталиным и Ворошиловым.

Актер тихонько спросил:

— Товарищ Ворошилов, во время моего номера товарищ Сталин вам что-то сказал. Может быть, это было какое-то замечание?

— Товарищ Сталин спросил, что значит слово «авоська»?

Как-то в присутствии кинорежиссера Григория Васильевича Александрова Сталин спросил актрису Любовь Петровну Орлову:

— Тебя муж не обижает?

— Иногда обижает, но редко.

— Скажи ему, что, если он будет тебя обижать, мы его повесим.

Полагая ситуацию шутливой, Александров спросил:

— За что повесите, товарищ Сталин?

— За шею, — мрачно и серьезно ответил вождь.

Под 1940 Новый год в Кремле был прием. Сталин взял под руку балерину Галину Уланову и повел к столу. В центре стола стояло большое блюдо с помидорами. Сталин сказал:

— Видите, зима, а у нас такие красивые помидоры, — и взял помидор.

Помидор оказался подпорченным с одного бока.

В сердцах вождь швырнул его назад и, крикнув:

— Снять! — пошел из зала. У выхода он задержался и уточнил: — Помидоры, а не директора!

В Кремле шел прием грузинских деятелей искусства. Сталин присел за накрытый стол между известными актрисами Нато Вачнадзе и Тамарой Чавчавадзе.