Дмитрий Федоров - Виктор Тихонов. Жизнь во имя хоккея

«Приехал выступать в 1989 году в Америку. Кубок Стэнли мне был до лампочки! И тот же «Нью-Джерси Дэвилз» – ещё больше. Я приехал заработать. Прикинул, что один доллар – это 10 рублей. Я – двукратный олимпийский чемпион, семикратный чемпион мира. Ну и на хрен мне нужна эта НХЛ с их приоритетами».

Ни о каком спортивном интересе, чести, патриотизме, идеалах свободы и демократии, новом вызове и новой мотивации речи не идёт – только деньги, очень большие деньги! В меньшей степени всё это касалось Алексея Касатонова и Владимира Крутова. Зато прямо относилось к двоим основным зачинщикам бунта – Игорю Ларионову и Вячеславу Фетисову.

Конечно, им в этом плане здорово помог тогдашний главный редактор «Огонька» Виталий Коротич. Он поместил открытое письмо Ларионова в журнале. Хотя никакое это не письмо Ларионова. Писал не он, а, если не ошибаюсь, журналист Анатолий Головков. Виктор потом с ним встречался. Он ему объяснил: «А мне дали редакционное задание, я и написал». Для любознательного читателя я эту публикацию привожу в приложении. Человек в хоккее ни бельмеса не смыслил, но бучу заварил. Получил задание, что надо Тихонову дать как следует по заднице. Вот и выполнил задание.

Я долгие годы мечтала встретить Коротича и сказать ему в глаза, что о нём думаю. Как мог руководитель такого популярного журнала не проверить, что на самом деле стоит за всеми этими «разоблачениями»? Как он мог опубликовать все эти рыдания и стоны? Дескать, они, бедные, вынуждены сидеть на сборах и терпеть, когда Тихонов ломает их через колено.

Ломает через колено! Да они именно благодаря этой «ломке» ещё столько лет в НХЛ играли. И столького там добились! И стали, между прочим, богатыми людьми благодаря тому, что Тихонов их готовил и тренировал.

А как же их не ломать, если пьянки регулярные – это чуть ли не норма жизни? В октябре 1988 года в Киеве Фетисов попадает в милицию из-за пьяного дебоша. Вызволяет его из отделения «тиран и деспот» Тихонов. Буквально вытаскивает и не дает ход уголовному делу. Каким-то образом Виктор ещё и протокол задержания ухитряется забрать. И ни разу не предъявил его общественности, потому что это было бы неэтично по отношению к игроку своей команды.

Виктору советовали (в том числе и я) ответить на обвинения в прессе. Потом и я поняла, что это было бы серьёзной ошибкой, хорошо, что он не дал. Он, правда, написал ответ, подготовил два варианта. Мы оба этих варианта с ним обсуждали. Но потом какой-то умный человек его остановил. Возможно, Олег Спасский. Логика такая – лучше не встревать в это дело, потому что, если дать ответ, то будут ещё открытые письма и интервью. Начнётся цепная реакция.

А вот ответить «разоблачителю» по всем пунктам обвинения прямо в глаза у мужа не получилось. Ларионов после этого Виктора избегал. Это потом, когда в российском спорте появились огромные деньги, они стали возвращаться. Их носили на руках как триумфаторов, а они говорили, что «приехали поднимать отечественный хоккей». Что же они раньше не приезжали, когда тут денег не было? Почему раньше ничего не вкладывали в детско-юношеский хоккей?

Что же до Фетисова, я скажу так… Ему судьба послала большой подарок. Он всё в руках держал – был прекрасным хоккеистом, хорошим парнем, стал министром спорта. Мог бы до сих пор руководить всем российским спортом. И что получилось? Получилось, что, кроме своего тщеславия, кроме денег он ничего не видел. У него было столько проектов, и ни один из них не увенчался настоящим успехом. А клуб ЦСКА при нём обнищал и очутился на краю пропасти.

Скажу, быть может, по-женски: мерзко всё это и противно. И один пиар! Включаешь телевизор, а там передачи – про песни ли, про танцы, – но в любом случае Фетисов там сидит. Если ток-шоу, Фетисов обязательно говорит.

А недавно Фетисов выступил по телевизору с новым предложением. Разговор о допинге у легкоатлетов, так он предложил: отнять у них квартиры, машины и премиальные, которые они получали за победы. Ну, как можно так рубить сплеча? Ты ещё не знаешь, что произошло на самом деле, – так хотя бы разберись для начала! Нет, ему бы только выступить, попиариться. Ему бы только найти жертву – козла отпущения…

Между прочим, когда мой Виктор общался с некоторыми высокими чиновниками от спорта, они почти все говорили: «Виктор Васильевич, с этим человеком – поаккуратнее».

Виктор общался с ним в последние годы, так как ради дела отбрасывал всё личное. Тринадцать лет до отъезда за океан он был ближе всех к Виктору, был самым близким к нему игроком, поэтому он дважды его от тюрьмы спасал. И хоть понимал, что закон для всех должен был одинаковым, но ради Славы готов был поступиться принципами. А Слава…

Тринадцать лет до отъезда за океан он был ближе всех к Виктору, был самым близким к нему игроком, поэтому он дважды его от тюрьмы спасал. И хоть понимал, что закон для всех должен был одинаковым, но ради Славы готов был поступиться принципами.

Забавно, что уже после всего, уже в последние годы во время застолий в VIP-ложах и на крупных мероприятиях Фетисов первую рюмку поднимал за учителя. Виктор приходил домой и хихикал. А как ещё реагировать, когда ученики предают, а потом пытаются выглядеть красиво?

Если у меня спросить, какие эмоции вызывает во мне Фетисов, я ведь могу и не сдержаться, гадостей наговорю. Он, наверное, это чувствует. На похоронах Виктора одним из последних подошёл ко мне. В правой руке держит цветы, а левую протянул мне, будто для поцелуя. Словно епископ, благословляющий прихожан. Непонятный жест…

Вообще-то, никто не знает, по каким местам расставит время те или иные события. К Ларионову, как мне кажется, у Виктора до последнего осталось чувство брезгливости. Фетисова он мог осуждать, обсуждать, встречаться с ним, то есть испытывать гамму эмоций. А вот с Ларионовым никогда не хотел встретиться.

Тем не менее судьба их столкнула, когда в 2006 году на Красной площади проводилась встреча между сборной СССР и сборной мира. Фетисов попросил, чтоб тренером сборной СССР, как в прежние времена, был Виктор Тихонов. Фетисов уже здесь, в России, работал, и никто бы его не понял, если бы он Тихонова проигнорировал и не пригласил. Писали в газетах, что Ларионов обнял тогда Виктора Васильевича и сказал, что он отлично выглядит. Но можно целоваться, восхищаться, а пятно-то осталось на всю жизнь. И смыть его очень сложно. Если вообще возможно.

Разные люди – замечу ещё, в разное время – по-разному вспоминают бунт на корабле ЦСКА. Фетисов красиво говорил, что в 1989 году не мог себе позволить просто сбежать, надо было пробивать систему. Получается, Тихонов система, а Фетисов человек. И ничего, что первый подписанный Тихоновым рапорт был от Фетисова? Кто и какую систему ломал тогда?