На золотом фронте - Александр Павлович Серебровский
Правда, одновременно с этим было сказано, что будущее золотопромышленности заключается в организации крупных рудничных механизированных предприятий, и что только на этой основе возможно создание устойчивости в золотодобыче, но особого упора на это сделано не было, а ведь это было и есть самое главное.
На совещании было рекомендовано широкое развертывание поисковых и разведочных работ и форсирование горно-подготовительных работ, но также в более или менее платонических тонах.
Единственно, что было верно подмечено и указано, — это необходимость придания особого значения старательской золотодобыче и необходимость в законодательном порядке добиться улучшения материального и бытового положения старателей.
Правильно была отмечена необходимость заботиться о специалистах: улучшить их материальное положение, поднять их авторитет, уточнить права и ответственность, но ничего конкретного, как я увидел, на местах сделано не было.
Уже в 1930 г. мы добились особых прав для специалистов, работающих на золоте, а также организовали курсы переподготовки и т. д.
На совещании впервые был поставлен вопрос о правильной оплате труда. Но это дело проводить пришлось уже мне, и, кажется, в золотой промышленности ранее, чем где бы то ни было, была применена на практике широкая прямая неограниченная сдельщина. Также на золоте раньше других было применено премирование за производственные достижения, проведена была настоящая крепкая борьба за повышение производительности труда и за введение трудовой дисциплины.
Из всех выступлений на этом съезде видно, что действительно промышленность была в тяжелом положении, но почти никто не давал конкретной программы, как ее поставить на должную высоту. Акц. общ. Союззолото тоже не знало этого, а между тем работники на местах гораздо лучше знали, что делать с тем или иным месторождением и как развивать тот или другой только зарождающийся рудник.
Работники на местах лучше знали, что надо делать, и послали поисковые партии на разведку золота
Объезжая забайкальские, дальневосточные прииски, я убедился, как путем жесточайшей эксплоатации это золото добывалось при царе и при атаманах, в каких ужасных условиях жили рабочие на приисках. В этом я убедился не только из тех фактов, которые упоминались в старых документах, обнаруженных мною в разных местах, я убедился в этом, лично осматривая оставшиеся жилища. Советской власти предстояла огромная работа — надо было строить жилища, больницы, школы, клубы.
Возвращаюсь к старым документам. Объезжая рудники, старые приисковые конторы, прежние предприятия, я стремился получить дубликаты всех интереснейших старых материалов по золотой промышленности и ее истории и собрать их в интереснейшую библиотеку, которая до сих пор находится у меня. Эти документы служили и служат источником открытия все новых и новых золотоносных районов. Они хранятся посейчас у меня — присоединил их к моим книгам по нефтяному делу и механической технологии металлов, которые я, как машиностроитель и нефтяник, собираю и храню в течение многих десятков лет. Сейчас в моей старой и заслуженной библиотеке весьма почетное место занимает материал, собранный мною по золотому делу. Я не только храню его у себя, но мы постоянно его разбираем, находим все новые и новые интересные указания для развития золотой промышленности и для изучения ее истории.
Я уже говорил, что из документов, относящихся к быту и работе, видно, в каких ужасных условиях жили рабочие в царское время. По закону, например, работать они должны были целый месяц, за исключением только двух выходных дней. Работы велись от солнца до солнца, причем никто не имел права отказываться, если его заставляли работать сверхурочно, хотя вознаграждение за ночную работу он получал такое же, как и за работу днем, так как ночные работы оплачивались одинаково с дневными.
У меня есть образцы старых дореволюционных контрактов с рабочими, со всеми их капиталистическими прелестями в виде штрафов за различные провинности. Провинности эти были весьма остроумно придуманы; запрещалось, например, приводить собак на прииски, потому что собак нужно кормить, а хлеба было мало. Поэтому рабочие обязательно должны были воровать продовольствие для собак. Так вот, предвидя эту возможность воровства, мудрая администрация уже вперед штрафовала рабочих, а собак истребляла, если рабочие не платили. Штраф взимался 3 руб. за штуку в месяц.
Из тех литературных источников, которые я получил в Москве от т. Одинцова, а также в Иркутске в б. Горном управлении округа, видно было, что даже царские органы надзора неоднократно привлекали отдельных предпринимателей за безобразное отношение к нуждам рабочих. Но из этого обычно ничего не выходило, кроме переписки. В материалах Ленской компании имеются целые статьи и протоколы, написанные по этому поводу, но, видимо, этим дело и кончалось, потому что Ленское товарищество имело очень большие связи, как и все золотопромышленники, и не выполняло никаких постановлений жалкой царской инспекции.
Памятник на месте Ленского расстрела
Наиболее же ретивых инспекторов «попросту и без затей» снимали с должности, а как расправлялись с рабочими — видно из материалов Ленского расстрела.
Привожу выдержку из воспоминаний участников ленских событий 1912 г.
"Вечная память павшим товарищам в борьбе за свободу и за диктатуру пролетариата во всем мире".
НИКОГДА НЕ ЗАБУДУ...
Прошло 20 лет с тех пор, как пролилась кровь ленских рабочих. Мне было 16 лет. Я работал у подрядчика Гавриловича на Феодосьевском прииске (в настоящее время Артемовский). 3 марта у нас рабочие не вышли на работу, а через некоторое время мы услышали, что все прииска Ленского товарищества не работают — бастуют. Забастовка была так организована, что нигде нельзя было услышать ни ругани, ни брани, ни пьянства. Монопольки были нами закрыты сразу. Так было до того дня 4 апреля, когда мы пошли на прииск Надеждинский, где должны были собраться рабочие со всех приисков.
Мы, феодосьевцы, не дошли с километр до Надеждинского, как встретили бегущую к нам женщину, которая кричала, чтобы мы дальше не ходили. Она сказала, что народ побит у Народного дома.
Собравшись недалеко от этого места у барака «Малого Александровска», мы за бараками стали совещаться, что предпринять. В это время подошел отряд стражников, который разогнал всех.
Выбежали мы на дорогу, где везли раненых и убитых в больницу. Было жутко смотреть. Раненые и убитые лежали как попало, видно, что бросали в сани, не считаясь ни с чем. Раненые кричали: «Товарищи, не забывайте нас»; кто кричал, что сильно тяжело. Мы перекладывали на санях поудобнее. Женщины и дети бежали тут же и кричали и плакали.
Не забуду никогда этой страшной ночи с
