Чак Лашевски - Радикал рок-н-ролла: жизнь и таинственная смерть Дина Рида

Субботние вечера принадлежали Риду. Аргентинцы собирались у своих телевизоров, чтобы смотреть его шоу. Программа практически ничем не отличалась от тех, что транслировались в Соединенных Штатах, в Голливуде или Нью-Йорке. Рид появлялся, исполнял несколько песен, представлял гостей и предоставлял им площадку для выступлений, если они были музыкантами. Когда приглашались какие-то известные личности, но не артисты, он интервьюировал их так же, как это делали Стив Аллен или Джонни Карсон. Через пару недель после возвращения из поездки в Финляндию и Советский Союз Рид выдал в эфир запись своего интервью с космонавтом Валентиной Терешковой. Оно собрало высочайшие рейтинги. Само по себе интервью было достаточно безобидным: Терешкова говорила о том, каково это находиться в космосе, Рид пригласил ее посетить Аргентину и высказал пожелание о том, чтобы все люди могли жить мирно. И все же содержание этого интервью оказалось неподходящим для тех времен.

Аргентина с 1955 по 1958 годы находилась во власти военного командования. Это правительство четко подстраивалось под Соединенные Штаты. В эпоху холодной войны коммунизм и Советский Союз являлись для них врагами, и, следовательно, все, что исходило от русских, представляло собой зло, а все западное — благо по своей природе. В 1958 году гражданское правительство взяло власть в свои руки, но всего четыре года спустя мирный президент также был свергнут военными. Затем менее двух лет после свержения хунты Артуро Ильиа из Гражданской партии радикалов руководил страной, вернув ей свободные выборы. Он явился реформатором, свернувшим контракты с крупнейшими нефтяными компаниями США, занимавшимися добычей и очисткой нефти в стране. Он либерализовал политику, снял запреты, наложенные военным правительством на некоторые политические партии, включая коммунистическую. Он даже зашел настолько далеко, что попытался нормализовать отношения с Советским Союзом, Кубой и другими социалистическими странами. Рид пару раз встречался с президентом и считал его своим другом. Ильиа старался проводить умеренную политику государства, что облегчило жизнь Риду. «Принимая во внимание свободную атмосферу при президенте Артуро Ильиа, я не испытывал серьезных проблем, — говорил Рид. — Я мог исполнять свои песни, делать записи, мое имя было в списках известных людей, я снимался в главных ролях кинофильмов и мог говорить все, что думаю по поводу политических и социальных проблем всего мира». [118]

Ильиа не хватило отведенного времени для того, чтобы изменить взгляды каждого на судьбы мира или полностью заменить правительство. Так что когда Дин Рид — кумир сотен тысяч юношей и девушек Аргентины — представил зрителям совершенно разумную и приятную беседу с советской героиней космоса, наиболее консервативным и реакционным членам аргентинского руководства это показалось уже слишком. Несмотря на отсутствие признаков того, что американское посольство обратило какое-то внимание на интервью, все еще функционировавшая секретная полиция не нуждалась в подсказках. После телешоу на студию прибыли офицеры политической полиции.

— Сеньор Рид, не пройдете ли с нами?

— Не думаю. Я устал и хочу поехать домой, — ответил Рид.

— Сеньор Рид, как видите, нас здесь трое, а вы один. И могу вас заверить, что никто из сотрудников станции не осмелится оказать нам сопротивление. Если серьезно, ничто не помешает нам размозжить вашу голову, чтобы добиться сотрудничества. Но могу предположить, что такие увечья очень плохо скажутся на вашей карьере.

Рид оглянулся и увидел, что репутация секретной полиции сделала свое дело. Управляющий, члены его команды, все рассеялись по дальним углам студии. Но, по крайней мере, они знали, кто противостоял Риду и могли сказать его жене, когда она спросит, что офицеры увели его в ожидавшую их машину. Ехали молча, пока не остановились возле старого здания неподалеку от гавани.

Рида завели в комнату спартанского вида, сродни разбросанным по всему миру комнатам допросов. Стулья с прямыми спинками, стол и яркий свет приветствовали американца. Ему приказали сесть на один из стульев, двое его тюремщиков вошли в комнату и закрыли дверь.

— Вы знаете, почему вас привели сюда?

— Действительно не знаю, — ответил Рид. — Я не совершил никакого преступления. Я не выступал против правительства. Да и президент Ильиа — мой друг. Думаю, ребята, вы ошиблись.

— Москва заплатила вам за эту передачу?

— Нет.

— Бросьте, сеньор Рид. Сколько они заплатили вам?

— Нисколько. Вы, очевидно, говорите о моем интервью с Валентиной Терешковой. Это была моя идея. Она — единственная женщина, побывавшая во внеземном пространстве. Я посчитал, что это интервью будет интересно для моей аудитории. Никаких других идей, кроме того, чтобы сделать хорошее телевизионное шоу, здесь не было.

— Не держите нас за идиотов, сеньор Рид. Вы ездили в Хельсинки на коммунистический слет. Вы путешествовали вместе с нашими коммунистами. Значит вы коммунист, и ваши коммунистические боссы велели вам привести эту космическую сучку на телевидение.

— Это полная чушь. Я не коммунист. И я был счастлив возможности взять интервью у Терешковой.

— Москва заплатила вам за передачу?

— Нет, — ответил Рид, поднимая голос.

— Сколько они заплатили вам?

— Нисколько! — выкрикнул он в ответ.

Допрашивающий быстро и сильно ударил Рида.

— Не повышай на меня голос, янки-коммунист. Позволь, я тебе объясню, что произошло. Ты говоришь, что Ильиа твой друг. Но на самом деле твои настоящие друзья — это Варела и другие коммунисты, которые пытаются разрушить Аргентину. Вы считаете, что наш президент не достаточно выполняет ваши требования. Также думают ваши московские покровители. И они организовали тебе интервью с этой космической дрянью. На самом деле они платят тебе, потому что ты, в конечном счете, жадный американец. Для них это хорошая пропаганда. Может быть, тупые аргентинцы увидят, какие прекрасные, дружелюбные люди эти коммунисты, а не то, какие они отвратительные и вероломные ублюдки, коими являются на самом деле.

— Ни один коммунист не похищал меня с работы, не отвозил в тайное укрытие и не бил меня, — ответил Рид.

— Итак, вы полагаете, что здесь, в Аргентине, коммунисты лучше, чем разумные капиталисты. Да, сеньор Рид?

— Полагаю, что они лучше вас. Но не думаю, что они лучше или хуже, чем Президент Ильиа.

— Спрошу снова. Москва платила вам за передачу?

— Нет.

— Сколько они заплатили вам?

— Нисколько.

— Зачем вы участвуете в этой советской пропаганде?