Теодор Кранке - Карманный линкор. «Адмирал Шеер» в Атлантике

— Но во-первых, ни у одной подводной лодки не может быть такого мощного прожектора, — возразил Петерсен, — а во-вторых, разве вы не поняли, что имеете дело с надводным кораблем, по тому, как высоко он находился над водой.

— Наверно, вы правы, но нам столько твердили про подводные лодки, что мы даже не стали раздумывать. Конечно, скоро стало понятно, что мы ошиблись, но тогда мы подумали, что это вспомогательный крейсер, и решили так просто не сдаваться. Только потом в свете от разрывов мы более-менее разглядели ваш размер и силуэт. Мы поняли, что у нас ни малейшей надежды, и тогда капитан приказал прекратить огонь и покинуть корабль.

— Ваш радист отправил радиограмму?

— Ему было приказано в случае нападения немедленно радировать, не дожидаясь особого распоряжения, так что я не сомневаюсь, что так он и поступил.

Помимо затопления «Трайбзмена», одной из главных тем для обсуждения среди матросов «Шеера» были низкорослые индийцы. На следующий день каждый, кто мог улучить минутку, сходил поглазеть на них. Все они были худы, как щепки, в тот момент они собрались на палубе в носовой части корабля. Одни ходили взад-вперед, возможно, чтобы согреться; казалось, что им холодно. Другие сидели неподвижно, поджав ноги, словно каменный Будда, и не произносили ни слова. Третьи болтали между собой. Очевидно, при виде немецких моряков они больше не испытывали страха, но, заметив, что в окружении санитаров к ним идет корабельный хирург — по их меркам, настоящий великан, — они сбились в кучу, как куры, завидев в небе ястреба. Однако они снова успокоились, как только поняли, что этот богатырь с золотыми нашивками хочет только осмотреть их, поглядеть в горло и послушать сердце в тощей груди. Правда, во время осмотра каждый темнокожий ласкар заметно волновался, и его лицо тут же светлело, стоило только врачу отправить его в сторонку и перейти к следующему.

Осмотр показал отличные результаты, что было не так уж удивительно, зная, как тщательно британцы соблюдают чистоту на корабле, но что действительно удивляло, так это раболепное отношение к белым людям, выказываемое представителями народа, чья цивилизация уже достигла расцвета, когда и немцы, и британцы еще жили дикарями. В каждом движении ласкаров сказывалась привычка к рабству, внушенная колониальной системой. Только один белобородый старик вел себя хоть с каким-то достоинством: сидя под 28-сантиметровыми пушками «Шеера», он вполне мог сойти за индийского мудреца, достигшего просветления, вознесшегося над всеми человеческими заботами и безразличного ко всему, ожидающего нового рождения в высшем мире.

Глава 8

«ШЕЕР» ТЕРПИТ НЕУДАЧУ

После затопления «Трайбзмена» «Адмирал Шеер» взял курс вест-зюйд-вест и шел по нему в течение суток, затем повернул вест-норд-вест. В течение двенадцати часов после этого он поворачивал носом на северо-восток, затем на восток и снова на запад и северо-запад.

Кранке предстояло принять нелегкое решение, играя партию в эти военно-морские шахматы, в которых он мог двинуть только одну фигуру — свой корабль — против превосходящих сил противника. Каждый раз ход должен быть правильным, иначе одно неверное движение приведет к роковому концу. Однако принятие решения осложнялось тем, что Кранке знал очень мало или почти ничего не знал о расположении британских военно-морских соединений, грозивших ему гибелью. Нет никаких сомнений, что «Порт Хобарт» передал по радио свои координаты, и сейчас стало вполне ясно, что «Трайбзмен» тоже отправил хотя бы короткое сообщение, хотя вражеские радиостанции, возможно, не приняли его, и ничто не указывало на противоположное.

Однако, даже оставляя в стороне все эти рассуждения, был еще капитан «Трайбзмена», уплывший в катере. Вполне разумно предположить, что его уже заметил и подобрал какой-нибудь корабль. В таком случае британцам не придется сомневаться ни в том, кто именно потопил «Трайбзмен», ни в его местонахождении. Даже если катеру не встретится ни один корабль, он, безусловно, доберется до Канарских островов, расположенных не так уже далеко, и, несмотря на преобладающий пассат, в худшем случае дорога займет не больше нескольких дней.

Знают ли в британском адмиралтействе, кто командует карманным линкором, который причиняет ему столько неприятностей? И если знают, чего от него ждать, исходя из того, что о нем известно? Может быть, целесообразнее сделать ровно противоположное тому, что ожидают от человека с его характером, опытом и интуицией? По зрелом размышлении Кранке пришел к выводу, что противник ждет от него, что он отправится дальше, на восток от островов в более южные широты, по стопам «Графа Шпее», который объявился в южноамериканских водах, перебаламутив морские пути в Северном полушарии. В то же время сами британцы, скорее всего, передвинутся к западу, там-то и задумал Кранке вести охоту за новыми жертвами.

Пока он решил взять курс на север, затем повернуть на юго-запад, а потом идти на юг. Если он потопит несколько встречных судов, то противник, получая сигналы бедствия, обязательно решит, что рейдер возвращается домой, но надеется заручиться еще парочкой побед на маршрутах конвоев НХ.

Следующие несколько дней команда выполняла обычные обязанности и потому получила возможность отдохнуть и развлечься. Когда такой большой и сложный механизм, как боевой корабль, работает без запинок, появляется соблазн считать это само собой разумеющимся. Например, тот, в чьи обязанности не входило дежурство в радиорубке, даже не подозревал об огромном объеме кропотливой работы и многочасовых вахтах, когда нельзя отвлечься от разнообразных аппаратов всевозможных размеров и форм, которые заполняли в рубке каждый свободный уголок. А кто знает, каково приходится главному старшине, который на должностной лестнице стоит между вахтенными офицерами и матросами? Если что-то происходит, всегда отвечает он. Все должно идти как по маслу, а если почему-то не идет, то виноват главный старшина.

На небольшом корабле его коллеге работается легче. Там все знакомы друг с другом, и опытный главный старшина знает и офицеров, и подчиненных, знает их достоинства и недостатки. Если б он был человеком другого сорта, пожалуй, он никогда не стал бы главным старшиной. Но на огромном корабле, таком, как «Шеер», слишком много новобранцев. Никто не в состоянии запомнить всех или составить представление об их проблемах. Как знать, возможно, у нерасторопного новичка личная беда, которая выводит его из равновесия. Может статься, у него жена сбежала с любовником перед самым отходом корабля. И это сверлит человека изнутри, как древоточец корабельную доску, — снаружи она выглядит нормально, но стоит посильнее надавить, и дерево рассыплется в труху.