Лариса Черкашина - Наталия Гончарова. Любовь или коварство?
Письмо послано Наталии Николаевне из Тверской губернии накануне ее дня рождения, в августе 1833 года. По сути, это и есть поздравление жены с Натальиным днем. Ведь предваряет его Пушкин словами: «Письмо это застанет тебя после твоих именин».
Пройдет чуть более двух месяцев, и в Болдине, в начале ноября Пушкин завершит «Сказку о мертвой царевне…»
Свет мой, зеркальце! скажи,Да всю правду доложи…
«Гляделась ли ты в зеркало…» Возможно, именно эти строчки, обращенные к Натали, возродили к жизни давнишний замысел — и сказка, слышанная Пушкиным еще в Михайловском, появилась на свет Болдинской осенью 1833 года.
Привиделась ли тогда поэту знакомая картина: красавица жена, втайне любующаяся своим отражением? И как причудливо отразился в сказочном мире, в волшебном зеркале, иной лик — гордой и злой царицы, красавицы без души и сердца. Полного антипода милой Наташи.
«Дай Бог тебя мне увидеть здоровою, детей целых и живых! да плюнуть на Петербург, да подать в отставку, да удрать в Болдино, да жить барином!» — мечталось когда-то Пушкину.
Наталия Николаевна, Натали, Таша… Даже деревья хранят ее имя: есть в Большом Болдине сосны — Натальины. Посажены они сыном Александром у барского особняка во Аьвовке по просьбе самой Наталии Николаевны — по четыре сосны с каждого угла дома в память о детях: Марии, Александре, Григории и Наталии Пушкиных. И верно, давая наказ старшему сыну, вспоминались ей тогда и сосны в Михайловском, воспетые ее великим мужем:
…Они все те же,Все тот же их, знакомый уху шорох —Но около корней их устарелых(Где некогда все было пусто, голо)Теперь младая роща разрослась,Зеленая семья, кусты теснятсяПод сенью их как дети…
Тех знаменитых пушкинских сосен уже давным-давно нет. А Натальины красавицы сосны во Аьвовке вошли в «могучий поздний возраст» — высоко в небе покачивают своими вечнозелеными вершинами…
«ПУШКИН ЖЕНИТСЯ!»
О, будь мне спутницей младойДо самых врат могилы!
A.C. ПушкинВенчание
И вот в декабре 1830-го Пушкин, вырвавшись из своего «болдинского заточения», вновь в Москве. Первый визит на Никитскую принес разочарование: Наталия Ивановна устроила поэту-жениху далеко не любезный прием. Но примирение все же состоялось, и Гончарова-мать вместе с будущим зятем и дочерью совершает паломничество по московским монастырям и соборам, возит их на поклонение к чудотворной Иверской иконе.
А по Москве — только и разговоров, что о предстоящей свадьбе Пушкина!
Еще летом князь Вяземский тревожился, «чтобы в Петербурге Пушкин не разгончаровался: не то что влюбится в другую, а зашалится, замотается». И весьма прозаически объяснял причину влюбленности приятеля: «В Москве скука и привычка питают любовь его».
Как занимала друзей и недругов поэта будущая его женитьба, перераставшая в их письмах в событие чуть ли не вселенского масштаба!
Князь П. А. Вяземский — жене в Остафьево:
«Правда ли, что мать Гончарова не очень жалует Пушкина и что у жениха с невестой были уже ссоры?»
М. П. Розберг из Москвы — В. Г. Теплякову:
«Все женятся, даже Пушкин, который так искренне ненавидел… глупое супружеское счастие… Пушкин женится на Гончаровой и написал ей стихи, где, между прочим, есть: «…Я очарован/ Я совсем огончарован»».
Князь П. А. Вяземский — А. И. Тургеневу в Париж:
«Пушкин женится».
С. П. Шевырев из Рима — С. А. Соболевскому:
«О будущей женитьбе Пушкина на Гончаровой ты уже слышал».
Княгиня З. А. Волконская из Рима — князю П. А. Вяземскому:
«Пушкин очень хорошо делает, что женится».
Анжелика Каталани, итальянская певица — подруге в Италию:
«Говорят, что он (Пушкин) очень увлечен Гончаровой и женится на ней».
A. П. Керн:
«Пушкин… серьезен, важен, как следовало человеку с душою, принимавшему на себя обязанность осчастливить другое существо».
С. Д. Киселев — Н. С. Алексееву в Бухарест:
«Пушкин женится на Ганчеровой (sik!); между нами сказать, на бездушной красавице…»
B. А. Муханов из Москвы — брату H.A. Муханову:
«Пожалей о первой красавице здешней, Гончаровой… Она идет за Пушкина».
А. Я. Булгаков — брату К. Я. Булгакову в Петербург:
«Нечего ждать хорошего, кажется; я думаю, что не для нее (Гончаровой), но и для него (Пушкина) лучше бы было, кабы свадьба разошлась».
Первоначально поэт собирался венчаться в домовой церкви князя Сергея Михайловича Голицына на Волхонке, но митрополит московский Филарет не дал на то своего разрешения. И тогда выбор пал на храм Большого Вознесения у Никитских ворот, считавшийся приходским храмом невесты.
Потянутся томительные дни ожидания. И вот, наконец, решено — свадьба назначена на среду, 18 февраля 1831 года, последний день перед Великим Постом, когда по церковным канонам можно венчать. А накануне, во вторник, Пушкин проводит в снятом им доме на Арбате свой знаменитый «мальчишник».
Пушкин! Завтра ты женат!Холостая жизнь прощай-ка!Обземь холостая шайка…
Шуточные куплеты князя Вяземского Пушкин, как память о прощании с холостой жизнью, сохранил. Сам же поэт, по воспоминаниям, был необычайно грустен. Возможно, его одолевали те же мысли, что и ранее:
«Женат — или почти. Все, что бы ты мог сказать мне в пользу холостой жизни и противу женитьбы, всё уже мною передумано. Я хладнокровно взвесил выгоды и невыгоды состояния, мною избираемого. Молодость моя прошла шумно и бесплодно. До сих пор я жил иначе как обыкновенно живут. Счастья мне не было… Мне за 30 лет. В тридцать лет люди обыкновенно женятся — я поступаю как люди, и вероятно не буду в том раскаиваться. К тому же я женюсь без упоения, без ребяческого очарования. Будущность является мне не в розах, но в строгой наготе своей. Горести не удивят меня: они входят в мои домашние расчеты. Всякая радость будет мне неожиданностию».
Тем же вечером, после дружеской пирушки Пушкин спешит к невесте, на Большую Никитскую. По заведенному тогда свадебному этикету невеста также прощалась со своей девичьей жизнью, собирая подруг на «девичник»…
А на следующий день, февральским утром, Пушкина ждало неприятное известие: Наталия Ивановна послала сказать будущему зятю, что свадьбу придется отложить, поскольку «у нее нет денег на карету».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
