Ирина Ободовская - Роковая красавица Наталья Гончарова

Михаил Дементьев, Ирина Ободовская

Роковая красавица Наталья Гончарова

От авторов

Все, что связано с именем Пушкина, с его жизнью и творчеством, всегда вызывает большой интерес не только у пушкинистов, но и у широкого круга читателей. По крупицам, в течение многих десятилетий накапливаются новые данные к его биографии. В работе над творческим наследием великого поэта ученые внимательно изучают каждую строчку, каждый черновой набросок в обширных рукописях поэта. Не меньший интерес представляет и все относящееся к его биографии. Пушкин в статье о Вольтере писал: «Мы с любопытством рассматриваем автографы, хотя бы они были не что иное, как отрывок из расходной тетради, или записка к портному об отсрочке платежа».

Тем большее значение имеют письма, вечно живые свидетели жизни ушедших людей, ярко рисующие их мысли, чувства, чаяния и надежды.

Не сохранились (хочется надеяться – еще не найдены) письма Натальи Николаевны к Пушкину. Но нами были обнаружены ее письма к брату Дмитрию Николаевичу Гончарову, написанные как при жизни поэта, так и после его смерти. В сочетании с письмами Пушкина – это драгоценный источник, который дает нам возможность узнать, как необыкновенно душевно близки были Пушкин и его жена. Выпущенные издательством «Советская Россия» наши книги «Вокруг Пушкина», «После смерти Пушкина» и «Пушкин в Яропольце» (1975—1978, 1980, 1982 гг.) вызвали большой интерес и очень быстро разошлись.

Несколько сотен изученных писем Н. Н. Пушкиной и ее родных позволили создать новый образ жены великого поэта, опровергнуть клеветнические измышления, доминировавшие до сих пор в пушкиноведении вследствие того, что большинство ученых опиралось на недостоверные источники прошлого и предвзятые «свидетельства» современников. В особенности это относится к известной монографии П. Е. Щеголева «Дуэль и смерть Пушкина», которая в течение многих десятилетий служила основой для характеристики Н. Н. Пушкиной. Несостоятельность многих его доводов теперь доказана.

Не меньшее значение имеют и письма Натальи Николаевны к ее второму мужу Петру Петровичу Ланскому. Они раскрывают перед нами обаятельный образ молодой женщины, всю свою жизнь посвятившей воспитанию детей, и в первую очередь – детей Пушкиных. Это так ярко, так убедительно отражено в ее письмах. Пережив страшную трагедию, она всегда несла в глубине души память о Пушкине. Любовь к нему осталась для нее священной и неповторимой.

Мы получили много писем от читателей наших книг. Академик М. П. Алексеев писал, что он радуется появлению в свет книги «После смерти Пушкина», читал ее «с чувством глубокого удовлетворения и признательности». Старейший писатель Н. П. Смирнов отмечает, что «…авторам, возможно впервые, удалось показать подлинного Пушкина-семьянина и подлинную Наталью Николаевну». Н. А. Раевский подчеркивает, что особый интерес вызвали новые данные о жене Пушкина: «Неверный образ жены поэта, который укоренился с отроческих лет, надо считать навсегда изжитым». Пушкин беззаветно, глубоко, до самой последней минуты своей жизни любил жену и завещал потомкам оправдать ее «во мнении людском». Этой задаче и посвящена предлагаемая книга.

Мы включили в нее некоторые материалы из прежних книг «Вокруг Пушкина» и «После смерти Пушкина», касающиеся Натальи Николаевны. Письма Натальи Николаевны теперь вошли в текст повествования. Расширено документальное описание детства Наташи Гончаровой, ее семьи, сватовства Пушкина, первых лет их совместной жизни и т. д. Приводится значительно большее количество, чем в предыдущих изданиях, писем и выдержек из писем Пушкина к жене. Они чередуются с письмами Натальи Николаевны к родственникам и в ряде мест дополняют друг друга.

Книга предназначена для широких кругов читателей. Стремление придать описываемым событиям необходимую последовательность предопределило ее структуру – хронологический порядок повествования.

Все письма в подлиннике – на французском языке, перевод их сделан И. М. Ободовской. Иногда в тексте встречаются фразы и слова, написанные по-русски. Они оставлены без изменений, чтобы письма сохранили свою колоритность и подлинность, и даны нами в разрядку.

Во многих случаях отсутствуют указания на дату и место отправления письма. Мы их определили как по его содержанию, так и по сопоставлению с другими письмами. Эти датировки заключены в скобки.

В поисках нужных для нашей литературной работы материалов на протяжении более 20 лет исследовались многие архивные фонды в государственных хранилищах, а также литературные источники прошлого, нередко совершенно забытые.

Вместе с Пушкиным

Семья Гончаровых. Детство Наташи

В тридцати верстах от Тамбова, при впадении реки Кариан в Цну, некогда находилось богатое родовое поместье Загряжских, приходившихся близкими родственниками Наталье Ивановне Гончаровой, урожденной Загряжской. Это было «одно из лучших дворянских гнезд на Тамбовщине». Большой барский дом с колоннами стоял в прекрасном старинном парке. Здесь 27 августа 1812 года родилась и была крещена в местной Знаменской церкви Наташа Гончарова, та, которой было суждено впоследствии стать женой великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина.

Война заставила семейство Гончаровых покинуть родные места в Калужской губернии и искать убежища в Кариане. В то время отец семейства Николай Афанасьевич Гончаров служил при гражданском губернаторе в Калуге; ему удалось «не итти на ратное поле», как он говорил, и уехать в Тамбовскую губернию. Вот что писал он 30 августа 1812 года неизвестному лицу:

«Несчастливый переворот политических дел Гвропы и разгоревшаяся неожиданная война в отечестве возвели наконец бедствия домашних неустройств наших до той степени, которой кажется уже никакие удары судьбы превзойти не в силах. Вам известны они будут в полной мере, когда думая найти в прародительском доме семейство Ваше, с ужасом застанете лишь стены собственности прежней сделавшейся жертвой вероломных хищников и варваров, столь нагло нарушивших священной Союз с Россией! Сии надвинувшиеся громовые тучи на любезной край наш и предчувствия вящих нещастий решили меня, между страхом и надеждою за своих колеблющегося, спасти жену в то время на сносе беременную и невинных изнемогающих болезнию младенцов от когтей Тигров, соорудивших погибель вселенной.

И так для вящей осторожности назначил я дорогим сердцу моему мирным убежищем деревню шурина моего Загрязского[1], село Кареян, где они теперь все находятся с 19-го числа августа. Служба моя при Гражданском губернаторе в Калуге требуя меня налицо, заставила против воли бросить все заведения наши ибо естьли б не был при нем, то по понуждению дворянства итти на ратное поле конечно бы и я не миновал участи протчих. Должностным невозможно было в таких смутных положениях получать отпуски, ибо строго запрещалось оставлять город, но выезжать лишь тогда, когда приказано будет губернатору и всей его канцелярии в случае неизбежной опасности и лишь тогда выбираться вместе с присутственными местами. Меня ж к щастию, по особенному препоручению, освободили выездом прежде и теперь соединился я уже с моим семейством там же в Кареяне, где ожидаем гибель или спасение. Бога ради дайте себя видеть и удостовериться тем, что имеем еще близкого сердцу нашему и истинного друга в числе живых. Все те, которые решились принять меры осторожности, отправились в Тамбовскую губернию или в самый город Тамбов; в числе последних выслал туда же сам губернатор Каверин своих детей, так как в край отдаленной от центра России, где и до сих пор все жители спокойны.