Жанна д'Арк. Тайна рождения - Сергей Юрьевич Нечаев
Никакого слова не последовало. 21 августа в Компьене Карл VII подписал договор о перемирии с бургундским посольством, которое возглавлял Жан Люксембургский. Срок перемирия составлял четыре месяца. В этот период никто не должен был захватывать чужие города или требовать от них повиновения. Кроме того, Карл VII обязался передать герцогу Бургундскому города Компьень, Санлис и Крёй.
Это перемирие существенно укрепляло позиции Бургундии, лишало французскую армию многих преимуществ, которые были достигнуты предыдущими победами, и признавало за герцогом Бургундским право сохранять контроль над Парижем.
По словам летописца герцога Алансонского Персеваля де Каньи, Жанна «была сильно опечалена» такими переговорами короля Карла. Она рвалась в бой и несколько раз просила у короля войско, чтобы идти на Париж, но безрезультатно. Тогда она вместе с герцогом Алансонским и небольшим отрядом верных людей направилась к Парижу сама.
ПОРАЖЕНИЕ ЖАННЫ ПОД ПАРИЖЕМ
В четверг 8 сентября Жанна, Жиль де Рэ и Рауль де Гокур предприняли отчаянную попытку штурма городских стен со стороны ворот Сент-Оноре.
Летописец Персеваль де Каньи писал:
«Дева взяла в руки свое знамя и среди первых вошла в ров со стороны Свиного рынка. Штурм шел трудно и долго, и было странно слышать весь этот грохот выстрелов пушек и кулеврин, из которых обстреливали нападающих, и видеть множество летящих в них стрел, дротиков и копий… Штурм продолжался примерно с часа после полудня до часа наступления сумерек; после захода солнца Дева была ранена стрелой из арбалета в бедро, а после ранения она изо всех сил кричала, чтобы каждый приблизился к стенам и что город будет взят, но, поскольку наступила ночь, и она была ранена, а солдаты устали от долгого штурма, сир де Гокур и другие пришли за Девой и против ее воли вынесли ее из рва, и так закончился штурм».
Жанну вынесли с поля боя и перевезли в лагерь Ла-Шапель.
Острая боль в ноге не давала Жанне заснуть. Она рыдала от бессилия что-либо изменить и твердила одно и то же:
— Мы могли бы овладеть Парижем! Его можно было взять!
По сути, это было первое поражение французов с участием Жанны.
На следующий день в лагерь «от имени короля» прибыли герцог де Бар и граф де Клермон. Они привезли приказ, запрещающий повторять атаку.
Это еще что такое? Почему? Понять смысл происходящего Жанне никак не удавалось. Ведь Париж — это столица Франции, и его взятие просто логически должно было следовать за коронацией ее брата Карла в Реймсе. Париж просто сам просился в руки короля, и вдруг — такой поворот событий.
А происходило следующее. По словам Владимира Райцеса, «верх взяли сложные политические комбинации, смысл которых от Жанны ускользал».
ЖАННА ОСТАЕТСЯ СОВСЕМ ОДНА
«Сложные политические комбинации» вскоре привели к тому, что королевская армия была отведена на берега Луары, где большая ее часть была распущена по домам. Как потом сказал Поток де Ксентрай, люди из «королевского совета» восторжествовали над людьми «ратных подвигов».
Так оно и было. Карл, став королем, не желал больше воевать. У Режин Перну можно найти такое мнение:
«Он намеревался проводить свою собственную политику, не имеющую ничего общего с политикой «ратных подвигов»; она нацелена на примирение, и только на примирение».
После этого разочарованный герцог Алансонский уехал из армии. Отметим, что, вопреки требованиям Карла VII, он продолжал бороться с англичанами вплоть до 1444 года. Судьба его печальна. В 1458 году он был арестован, а в 1476 году умер, проведя в заключении почти восемнадцать лет.
А Жанну удерживали при дворе и не давали возможности действовать. Она просила, чтобы ее отослали к войскам, но ее не слушали. Она просила отправить ее домой — ее не отпускали.
— Мне вас жалко: вы очень устали, отдохните! — говорил ей король.
Вот как описывал взаимоотношения в это время Жанны и Карла VII Дмитрий Мережковский:
«Жанна только молча плачет, чувствуя в ласке его равнодушие и недоверие; понимая, что «вы очень устали, отдохните» значит — «я от вас очень устал, дайте мне отдохнуть!». Знает она, что снова заснет он таким же сном смертным, каким спал до нее, и что она уже не разбудит его ничем, никогда. Карл устал от Жанны, и снова захотелось ему в «почивальные кельи и каморы». Так же ненавидит он ее, как спящий — того, кто будит его от сладкого первого сна».
Летописец Персеваль де Каньи свидетельствовал, что «Дева осталась при короле», который категорически не желал, чтобы Жанна и герцог Алансонский продолжали быть вместе.
«С тех пор он с ней больше не встречался, и эта утрата оказалась невосполнима».
Наступили тоскливые зимние месяцы, месяцы тягостного бездействия.
По официальной версии, в марте 1430 года Жанна не выдержала, и, никого не поставив в известность, с несколькими верными друзьями тайно покинула королевский замок в Сюлли-сюр-Луар.
Относительно этого якобы тайного отъезда интересны рассуждения Анри Гийемена. Он пишет:
«Я в этом сомневаюсь. Дело мне кажется более сложным. Д’Олон остался при ней, а д’Олон был человеком короля; это король год назад назначил его к Жанне в качестве интенданта, или оруженосца, или мажордома. Он был почтительный, самый дисциплинированный из дисциплинированных, и меня бы удивило, если бы он рискнул последовать за Жанной в тайную поездку».
Таким образом, отъезд Жанны был согласован. Карл, как выразился Анри Гийемен, рассуждал так или примерно так:
«Она хочет драться? Она думает только об этом? Вперед, моя девочка, но под вашу ответственность».
Сам же Карл VII, как мы уже говорили, зачехлил свой меч, при этом он не собирался давать ни одного су Жанне на задуманную ею борьбу. Все, точка.
Идея Карла была проста. Хочешь воевать, сестричка, воюй. Но без меня. Для Карла это была прекрасная возможность
